— Что-о?! — возмущенно протянула Женя. — Вы спрашиваете, как меня зовут?! А… а почему же вы меня только что лапали, как дорогую подругу, если даже не были уверены, с кем целуетесь?
Олег легкомысленно пожал плечами:
— Ну, не часто увидишь такую форму одежды. И если я сомневался, то лишь самую малость. Во-первых, товарищ Грушин сообщил основные ваши приметы под грифом «Это что-то особенное!». Особенное, согласен. Во-вторых, я хотел проверить еще одну информацию…
Он многозначительно умолк.
— Какую же? — забеспокоилась Женя. — Проверили? Долго мы еще здесь стоять будем?
— Проверил, но пока не до конца, — загадочно ответил Олег. — Но вы правы. Пора двигать. Да садитесь, садитесь!
Женя робко опустилась на сиденье, но руля перед собой не увидела. За рулем оказался Олег, сидевший справа от нее.
— Правостороннее управление вроде бы запрещено? — сухо поинтересовалась она.
— Ну, в России много чего запрещено! — легкомысленно отмахнулся Олег, включая зажигание. — Для дальневосточников сделали поблажку, потому что здесь сплошь японская техника, а в Стране восходящего солнца движение, как известно, левостороннее.
В Хабаровске, впрочем, движение было отнюдь не левостороннее, и Женя, сидя с непривычной стороны, чувствовала себя ужасно неуютно. Однако Олег вел свою «Тойоту» удивительно изящно. Она была словно маслом смазана, потому что легко вклинивалась в поток автомобилей — и правда, сплошная Япония! — и обгоняла всех.
Дорога от аэропорта до города заняла минут десять. Сначала потянулись типичные безликие кварталы, а потом «Тойота» вдруг оказалась на такой зеленой, просторной, тенистой улице, что у Жени дух захватило от восторга.
— Вы очень устали? — спросил Олег.
— А что, предлагаете покататься? Я с удовольствием.
— Нет, по Хабаровску лучше пешком походить, город-то не слишком большой. Но… — Он глянул смущенно: — Я просто хотел кое-куда зарулить. Понимаете, решил купить одну вещь, а посоветоваться не с кем. Приятели мои народ суровый, немногословный, от них толку не будет. А тут внимательный, не побоюсь этого слова, женский взгляд. Сразу скажете, как эта вещь на мне смотрится. Вернее, я в ней.
«Ого, наш герой эгоцентричен! — подумала Женя насмешливо. — Впрочем, чего ждать от человека с такой внешностью?»
— Ну что же, давайте заедем в ваш торговый центр, — согласилась Женя, проникаясь обычным женским любопытством.
— Это не торговый центр. Скорее, бутик.
Олег свернул в боковую улицу, испятнанную солнечным светом, пробившимся сквозь густую завесу ветвей. Похоже было, что автомобиль плывет в прозрачной зеленоватой воде, пронизанной солнцем.
«Как хорошо! — с внезапным приливом щемящего счастья подумала Женя. — Как же здесь чудесно!»
Однако восторженное настроение исчезло так же внезапно, как и нахлынуло, потому что Олег подвел машину к приземистому одноэтажному зданию, фасад которого украшала надпись черно-золотистыми буквами: «Бюро ритуальных услуг „Танатос“».
Вот тебе и бутик…
Женя никогда не бывала в учреждениях такого рода. Однако бюро ничуть не походило на морг, чего она опасалась. Пахло почему-то ладаном, как в церкви, и сандаловыми курительными палочками.
Холл, оформленный в изысканных черно-белых тонах, был пуст. В разные стороны вели несколько дверей, и Олег вдруг ринулся в одну из них, сделав Жене знак следовать за собой и успев при этом приложить палец к губам.
Предупреждение оказалось своевременным, потому что они очутились в просторном зале, сплошь заставленном гробами… к счастью, пустыми!
Это была грандиозная выставка последних пристанищ человека. Женя даже вообразить не могла такого разнообразия гробов, от самых простых, сосновых, белых, тщательно оструганных, до великолепных, полированных, сверкающих: красного, черного, может быть, даже палисандрового дерева. Они были усыпаны сверкающими заклепками, ручками, скобками, уголками, плюмажами, кистями, жгутами и разными прочими прибамбасами, название которым Женя затруднилась бы подобрать.
Имели место быть и гробы, обитые тканью: черной, алой, жгуче-розовой и ультраголубой, а также белым шелком. Один гроб, увенчанный белым кисейным пологом и бумажными розами, напоминал ложе Спящей красавицы и казался до того мягким и уютным на вид, что Женя ужаснулась, ощутив вдруг патологическое желание испытать, так ли он хорош изнутри, как снаружи.
— Грандиозно, не правда ли? — с искренним восхищением прошептал Олег. — Итак, приступаем к делу — выбираем гроб! Очевидно, следует покупать на вырост — то есть как минимум два метра в длину.
И он бойко засновал между гробами, заглядывая в них, чуть отстраняясь, рассматривая через кулак, словно дивные художественные полотна, меряя пядью…
«Да он сумасшедший!» — вдруг осенило Женю, и она с ужасом выдохнула:
— Олег!.. Угомонитесь, ради бога!
— Потерпи, дорогая! — откликнулся тот в полный голос. — Служение Танатос
[2] не терпит суеты. Наше поколение вообще проявляет в этом деле преступную халатность. А вот я читал в каких-то мемуарах про одного помещика… да, это было уважение к госпоже Смерти! Один из самых больших сараев в его имении был предназначен исключительно для хранения гробов. Увлечение вот с чего началось. Однажды этому господину приснилось, будто он преставился, а гроба нет. То ли столяр запил, то ли еще что. А была страшная жара. Кошмар, словом!
Проснувшись и обнаружив себя не только не разложившимся, но даже и вполне живым, помещик первым делом отправил крепостного столяра изучать тонкости грободелательного ремесла в Москву, а как только тот сделался настоящим специалистом, началась массовая заготовка гробов. Помещик оказался весьма предусмотрительным. Он был человеком высоким и худощавым, вот как я.
Олег быстро встал в позу, но тотчас продолжил прерванный осмотр, не переставая, впрочем, болтать:
— И вроде меня он принимал в расчет, что покойничек после смерти вытягивается и становится длиннее. Но вот однажды узнал, что у некоего худощавого человека перед смертью сделалась водянка и после кончины он оказался чуть ли не вдвое толще, чем был при жизни. К нему также поступила информация про другого страдальца, которого продолжительная болезнь настолько источила, что после смерти он сделался даже ниже среднего роста. Вследствие этих соображений герой моего повествования стал заказывать гробы на различный рост и объем тела… Стоп, — внезапно притормозил сам себя Олег. — Похоже, вот этот вполне сгодится, только плечи, боюсь, застрянут. Скажем, вдруг водянка? Или жара, как сегодня? Нет, пожалуй, пройдут плечики-то…
Он в сомнении заглянул в огромную коричневую лакированную домовину и вдруг повелительно спросил:
— Эй, милейший! У вас имеется аршин? Или на худой конец сантиметр портновский?
