– Просто не врублюсь, что с ним не так. Я думала, вы друг друга терпеть не можете, а ты ведешь себя, словно его первая жена.
– Очаровательно выразилась. – Мэг закатила глаза. В этом деле она была виртуозом.
– Зато искренне. – Мне хотелось, чтобы она начала воспринимать меня как взрослую и дала наконец нормальный ответ.
– Да что ты вообще знаешь о парнях, Джозефин?
– Немного.
Мое представление о мальчишках сводилось к общению с ними по интернету. Наверное, все они очень разные. Во всяком случае, парни из интернета производили на меня куда лучшее впечатление, чем притворщики, с которыми путалась Мэг.
– У тебя впереди масса непознанного. – Мэг обняла меня за плечи. Я не сопротивлялась. – Когда я встречалась с Ривером, мы постоянно ссорились и мирились, и так без конца, помнишь? Как в тот раз, когда он целовался с Шелли Ханчберг?
Я кивнула. Я на дух не переносила ее бывшего парня, Ривера Баркли. Второго такого мерзавца просто не сыскать. Помню, мы жили в Техасе, и Мэг вылила целую бутылку «табаско» в кофе своей бывшей подруги. Все дико угорали, пока ту выворачивало наизнанку в спортзале!
– Шайа – он типа Ривера, только хуже. Изворотливый, как змея, – предупредила Мэг. И для убедительности коротко прошипела по-змеиному.
Я невольно оглянулась и тут же увидела Шайю. Светясь от счастья, он обнимался с Мередит.
– Хуже Ривера? Жуть. – Я отвела взгляд.
– Гораздо, гораздо хуже, – сказала Мэг, и мы пошли дальше. – А тебе, Джо, кто-нибудь нравится?
Я пожала плечами.
– Нет, наверное. Нет.
Непривычно разговаривать с Мэг о парнях. Порой, когда она была в настроении, то что-нибудь рассказывала мне, однако сама ни о чем напрямую не спрашивала. Обычно так: она говорит, я – слушаю.
– Так-таки и никто?
– Никто. А теперь выкладывай, что у вас там на самом деле случилось с этим Шайей? Вы переспали или что?
Мэг временами приоткрывала завесу тайны, а я хотела услышать все, без купюр, хотела стать чем-то средним между младшей сестренкой, с которой можно общаться по душам, и взрослой сестрой, с которой делишься сокровенным. Желанная и опасная грань, но я чувствовала, что этого рубежа мы достигли, и на смену моим кукольным бантикам пришел лифчик «пуш-ап», а цветным мелкам – тампоны.
– Да, и не только. Мне показалось, что… – Мэг замолчала на полуслове, и я практически почувствовала, как в ее душу вползает горькая досада.
Я проследила за ее взглядом – в паре метров от нас стоял Шайа. Вокруг него сбилась стайка девчонок из моего класса, они с умилением ворковали, точно старушки вокруг новорожденного.
Мэг фыркнула.
– Интересно, долго он намерен здесь находиться…
– Смотри, не поддайся, Мэг. Скоро Джон приезжает.
Джон Брук мне нравился. Коренастый, с коротко остриженными рыжеватыми волосами и мягкой улыбкой. Он был влюблен в Мэг. Дня не проходило, чтобы она не напоминала нам, как сильно он по ней скучает и как трудно ему пережить разлуку.
Мэг вытаращила глаза, как будто успела начисто позабыть о существовании Джона.
– Да, Джо, ты права. Джон приедет, Шайа уедет. Прошло столько времени, почему это вообще должно меня волновать?
Ждет от меня ответа?
– Не беспокойся. Сделай вид, что тебе безразлично, и победа на твоей стороне. Так ведь устроен мир, да?
Мэг улыбнулась.
– Ах, Джо, ты совершенно права. Кто бы мог подумать!
Я кивнула, и она потащила меня дальше, в глубь зала. Мы прошли мимо Мередит, что-то увлеченно обсуждающей с Дениз. Говорить они могли о чем угодно, начиная с трудностей, с которыми приходится сталкиваться военнослужащим на месте дислокации, заканчивая оттенком пола в доме Дениз. У этой женщины все зависело от настроения.
Дочка ее, Шелли, в этом смысле пошла в мать. Вот она милая и обаятельная, хвалит мою статью на полный разворот о том, что во Флинте пьют грязную воду, – а через секунду, стоит лишь отвернуться, начинает злословить обо мне и обзывать меня «Джозеф». В школе вообще до народа никак не дойдет, почему это я, едва проснувшись, не бегу красить губы помадой. Мол, непорядок!
Я знала и отчима Шелли, генерала Ханчберга, и ее родного отца. Думаю, от него-то она и унаследовала свой характер. Мистер Гришэм был нашим учителем, когда мы жили в Техасе. По слухам, Дениз, сама дочка военного, вышла за Гришэма сразу после школы. Через десять лет его уволили из армии по состоянию здоровья, а Дениз не нашла себе призвание на гражданке. Ее буквально бесило от того, что пришлось помахать мечте ручкой и ей больше не светит стать председательницей Комитета поддержки семей военнослужащих и переехать в один из тех огромных домов, какие специально строят для генералов.
В грандиозные планы Дениз не вписывалось положение жены учителя по гигиене. Она стремилась быть у всех на виду, ей хотелось, чтобы окружающие ценили ее великие жертвы в роли генеральской жены. Дениз Ханчберг любила званые обеды и благотворительные распродажи. Сейчас она стояла рядом с Мередит и, как истинная патриотка, заталкивала в глотку мятные пастилки и запивала их пакетированным вином. Какая злая ирония, что Дениз с семейством последовали за нами из Техаса, оказавшись в том же военном городке, что и мы.
– Куда направляемся? – спросила я у Мэг, когда она толкнула тяжелую дверь запасного выхода. Дверь приоткрылась с пронзительным скрипом, и в помещение ворвался холодный воздух с улицы. Я оглянулась – нас никто не заметил. Никого на этой вечеринке, похоже, не беспокоило, что две девчонки куда-то выскользнули с черного хода.
– Уходим, и ни слова про Шайю, – предостерегла Мэг.
Я хотела спросить почему, когда мой взгляд упал на троих парней, стоявших на газоне.
Я узнала лишь одного – того самого, которого мы сегодня встретили возле дома старого мистера Лоренса. Волосы у него еще больше растрепались и казались еще длинней, как будто отросли с того момента, как я его увидела в первый раз. А может, у меня это просто не отпечаталось в памяти и потому неожиданно поразило сейчас. Казалось, голова парня залита желтой краской, которая затекла за воротник черной куртки.
– Как дела? – спросил самый высокий и крупный из парней, с фигурой как у супергероя из комиксов. Массивные руки, широченная грудь – даже форма была тесна. На груди красовалась нашивка с фамилией «Ридер».
– Скукотища, – ответила Мэг, кивнув в сторону здания.
Всю дорогу сестра не отпускала моей руки. Мы спустились по ступенькам и сошли на траву. Я не заметила трещину на цементном крылечке и едва не упала, угодив в нее носком. Мэг не дала мне упасть. Сердце колотилось в груди. Нет, опять, что ли? Уже второй раз за день я спотыкаюсь у него на глазах. Так недолго заработать репутацию девчонки, которая норовит выглядеть крутой, но даже на ногах с трудом стоит и неловко отшучивается по поводу собственной неуклюжести.
