Зарычав от бессилия, Сергей со злостью дернул подрагивающую и не глядящую на него Женю, лицо которой было опущено и закрыто волосами, и, снова наклонившись к ее уху и почувствовав тонкий аромат цветов, он речитативом злобно процедил:
- Выговор с занесением в личное дело и полгода без премии, все ясно, Зябликова??? А теперь пошла прочь отсюда! Твой рабочий день на сегодня окончен!!! – почти прокричал он ей в ухо и грубо оттолкнул от себя.
Женя на миг подняла на него лицо: сияющие обидой и болью глаза, вперемешку с гневом и ненавистью, злобной, открытой, безграничной, а затем она отвернулась и побежала к стенду. Схватив куртку и сумку, столкнувшись с Семеном, который тревожно посмотрел на нее, обхватив ее лицо ладонями, и что-то ей сказал, она кивнула и бегом убежала прочь. Через минуту ее в помещении уже не было.
- Ты очень грубо с ней поступил. – жестко сказал Павел, сурово глядя на Сергея, хмуро пялящегося туда, где только что скрылась из виду Женя, и разрываемого на части от сложных и противоречивых эмоций. – Неужели она настолько бесит тебя?? Удивительно. – он подошел к Сереже и, хлопнув его по плечу, хмыкнул:
- И кстати, по-моему, это Ленка ее толкнула.
И Павел развязной походкой двинулся к стендам, оставив Сергея в бешенстве на себя переваривать эту информацию. Сережа неистово топнул ногой, злясь на ту идиотскую ситуацию, в которую его опять поставила эта Женя… И почему внутри него опять пульсирует это сдавливающее чувство в груди?? Он же терпеть ее не может, так при чем здесь жалость?? Чертовщина какая-то… Нетерпеливо выдохнув, Сергей закинул пиджак за плечо и уверенно и стремительно зашагал в туалет, приводить себя в порядок и успокаивать разыгравшиеся нервы.
Глава 5 (окончание) - Глава 6
*** «Плюс»
«Очень хотела прыгнуть с моста.
Секунды тик-так. Отчаяние в такт. Стала ненужной.
Прости, красота, стала вчерашней,
Простой и не важной; Не стоит считать до ста!
Без тебя нет ее, без тебя ее нет!
Море - закат, суша - рассвет!
Могла только так она, и верно - была права:
Он говорил, он говорил - ей говорил слова.
Камешек в воду, от тела круги;
Спины изумительно нежный прогиб,
Вчера целовались, сегодня - погиб.
И все при своих, и я рада за них;
И все при своих, когда топят других!
Без тебя нет ее, без тебя ее нет!
Море - закат, суша - рассвет!
Могла только так она, и верно - была права:
Он говорил, он говорил - ей говорил слова.
Очень хотела - и мост проводил;
И он по мостам никогда не ходил,
Но знает, узнает, что ждет впереди,
Но выживут только влюбленные,
Только влюбленные, только влюбленные,
Только влюбленные, только!
Без тебя нет ее, без тебя ее нет!
Море - закат, суша - рассвет!
Могла только так она, и верно - была права:
Он говорил, он говорил...
Без тебя нет ее, без тебя ее нет!
Море - закат, суша - рассвет!
Могла только так она, и верно - была права:
Он говорил, он говорил - ей говорил слова!
Он говорил, он говорил - ей говорил слова...
Женя заливалась слезами, обессиленно облокотившись на руль своей «ласточки» и слушая радио, заглушающее ее мысли гитарными рифами и пронзительным голосом, заполнившим каждую клеточку ее обиженного, ее расстроенного и вконец запутавшегося сердца, заражая ее все новым и новым отчаянием и запуская очередные дорожки слез по ее щекам.
«Секунды тик-так. Отчаянье в такт. Стала не нужной…»
Она стучится в закрытую дверь. Женя определенно ощущала это, она громко стучит, в надежде, что приоткроется хотя бы щелочка и девушка сможет туда пробраться, найти свое место, стать частью этого маленького мирка под названием «Черный полюс»…
Но все бесполезно. У нее нет шансов. Слишком много отрицательных факторов, слишком много препятствий… Возможно, когда какое-то место так сильно сопротивляется, не желая принимать нас, это просто означает, что оно не наше? Не для нас, а для кого-то другого?.. Ей, наверное, стоит уволиться. Отступиться, не мучиться и найти другую работу, тем более Минаев лишил ее премии…
«Камешек в воду, от тела круги… Спины изумительно нежный прогиб… Вчера целовались…»
Мда. Погибла ее последняя надежда накопить Поле на путевку к следующему сентябрю… Полгода без премии! Да это конец! Конец всем ее планам, конец бессмысленному и жесткому упорству, с каким она работала… Зачем теперь ей стараться, после всего? Минаев ее никогда не зауважает, никогда не станет относиться к ней по-человечески, пока Вика и Лена с чертовым остервенением подставляют ее на каждом шагу!
«Кто знает – узнает, что ждет впереди? Но выживут только влюбленные, только влюбленные, только влюбленные…»
Женька вздохнула. Да что за песня-то такая? Он погиб, она?.. Тоже, потому что… любила его?.. А вот у нее нет любви. Интересно, было бы проще, если бы она была влюблена?
Женя улыбнулась сквозь слезы. Нет. Разве любовь – это просто? Или?.. Да. Было бы проще. Она была бы не одна. У нее был бы кто-то, кто поддержал бы ее в этой мерзкой ситуации, кто-то, кто заступился бы за нее, кто-то очень близкий и такой нужный, что…
«Без тебя нет ее, без тебя ее нет. Море – закат, суша – рассвет. Могла только так она, и, верно, была права, он говорил…»
А что она может в данной ситуации? Какой выбор сделает Женя Зябликова на этом перекрестке? Девушка из песни была проникнута суицидальным настроением, поскольку не видела смысла продолжать жизнь дальше, без него… Женя находила это противоестественным, ей казалось, что если Бог забирает у нас кого-то очень близкого и дорогого, то вряд ли для того, чтобы посмотреть, каким способом мы решим последовать за ним… Да, смысл жизни утрачен, но… Есть и другие дороги, нужно лишь шагнуть, сделать над собой неимоверное усилие и продолжать двигаться, потому что мы еще живы, наши сердца бьются, бьются не для того, чтобы прозябать в страдании, а для того, чтобы научиться принимать потери и, не забывая никогда о тех, кто ушел, иметь в себе силы найти новый смысл, свой новый путь и жить для тех, кому мы действительно нужны…
Женя всхлипнула, вдруг осознав, что она переключилась со своей проблемы на какой-то внутренний диалог и, направив свою душу на соединение с песней, снова вслушалась в аккорды… И из глаз хлынули новые слезы жалости к себе, которые плавно перетекли в слезы, оплакивающие горе бедной, страдающей девушки, сидящей, как представлялось Жене, на каком-то мосту и с болью глядящей на расплывчатую, серую линию морского горизонта.
