– Надеюсь, полковник Лингор не обиделся, что я не попрощалась с ним, – выдавила я, как всегда загипнотизированная темным взглядом генерала. – Не думала, что он захочет.
– Ты ему очень понравилась, – спокойно объяснил он, больше не приближаясь, но и не отстраняясь, не «отпуская» мой взгляд, но и не пробираясь своим мне в голову и под кожу.
– Вы давно знакомы? – поинтересовалась я, когда молчание между нами неприлично затянулось.
– С моего детства. То немногое хорошее, что во мне есть, – исключительно его заслуга.
– Он вас воспитывал?
– В каком-то смысле.
– Вы из-за него стали военным?
Шелтер покачал головой, но развивать тему не стал, а я поняла, что сама загнала себя в угол. Вот как я теперь расскажу ему о подслушанном разговоре Морана и Нейба? Он же начнет спрашивать и поймет, что я слышала не только их. И как он к этому отнесется? Да одному Тмару известно!
Наверное, если бы я подумала еще немного, то решила бы, что реакция генерала не может быть страшнее, чем гипотетические последствия заговора, который, возможно, зреет прямо у него под носом среди наиболее приближенных к нему людей, но следующая фраза Шелтера выбила из моей головы все посторонние мысли:
– Один из моих соседей устраивает вечеринку через несколько дней. Торжественный ужин, танцы, фейерверк. Хочу, чтобы ты пошла туда со мной.
Я бессмысленно хлопнула глазами, давая ему время махнуть рукой, рассмеяться и заявить, что он пошутил. Генерал этого не сделал, поэтому пришлось с трудом выдавить:
– Я… не могу.
– Почему?
Он издевается?
– А кем я там буду? Наложницей, которую добрый господин вывел на прогулку? Неужели вы не понимаете, насколько это унизительно? Я не человек вашего круга, господин генерал. Для граждан Варнайского Магистрата я вообще не человек. Так, игрушка…
– Ты не игрушка, – спокойно возразил он. – Разве я хоть когда-нибудь к тебе так относился? И ты не наложница.
– Фактически – нет, – торопливо согласилась я, боясь его задеть или разозлить. – И вы действительно все время были исключительно добры ко мне и деликатны, насколько это возможно в моем положении. И я вам за это очень благодарна, правда, вы даже представить себе не можете, насколько сильно. Но даже ваша прислуга понимает, кто я на самом деле…
– Моя прислуга – возможно, но среди местных жителей тебя никто не знает. И как ты здесь оказалась – тоже. Ты будешь просто моей спутницей. Поверь, никто и никогда не будет груб с моей спутницей. Просто потому что люди ценят собственную жизнь куда больше, чем возможность кому-нибудь нагрубить.
– Они будут смотреть на меня…
– Никто не будет на тебя смотреть! – заверил Шелтер. И неожиданно снова улыбнулся. – Разве что мужчины – с восхищением. Еще раз тебе говорю: я буду рядом, и никто не посмеет тебя обидеть. А если кто-нибудь попытается, то пожалеет об этом.
Я испуганно притихла. Вот зачем ему это? Зачем тащить меня на какую-то вечеринку? Едва ли ему может не хватать общения на подобных мероприятиях. И он что-то там говорил о женщинах в своей жизни, которые с удовольствием делят с ним постель. Неужели не найдется достойной, кто согласится пойти с ним в гости? Хотя, не считая госпожи Магистр, я пока не видела с ним ни одной любовницы, но вероятно, он просто не водит их сюда.
– Мне не в чем, – брякнула я, пытаясь зайти с другой стороны. – Мои платья хороши для того, чтобы работать в саду или на кухне, но не для того, чтобы ходить в гости к людям вашего уровня.
– Тоже мне проблема, – фыркнул Шелтер. – Я купил тебе эти платья, куплю и вечернее. Это просто дополнительные расходы.
– Совершенно лишние! Вы и так много на меня потратили…
– Я не обеднею от покупки пары дамских нарядов. У тебя будет лучшее платье из доступных в этой глуши. Впрочем, нет, я велю Мег купить тебе платье в столице. Ведь все, что она покупала до сих пор, оказалось в пору, так?
– Да, но…
– Ты ведь понимаешь, что на любой твой аргумент я найду ответ? – насмешливо перебил Шелтер, скрещивая руки на груди. – Ты можешь продолжать пытаться, но будет все равно по-моему.
Я посмотрела на него с отчаянием. Конечно, он привык, что все ему подчиняются и любое его распоряжение выполняется. И я, в общем-то, должна вести себя так же, но от одной мысли, что мне придется идти туда, где мне не место, внутри все переворачивалось.
– Зачем, генерал Шелтер? – жалобно спросила я, заглядывая ему в глаза. – Я даже нож и вилку в руках держать не умею, как вы. Пусть никто не скажет мне этого в лицо, я все равно буду знать, что ваши друзья смеются надо мной. Не место мне среди них, понимаете? Неужели у вас нет более достойной кандидатуры в спутницы?
Генерал вновь долго молча смотрел на меня, и по его лицу как всегда было совершенно непонятно, о чем он думает.
– Мира, пойми и ты, – наконец заговорил он. – Мой отпуск заканчивается через девять дней. Через девять дней я уеду на какую-то другую войну. Я не знаю, куда поеду и какая передо мной будет поставлена задача. Знаю одно: каждый раз, когда уезжаю отсюда туда, я рискую сюда больше никогда не вернуться. Даже если вернусь, случится это нескоро. Мир и покой в моей жизни – лишь короткие мгновения, которые уже через месяц будут казаться сном. Да, ты не моя гостья, находишься здесь не по своей воле, и на самом деле мы не друзья. Ты рабыня, которую отдали мне в подарок как какую-то вещь, и в глубине души наверняка меня ненавидишь и презираешь. Когда я уеду, ты, вероятно, будешь молиться своему Тмару, чтобы я не вернулся. Это все понятно и естественно, на твоем месте я чувствовал бы то же самое. Но раз уж судьба распорядилась так, что я стал твоим хозяином, я хочу, чтобы ты поехала на этот вечер в качестве моей спутницы. Хочу, чтобы ты надела такое же красивое платье, в каком была во дворце Магистра, но надела его для меня. Хочу, чтобы ты была рядом и улыбалась мне так, словно тебе действительно нравится проводить со мной время. Я ведь не требую ублажать меня в постели. Просто хочу, чтобы ты несколько раз станцевала со мной. Неужели это так много, Мира?
Мне словно воткнули тонкую иглу в сердце, от боли даже слезы на глаза навернулись. Я не сразу поняла, что задерживаю дыхание, выдохнула только когда Шелтер замолчал. Что-то было такое в его взгляде, в его голосе, что заставляло так странно себя почувствовать. Какая-то едва уловимая тоска, тщательно скрываемая горечь. Я не понимала причин, но отказать теперь уже не могла.
– Если вы так ставите вопрос, то, конечно, я поеду с вами. Надену любое платье, какое вы пожелаете. Только вот танцевать я тоже не умею…
– Это проще, чем тебе кажется, – заверил Шелтер уже своим обычным бесстрастным тоном. – Сейчас я тебя научу.
Совершенно без предупреждения он одним шагом преодолел остававшееся между нами расстояние и обнял одной рукой за талию, а другой поймал мою ладонь.
