Все, что они видели сегодня с Томом, казалось ей теперь пугающе знакомым. Она больше не в силах об этом думать. Одним большим глотком Карен допила виски, поставила стакан на кофейный столик и закрыла лицо руками.
Глава 24
Утром Том ушел на работу, и Карен осталась одна. Ей кажется, будто стены смыкаются вокруг нее. Она сидит на кухне, не обращая внимания на стоящую перед ней кружку с кофе, все ее тело предельно напряжено.
Она боится возвращения Расбаха, воображение рисует, как он роет, вынюхивает, пытается добраться до правды. Правды о ней. Правды о том, кем был покойник. Это всего лишь вопрос времени.
Карен не рассказала Тому о том, что вспомнила. Не смогла. Ей нужно подумать, найти выход из этой ситуации. Но ее блестящий расчетливый ум сейчас работает не так хорошо, как обычно. Возможно, из-за сотрясения.
Ей уже доводилось спасаться бегством: она сбежала от него, от жизни в Лас-Вегасе, начала все сначала.
В тот день она сказала ему, что поедет посмотреть на плотину Гувера – достопримечательность рядом с Лас-Вегасом. Накануне вечером она забрала подержанную машину, которую купила за наличные несколько недель назад. Договорилась с продавцом, что тот присмотрит за машиной, пока та не понадобится. Зарегистрировала ее на свое новое имя, приобретенное с помощью человека, которого она наняла через Интернет. Доехала на ней до плотины и оставила на парковке под объездным мостом. Потом вызвала себе такси с предоплаченного телефона, который купила за наличку в аптеке, водитель отвез ее обратно на Лас-Вегас-Стрип и высадил у «Белладжо». Ему она тоже заплатила наличными. Вызвала еще одно такси до дома, куда добралась как раз перед его возвращением. Она знала, что он вернется поздно. Той ночью она едва сомкнула глаза: слишком переживала, беспокоилась, что что-то пойдет не так.
На следующее утро, очень рано, нервно сжимая руль, она снова выехала из города в южном направлении по шоссе 93 и оставила машину на той же самой парковке под мостом. Когда она увидела свою машину для побега, ожидавшую ее на другой стороне парковки, происходящее впервые показалось реальным. Она оставила кошелек с документами в бардачке. Потом пошла к мосту. Там были люди, достаточно для того, чтобы кто-нибудь ее заметил. Она постояла у перил, глядя вниз. Мост возвышался над рекой Колорадо почти на триста метров. От этого вида у нее закружилась голова. Спрыгнуть или свалиться – неизбежная смерть. Она достала мобильный, сделала фотографию и напечатала: «Ты не будешь меня больше мучить. Все кончено. И это на твоей совести». Как только сообщение отправилось, она швырнула телефон с моста.
После этого нужно было действовать быстро. Она спустилась к парковке и, пока никто не смотрел, заскочила в туалетную кабинку. Быстро разделась до белья. В рюкзачке лежал сарафан, она быстро его натянула, а потом надела босоножки на каблуках. Запихнула шорты, футболку, кроссовки и кепку в рюкзак, распустила волосы, надела большие солнечные очки. Достала зеркальце и накрасила губы. Если не считать рюкзачка, она совершенно перевоплотилась.
Дальше на парковке ждала ее подержанная машина с дорогим новым удостоверением на имя Карен Фэрфилд в бардачке. С собой у нее была вся наличность, которую удалось собрать. Она пошла через парковку к машине для побега в развевающемся вокруг голых ног сарафане, чувствуя, что почти может летать.
Села в машину, опустила окна и поехала. С каждым остававшимся позади километром ей становилось чуточку легче дышать.
– Я видела, как ты идешь, – сказала Бриджит, открывая дверь. – Проходи.
Бриджит явно была рада ее видеть, и на мгновение все показалось таким, как прежде. Жаль, что Карен не может рассказать Бриджит, как серьезно она влипла. Насколько легче ей было бы, если бы она могла разделить с кем-нибудь эту ношу, но она должна все хранить в тайне даже от своей лучшей подруги. И от мужа. Потому что не знает, что натворила в вечер аварии.
Подруги по привычке отправились на кухню.
– Я только что поставила кофе. Хочешь? Без кофеина.
– Да, спасибо, – Карен села на свое обычное место за столом Бриджит и стала смотреть, как подруга варит кофе.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Бриджит, оглядываясь через плечо.
– Лучше, – ответила Карен.
– Выглядишь неплохо, – сказала Бриджит.
Карен скорбно улыбнулась. Приятно было притвориться, хотя и ненадолго, что жизнь вернулась в привычное русло. Она осторожно дотронулась до лица. Отек спал, синяки пожелтели и стали исчезать.
– Не подумай, что я сую нос, – Бриджит снова оглянулась через плечо, – но если тебе хочется поговорить об этом, я рядом. А если не хочется, то ты и не обязана. Я пойму.
Карен видела, что Бриджит умирает от желания поговорить о случившемся.
– Просто… это очень странно, но я совсем ничего не помню о том вечере, – соврала Карен. – С того момента, как я готовила ужин, до того, как очнулась в больнице, так что мне почти нечего сказать.
– Тебе, наверное, так тяжело, – с сочувствием произнесла Бриджит, подходя к столу с двумя кружками кофе. Поставила молоко с сахаром и села напротив Карен. – Я видела, что к вам все время ходят детективы. Они и к нам заходили, задавали вопросы.
– Они заходили к вам? – переспросила Карен, разыгрывая удивление. – Зачем? Что они спросили?
– Хотели знать, видела ли я, как ты вышла из дома перед аварией, был ли с тобой кто, всякое такое.
– О, – Карен кивнула. Все сходится. Они знают, что она вышла из дома одна, в спешке, после того как ей позвонили в 20:17. Хотела бы Карен точно знать, что еще выяснил или подозревает детектив.
– Я сказала им, что ничего не видела. Меня не было дома.
Карен глотнула кофе.
– Кстати, спасибо за кексы, – сказала она. – Очень вкусно, как и всегда.
– О, пожалуйста. Я все равно бы одна не съела.
– Ты занесла их, когда заходила полиция, да? – спросила Карен.
Бриджит кивнула.
– Не хотела вас беспокоить, – ответила она, – поэтому решила просто оставить их там.
И Карен впервые пришло в голову, что Бриджит ведь могла оставить их на крыльце, как здесь принято. Так поступают соседи, когда кто-то заболел, или родился ребенок, или в семье кто-то умер. Оставляют перед парадной дверью. Не задней.
– Почему ты просто не оставила на крыльце?
Бриджит замялась.
– Не хотела мешать. Подумала, если стану подниматься на крыльцо, ты услышишь и подойдешь к двери.
– Ты, наверное, что-то слышала, когда была на кухне, – предположила Карен.
– Ничего я не слышала, – ответила Бриджит. – Просто оставила и ушла, – она с участием на лице наклонилась к Карен. – Но я знаю, что детективы не расследуют аварии. Карен, что происходит?
Карен посмотрела на нее и быстро прикинула варианты. Нужно сказать Бриджит хоть что-то.
