Пролог
Всецело поглощенный тем, чтобы пленять окружающих, я забываю о себе.
Жан-Поль Сартр
— Окей, Гугл! Сколько стоит кольцо с натуральным турмалином? Сколько?!
Не-е-ет!
Все проблемы сегодняшнего дня исчезли. Опоздание на пару, оторванная от нового ботинка подошва, заледеневшие ноги, перспектива заболеть и… Влад.
Потому что… кольцо! Бабушкино! Светящийся изнутри зеленый листик незнакомого растения, выточенный из цельного турмалина, на тонком ободке чуть потускневшего золота. Все это только что было на пальце!
Первое апреля. Тучков мост. Замерзшая Нева. Город, занесенный снегом. И я.
Кольцо…
— Оно осталось от бабушки, — нежно поглаживая перстенек, проговорил папа. — Береги его, Вита… Береги.
Как, как оно могло потеряться? Соскользнуло с пальца? Быть того не может — сидело как влитое. Я все любовалась листочком. Мне нравилось представлять себе, что кольцо — волшебное. Вот поверну три раза, и…
И одна безрукая дура его потеряет…
Папа…
Я посмотрела на свои руки и зарыдала.
Отец вместе с мамой работал на киностудии, мастером по спецэффектам. Здорово помогал с химией в школе. Но я выбрала филфак. Нет, мы не стали дальше друг от друга, просто… Просто в последнее время не до того.
Заканчиваются пары — несешься в библиотеку. Конспектировать. Вечером плетешься домой — ноги еле идут, голова не соображает. Времени не хватает ни на что. Отец все понимал. Он веселый всегда был. А как подарил это кольцо — изменился.
Он, конечно, все так же улыбается и шутит, но… Не так, как раньше. Грустно. Может, папа жалеет, что я выросла?
И правильно. Я вот тоже жалею…
Ветер. Ветер усилился. Уже апрель, а все белым-бело! Только в Питере такое бывает. Я, наверное, кажусь прохожим взъерошенной птицей. Черные стриженые волосы, синяя челка. Пальто не по погоде. Зато черное. И ногу приходится поджимать. Подошва-то оторвалась.
Как же я… докатилась до жизни такой?!
Надоело быть изгоем. Заучкой. Поначалу все было хорошо. Обстригла и покрасила волосы. Вытащила из шкафа все, что было черного цвета. Отдельная удача — ботинки! Не гады, конечно, но вполне себе в стиле. Маму не пришлось даже уговаривать их купить, она за любой кипеш, как говорится. Папе, правда, все это не нравилось. Расстраивать его не хотелось, но…
Влад… Парень по прозвищу Некромант. Вроде пафосное прозвище, но ему шло. Он словно меня околдовал. Бледный. Черноглазый. С саркастической полуулыбкой. Вьющиеся волосы. Грустные глаза. Не такой, как все. Много читал. Поэзию знал неплохо. Иногда казалось: кто-нибудь ляпнет глупость, и Влад ищет мои глаза, чтобы вместе про себя давиться от смеха.
Ерунда! Все это я просто придумала.
Дура.
Очаровалась им, очаровалась тусовкой готов. Хотела стать… своей. Девушкой Некроманта.
Чушь! Чушь и самообман. Результат всплеска гормонов! А книги и стихи… Да при желании произвести впечатление ничего не стоит — Гугл в помощь!
Слезы?! Слезы. Может, домой пойти? Холодно. А папа? Что я ему скажу?
— Простите, — раздалось у меня за спиной. — Могу я вам чем-то помочь?
— Не думаю.
— И все же?
Я резко обернулась.
Незнакомец был высок. Красив. Бледен. И… немного странно одет. Черный плащ. Трость. Цилиндр.
Для того чтобы посмотреть ему в глаза, пришлось задрать голову.
— Вы ведь Виталина?
Я отступила. Медленно. Еще…
— Не бойтесь. Я всего лишь хочу с вами поговорить.
Еще шаг назад.
— И в благодарность за то, что вы меня выслушаете, я готов отдать вам вот это.
В руках у незнакомца мелькнул ярко-зеленый листочек.
— Откуда…
— Вы обронили. Я, конечно же, верну вам его. Но… Поговорите со мной, пожалуйста.
Кивнула. Страшно. Очень. Но мне нужно кольцо. Тоже — очень.
— А?.. — все, что смогла сказать в ответ.
— Где нам поговорить? Думаю, лучше выбрать какое-нибудь людное место, чтобы вы не нервничали. Вон то кафе. Подойдет?
— Хорошо.
Мы зашли в теплое помещение. Меня знобило. Идти было тяжело — подошва все время подворачивалась. Я старалась, чтоб было не очень заметно. Стыдно же…
— Замерзли? Виски, коньяк?
— Чай, пожалуйста.
Девушка у стойки посмотрела на меня с сочувствием. Очень уж жалкое зрелище я из себя представляла.
Мужчина кивнул и заказал себе кофе.
— Итак, — начал незнакомец, поглядывая на меня с каким-то сомнением. — Я — доверенное лицо одной очень высокопоставленной особы. И… у нас есть к вам предложение.
Я отставила чашку, об которую грела руки.
— Некто… Некто очень в вас заинтересован, Виталина.
— Не хотите ли вы сказать, что некто так поражен моей красотой…
Незнакомец рассмеялся:
— Конечно нет.
Не успела я решить, что теперь делать — вздохнуть с облегчением или обидеться, — как он продолжил, понизив голос:
— Все дело в крови.
Спятила. Точно. У меня галлюцинация. Зрительная. И слуховая. Зрительно-слуховая. А что сумасшедшие делают со своими галлюцинациями? Они с ними разговаривают. И мне, наверное, нужно. Люди вокруг заметят и вызовут скорую. Только надо погромче…
— Он что, вампир?!
— Нет, что вы. И не кричите так, пожалуйста, Виталина. Мы привлекаем внимание. А этого не нужно.
Ага! Испугался! Ничего-ничего. Найдутся на тебя специалисты. Психиатрия не стоит на месте! А у меня просто стресс. Парень бросил. Кольцо потеряла. Переутомление — каждый день по шесть пар! На холоде вон сколько простояла с оторванной подошвой. Может, температура уже поднялась. Ничего. Вылечат. Главное, погромче говорить. Привлечь внимание общественности…
— Оборотень?!
— Тише, прошу вас! Кстати, вы верите в оборотней? Вампиров?
— В хорошую погоду, как и в настоящую любовь, поверить порой гораздо сложнее.
Мне вдруг стало все равно. И совсем не страшно.
— Не стану с вами спорить. И раз вы допускаете, что в мире есть много такого, что не ограничено лишь вашими взглядами, то… договариваться будет намного легче.
Я вздрогнула:
— О чем договариваться?
