Первая послевоенная пятилетка (1946–1950) была ударной по темпам и размаху строительства. Только в 1947 году в стране было построено около миллиона квартир. В полную силу шло расселение коммунальных квартир.
Пикули тоже получили квартиру, правда, не новую. Им выделили отдельную двухкомнатную квартиру по улице 4-й Красноармейской. И ничего, что дом был старинный с обветшалыми осыпающимися потолками и разбитыми ступенями, а в свой «скворечник» (как образно называл квартиру Валентин) на седьмом этаже попасть было трудно. На уровне шестого этажа нужно было пролезть в окно и перейти по узкому переходу, соединяющему парадный и чёрный ход, и подняться на чердак. Но это Марию Константиновну и Валентина не смущало. У них теперь отдельная квартира, состоящая из двух комнат, с выходом окон на крышу, где кошки часто устраивали «концерты». Радовало и то обстоятельство, что в квартире была большая кухня с газовой плитой.
Стены квартиры (сейчас в ней расположена художественная мастерская) и по сей день хранят память о том, как рождались первые произведения Валентина Пикуля.
Покинув Ленинград, Валентин ни разу сюда не вернулся, чтобы потрогать руками холодные кирпичи дома, с которыми было связано столько горьких и сладких минут.
Продолжение вахты
Мучительные поиски самого себя продолжались…
В 1946–1948 годах при ленинградском отделении Союза писателей работал литературный кружок, которым руководил талантливый писатель-фронтовик с философским складом ума Глеб Викторович Алёхин. «Пёстрая толпа молодёжи заполняла Белую гостиную Союза писателей. С каждым занятием круг литературного кружка разрастался: заметно прибавилось поэтов, драматургов, критиков. Алёхин обучал начинающих литераторов кропотливой работе со словом, добиваться точности рифмы и ритмики стихосложения. Это был своего рода ликбез для начинающих литераторов».
Пикуль, подметая клёшами брюк тротуары, в своей неизменной, уже давно полинявшей форменке стал частым посетителем Белой гостиной, где «кипели» по-настоящему литературные страсти. Притулившись в уголке, молча, слушал он, как ломают копья, размахивая руками, настоящие и будущие поэты, собратья по перу, но в споры не вступал. Время от времени обитатели гостиной выступали перед широкой аудиторией, читали свои стихи и рассказы. Более того, какое-то время в печати появлялись их стихи на злобу дня, а потом внезапно исчезали с горизонта жизни, растворяясь, как туман.
Именно в этот период Валентин, как и многие кружковцы, пробовал себя во многих жанрах: писал рассказы, сценарии, но предпочтение отдавал стихам. Рифмы строк давались легко, но у него стали закрадываться сомнения: он — не поэт. Хотя представить жизнь Пикуля без поэзии трудно. Он то и дело что-нибудь цитировал или напевал.
Согласно утверждениям Цицерона, из поэтов, которых он знал, «каждый себя считал лучше других». Валентин не считал себя таковым, но иногда поэтическое облачко наплывало на него, и тогда он брался за перо.
В архиве писателя сохранилось такое множество стихов, что впору выпускать сборник.
Некоторые из них помечены, что были отправлены в редакции, но опубликованы не были.
Заметим, что герои его произведений часто цитируют стихи, объясняются в любви поэтическими строчками. Их сочинил Пикуль-прозаик. Особенно это заметно в сентиментальном романе «Три возраста Окини-сан». Труднее всего дались ему поэтические строки, которые он написал за Потёмкина. Как известно, Потёмкин тоже писал вирши, к сожалению, обнаружить их не удалось — пришлось самому заполнять эту нишу.
На одном из заседаний литературного кружка Валентину предоставили слово. Он подошёл к столу руководителя и замер. Замерла и аудитория. Баллада «Восьмая галета» бродила в душе юноши со времен окончания войны. Пикуль начал читать балладу. Слушали внимательно — никто не шелохнулся. У девчонок выступили слезы на глазах. Последнюю строку Пикуль закончил под бурные аплодисменты. Успех был ошеломляющим. Пикулю пророчили хорошее будущее поэта-мариниста.
Но судьба как будто испытывала начинающего литератора. Многие стихи, предлагаемые в периодические издания, света не увидели. Только одно из них, посвящённое Дню Победы, было опубликовано на страницах «Смены». Радостный автор поделился своим успехом с дядей Яшей, который, прочтя стихотворение, произнёс:
«Написать стихотворение каждый может, а ты, попробуй, напиши роман!»
Пикуль ставит крест на поэзии и переходит к прозе.
Судьба вхождения Пикуля в большую литературу поучительна для молодых.
Курсы ликбеза Глеба Алёхина на глазах таяли, а причина одна — кружковцы, увидев, что в литературу трудно пробиться, быстро отсеивались.
После ликвидации кабинета начинающего автора при Союзе писателей Пикуля принял в своё литобъединение Всеволод Александрович Рождественский, который вёл занятия при Ленинградском отделении издательства «Молодая гвардия». У опытного профессионального поэта, человека высокой культуры и старой закалки было чему поучиться.
Здесь оттачивали перо уже известные писатели — Сергей Воронин, Сергей Антонов, Юрий Помозов, Николай Кондратьев, Вадим Инфантьев, Виктор Курочкин.
Всеволод Александрович, заметивший трудолюбие и стремление новичка в литературу, подбодрил начинающего автора:
«У вас несомненный талант, учитесь у жизни и истории. Если чем могу помочь — я к Вашим услугам».
Добрые пожелания учителя, указывающего путь вхождения в литературу, окрылили Валентина. Он попросил Всеволода Рождественского ввести его в богатейшую библиотеку Дома писателей. Взяв рекомендацию у поэта, Пикуль направился в храм науки и поинтересовался произведениями Колбасьева, Абрамовича-Блэка и Тарпана, о творчестве которых тайком говорили товарищи. На следующем заседании Всеволод Александрович отвёл Пикуля в бильярдную и строго предупредил, чтобы тот был очень осторожным в выборе авторов.
Пикуль не знал, что все перечисленные писатели, признаны врагами народа. Впрочем, Пикуль тогда многого не знал…
Вскоре два рассказа Пикуля — «Жень-шень» и «На берегу» были опубликованы в альманахе «Молодой Ленинград» и приветливо встречены критикой.
Газета «Смена», рецензируя только что вышедший альманах, отмечала:
«Привлекут внимание читателей рассказы Валентина Пикуля, который впервые начал печататься в этом году. Он ещё очень молод, хотя за плечами его несколько лет службы в Военно-морском флоте. В рассказе “На берегу” хорошо, с сознанием дела, изображён отважный поступок матроса, взорвавшего обнаруженную в море мину.
Очень современно звучит рассказ “Жень-шень” о старом корейском писателе, который своими произведениями вдохновлял народ на борьбу с чужеземными захватчиками».
Окрылённый успехом, Пикуль пишет рассказы: «Чеки-та» «Порожняк», «Побег в юность», «Сага о гирокомпасах», «Чужое-человеческое», «Дядюшка Август», «Канареечный мастер». Все из них, кроме двух последних, света не увидели.
