Том заморгал. Они его увольняют. Он встал и, не произнеся ни единого слова, вышел из зала, хлопнув за собой дверью.
В ярости вылетел с парковки. Ему нужны деньги, чтобы покрыть судебные издержки Карен, а это недешево. Как он будет платить?!
Бриджит видела, как Том вернулся домой. Как вышел из машины и в сердцах хлопнул дверью. Поднялся по ступенькам и исчез в доме.
Ее сердце забилось быстрее. Что случилось?
Чем скорее он избавится от Карен, чем скорее поймет, что Бриджит – его судьба, тем счастливее будет. Бриджит верит в это всем сердцем.
Как отлично сложилось, что Карен в тюрьме. Бриджит представляет, как Том будет приходить к ней туда и каждый раз видеть ее с грязной головой, в уродливой тюремной робе. Карен всегда была такой красавицей, с идеальными чертами лица и этой дорогой стрижкой пикси, подчеркивающей ее тонкие скулы. Теперь она больше не сможет носить стильные стрижки. Забавно будет ее навестить, думает Бриджит. Ей хочется съездить в тюрьму, чтобы своими глазами увидеть эту новую некрасивую Карен. Какое это будет удовольствие! Карен всегда вела себя так, будто она в привилегированном положении. Но теперь Бриджит будет в привилегированном положении. Она заберет все, чем владеет Карен, включая Тома. Скоро Карен это поймет и никак не сможет ей помешать.
Бриджит подождет, пока Боб не заглянет домой перекусить и снова не уйдет. Серьезно, он приходит только поесть и поспать. И теперь она этому рада, потому что в его отсутствие вольна делать все, что пожелает.
Днем она была в салоне, где ей сделали точно такую же стрижку пикси, как у Карен. А потом сходила на маникюр и педикюр. Бриджит знает, Карен частенько балует себя маникюром и педикюром. По крайней мере, раньше баловала. Больше ей это не светит. Бриджит улыбнулась, представив, что вместо этого Карен обзаведется в тюрьме парочкой татушек. Она даже знает, в какой маникюрный салон и к какому стилисту ходила Карен, та ей рассказывала. Теперь она рассматривает себя в зеркале в ванной, и ей нравится то, что она видит. Прощайте, скучные каштановые волосы до плеч! Короткая кокетливая стрижка полностью ее преобразила. И Бриджит без ума от результата. Сидя в парикмахерском кресле и наблюдая, как падают на пол пряди волос, она чувствовала, будто вылезает из кокона прежней жизни, прежней сущности. Словно пробуждающаяся ото сна восхитительная бабочка.
Если она хочет забрать жизнь Карен, нужно сделать все правильно. Она будет всем, чего желает Том, и даже больше. Бриджит вытянула руки и залюбовалась своими профессионально обработанными ногтями.
Скоро она перейдет через дорогу и снова увидит Тома. Ее охватывает дрожь предвкушения. Он не посмеет ей отказать.
Глава 39
В конце дня Дженнингс снова просунул голову в кабинет Расбаха. Расбах поднял взгляд.
– Что такое?
– Опять поступил звонок по делу Краппов. От той же женщины.
– Уже? Что она сказала на этот раз?
– Спросила, почему мы не обыскали владения Краппов, чтобы найти орудие убийства.
Расбах выпрямился, и Дженнингс сел на свое привычное место за столом.
– То есть она знает, что мы не стали искать. Наверняка следила за домом. Возможно, соседка.
– Ага. Я бы не стал тебя беспокоить, но она сказала кое-что настораживающее.
– Что? – резко спросил Расбах.
– Спросила, нашли ли мы перчатки.
Расбах подался вперед, не отрывая от него пристального взгляда.
– О перчатках никто не знает.
Только полиция и чета Краппов. В газетах ничего про это не было.
– Она знает.
– Возможно, у нас есть свидетель, – сказал Расбах, – или, по крайней мере, кто-то, кому что-то известно, – его охватил азарт. – Карен Крапп ни за что не принесла бы орудие убийства домой, – сказал он. – Мы об этом сегодня уже говорили. Его не было в машине, когда она попала в аварию, а если бы она его спрятала или выбросила, мы бы его уже нашли.
– Возможно, там была не только она, – предположил Дженнингс. – Возможно, кто-то другой был там и подобрал пистолет.
Расбах посмотрел на него и кивнул.
– Да. Нужно достать ордер.
Одним из самых тяжелых испытаний для Тома стало то, что он больше не может поговорить с Карен, когда ему вздумается. Он и не замечал, как привык слышать в течение дня ее голос, обмениваться сообщениями. Она всегда была рядом. А теперь ее нет. Они могут разговаривать, только когда ей разрешат воспользоваться тюремным телефоном, и он не знает, когда и как часто это будет. Да и не скажешь многого по тюремному телефону. А навещать ее он сможет только в специально отведенные часы.
Ее упрятали. Как точно подходит это слово!
А он дома, один. Тому кажется, будто он сходит с ума, но ей, наверное, еще тяжелее. Заперта в клетке, как животное, с кучей незнакомых людей, совсем не похожих на нее. Людей, которые совершили дурные поступки. Карен ведь не сделала ничего плохого, она только защищалась, не так ли? Но даже если ей повезет и присяжные будут снисходительны, ей придется провести в тюрьме несколько долгих мучительных лет, хотя она была вправе сделать то, что сделала.
А к тому времени, когда она наконец выйдет на свободу… они оба изменятся до неузнаваемости.
Том с беспокойством думает о Бриджит. Боится, что она придет. А он не может позволить себе ее разозлить.
Он надеется, что ей нужна была всего одна ночь, вспомнить старые времена, и теперь она удовлетворится и вернется к мужу. Но едва он успел об этом подумать, как услышал стук в дверь. Он вздрогнул.
Слишком поздно Том осознал, что должен был переночевать в отеле. Или поехать к Дэну. Нельзя было оставаться здесь, где Бриджит легко может его найти. Нужно временно пожить у брата. Тогда она перестанет приходить. Но Том не уверен, что осмелится, вдруг это приведет ее в ярость и она как-нибудь навредит им с Карен в отместку?
Она видела его машину у дома. Том нехотя открыл дверь. И увидев ее, содрогнулся.
– Ты постриглась, – произнес он, прежде чем успел прикусить язык.
– Нравится? – игриво спросила она.
Ему стало нехорошо. Она сделала точно такую же стрижку, как у Карен. Что с ней не так?! И ее тон ему отвратителен, настолько он неуместен. Том испытывал бы меньшую неприязнь, если бы она честно сказала: «Если ты откажешься со мной спать, я расскажу о твоей жене полиции». Но она притворяется, что у них снова роман, и его тошнит от этого. Ему хочется захлопнуть дверь у нее перед носом и закрыть на засов. Никто не может занять место Карен, никто. Особенно Бриджит.
– В чем дело? – спросила она.
– Ни в чем, – быстро ответил он, приходя в себя. Он не знает, как вести себя с ней. У нее так быстро меняется настроение; он помнит, как она ветрена. Он не хочет снова с ней спать. Не хочет касаться ее. Не хочет иметь с ней ничего общего. Он хочет, чтобы Бриджит ушла.
