Сегодня ему все видится в черном свете – это на него не похоже. Ему хочется распутать дело, ему всегда этого хочется. Кажется, он знает, что произошло, и даже, кажется, знает, почему. Но тогда это дело перейдет от него к обвинителю, и никто не поручится, чем все закончится. Все это его угнетает.
Расбах думал и о Томе Краппе. Пытался представить, что тот чувствует, но не смог. Расбах никогда не был женат. За все эти годы ему так и не встретилась подходящая женщина. Возможно, из-за работы. Может, он еще найдет ее когда-нибудь. И когда это случится, сказал он себе, бросая очередной взгляд на фото Джорджины Трейнор, он лично проверит ее прошлое.
Том вернулся домой, и они поужинали в молчании, нарушая тишину лишь звоном столовых приборов. Теперь Карен смотрит в темное окно гостиной. Идти в спальню она не хочет, ведь это значит снова смотреть в потолок. Она убеждает себя, что ей никто не угрожает. Роберт мертв. Бояться некого.
Кроме детектива. Тот вселяет в нее ужас.
Том наверху, работает допоздна у себя в кабинете. Карен не представляет, как можно работать в такое время. Возможно, это его способ отвлечься, ненадолго забыть о происходящем. Наверное, ему проще думать о цифрах, чем о собственном кошмарном будущем. Она его не винит: мысли и ее сводят с ума.
Расбах вернется. В этом она уверена. Карен сжалась, словно готовясь сорваться с места и бежать. Но она обещала Тому. Придется доверить свою судьбу Джеку Кельвину.
Она решила подняться наверх и полежать в горячей ванне. Может, удастся расслабиться. Просунула голову в кабинет Тома, сказала ему об этом. Том вскинул глаза, кивнул и вновь уткнулся в экран компьютера. Карен стала наполнять ванну, выбирая между пеной и солью. Но какая разница? Расбах все равно ее арестует.
Ее взгляд упал на туалетный столик, и она застыла. Что-то не так. У нее участился пульс. Сердце болезненно застучало о ребра, голова закружилась. Карен окинула взглядом туалетный столик, пытаясь понять, в чем дело. Духи. Кто-то открыл флакон с духами.
И это точно была не она.
Парализованная страхом, Карен смотрела на флакон с духами так, будто на туалетном столике свернулась змея. Она не пользовалась сегодня духами, в этом она уверена. И никогда бы не оставила флакон открытым.
– Том! – истошно закричала она. Но из-за льющейся воды он вряд ли услышал. Карен побежала в кабинет, выкрикивая его имя.
Они столкнулись в дверях кабинета.
– В чем дело? – Глаза Тома расширились. Но прежде чем она смогла выдавить из себя хоть слово, он метнулся мимо нее в ванную. Она последовала за ним.
– Что? Что такое? – повторял он. Он не понял, что ее так напугало, но ее паника оказалась заразительна.
Карен указала на флакон с духами, рядом с которым лежала пробка.
– Мои духи. Их кто-то открыл. Это была не я.
Том посмотрел на духи, потом на нее с облегчением и даже с раздражением.
– И все? Ты уверена? Может быть, ты сама открыла и забыла.
– Нет, Том, это не я, – отрезала Карен. Она видела, что он ей не верит.
– Карен, – сказал он. – У тебя стресс. Наверное, память тебя подводит. Ты же знаешь, что сказал доктор. У меня и самого сейчас из головы все вылетает. Вчера, например, оставил ключи от машины в кабинете, когда уходил с работы, пришлось возвращаться.
– Это ты, не я, – сказала Карен. Она заметила, что его взгляд стал жестче. – Я не могу позволить себе не обращать внимания на мелочи, – сказала она, и ее голос задрожал от сдерживаемого гнева. – В течение нескольких лет, если я делала что-то неправильно, не так, как надо, из меня вытряхивали душу. Поэтому я всегда подмечаю детали. И это не я вытащила пробку из флакона. Кто-то был в доме!
– Ладно-ладно, успокойся, – ответил Том.
– Не говори мне так! – закричала она.
Они стоят друг напротив друга в маленькой ванной. Карен видела, что Том в шоке от ее поведения. Ее безудержные эмоции потрясли и ужаснули их обоих. Они никогда раньше не вели себя так друг с другом. Потом она бросила взгляд на ванну и поспешно закрутила вентили, чтобы вода не перелилась через край.
Выпрямившись, Карен посмотрела на Тома. Она немного успокоилась, но все еще была напугана.
– Прости, Том. Я не хотела на тебя орать. Но кто-то точно здесь был.
– Карен, – сказал Том. Он произнес это успокаивающим тоном, как ребенку. – Твой бывший муж мертв. Кто еще мог проникнуть в дом? Есть идеи?
Не дождавшись ответа, Том осторожно спросил:
– Хочешь, чтобы я позвонил в полицию?
Она не разобрала, был ли в его словах сарказм: «Хочешь, чтобы я позвонил в полицию из-за открытого флакона духов?» – или же он просто устал и подавлен случившимся. Но что-то такое прозвучало в его голосе.
– Нет, не надо, – сказала она. Том не двинулся с места, и Карен добавила: – Иди, я хочу принять ванну.
Он вышел, она заперла за ним дверь.
Глава 32
Бриджит сидит и смотрит в окно; ей никогда не надоедает это занятие. Время от времени она подносит к носу запястье и принюхивается. Она останется на своем посту, пока Том с Карен не заснут, пока не улягутся благополучно в постель и не погасят свет.
Ее муж, Боб, забежал домой на ужин и снова ушел на работу, на очередное мероприятие. На этой неделе так происходит каждый вечер. Он действительно работает или тайком с кем-то встречается? Бриджит вдруг осознала, что ей все равно. И все же гнев незримо клокочет под ее прохладной белой кожей – кожей, которой Боб не касался неделями, хотя они вроде как пытаются завести ребенка. Иногда она ненавидит свою жизнь и всех, кто в ней присутствует. Хотя теперь в ее жизни не так уж много людей. Она почти все забросила. Кроме вязального блога. И Краппов.
Приглядывать за Томом и Карен – ее основное занятие.
Ей бы хотелось… ей бы хотелось быть кем-то другим, жить другой жизнью. С легким удивлением она поняла, что забеременеть от Боба – не совсем то, чего ей хочется больше всего на свете. Бриджит так долго об этом мечтала и представляла, как это случится, что все фантазии превратились в привычку. Как же отрезвляет понимание, что на самом деле она желает чего-то иного, искренне хочет быть кем-то другим, жить совершенно по-другому.
Женщиной с красивым заботливым мужем, которому не все равно. Который каждый вечер приходит домой. Который сделает так, что она почувствует себя особенной, будет возить в Европу, целовать мимоходом без всякой причины и смотреть такими же глазами, какими Том смотрит на Карен. Бриджит отложила вязание.
Она не может сопротивляться притяжению дома Краппов. То и дело она тайком проникает в их дом и там, в полной тишине, представляет себе картины их жизни в этом доме с Томом. Ложится на их кровать. Трогает вещи Карен, вещи Тома. Подносит одежду Тома к лицу и вдыхает его запах; она даже стащила из ящика его старую футболку и спрятала у себя. Примеряет вещи Карен перед ее зеркалом. Красит губы ее помадой, опрыскивается ее духами. Притворяется, будто она жена Тома.
