— Ловушка, — прохрипел Мортимерр, сжимая посох. — Как… подло!
— Не думаю, — усмехнулся ап Морт. — Если ждали нас, а я уверен, что это так, должны были понимать, что мы не спутаем Владыку ни с кем.
— Мальчишка — некромант. Я чувствую силу! — заметил Стив.
— Я тоже, — Страж Преисподней побледнел. — И это — плохо. На его силе можно активировать что угодно. И хотя мальчик слаб, я не знаю, что пришло в голову отступника на этот раз… Вы двое — оставайтесь здесь.
Стив с Мортимерром переглянулись и двинулись вслед за ап Мортом, несмотря на приказ. У каждого из некромантов было предчувствие. И было оно очень нехорошим.
Маг Смерти, Страж Преисподней, сильнейший некромант Вимории с первого взгляда понял, что та, которой он служит, сегодня получит трех некромантов. Ну, и мальчишку. Они умрут. Все. Другого выхода нет. Вампиры! Почему… Почему Мортимерр и Стив его не послушались? Он же просил оставаться на месте! Быть может, если бы они успели выставить щит над ним и мальчиком по его приказу, то…
«Простите, мадам Торли. Я не уберег вашего сына, как обещал…»
Ногти мальчика, который сидел у колодца, уже темнели, на черном локоне появилась синева…
Вспомнилось Чудовище. Черные ногти, синий клок на виске, зеленые глаза. Прощай, Чудовище. Танцуй с молниями, ешь сладкие плоды, живи! Элла и Драк помогут тебе вернуться в свой мир.
«Жаль. Жаль, что я больше никогда тебя не поцелую…»
Кровь юноши капля за каплей уходила в землю, прожигая траву, заставляя содрогаться от ужаса. Последний вздох должен был активировать заклятие.
Трупная язва по плану некроманта-отступника снова должна была хлынуть в Виморию, не делая различий между одаренными магией и простыми жителями.
Защита поляны, на которой творилось черное колдовство, была совершенной. Кто бы ни изображал из себя Дэрста, магией он владел превосходно. Любое вмешательство не только ускоряло развязку и давало возможность заразе вырваться на свободу, но и усиливало выброс.
— Купол? — прошептал Стив.
Это был, пожалуй, единственный выход. Накрыть поляну непроницаемым куполом, который не даст распространиться трупной язве. Получится ли удержать — это еще вопрос, но попытаться стоило. Да, они умрут. Они уже заражены.
Трупной язве хватило бы и легкого ветерка, не говоря уже о том, что рядом — вода. Если бы колодец не выглядел таким старым, хозяин Рардин подумал бы, что отступник вырыл его специально, ибо близость подобного источника усиливает вероятность заражения в несколько раз. Все предусмотрел! Конечно, они накроют поляну куполом, они умрут, принеся себя в жертву ради жителей Вимории, но если этот колодец (а иначе отступник не выбрал бы это место) соединен со всей системой водоснабжения, зараза в их мир все равно проникнет. Единственное, что они могут — оттянуть время. Предупредить, сделать воду черной. Возможно, кто-нибудь догадается и поднимет тревогу.
Вальдар ап Морт кинул последний взгляд на мальчишку — и замер, начиная ритуал.
Она
— Кто? — камень выпал из руки и с гулким стуком покатился куда-то, но я так опешила, что просто не могла пошевелиться.
— Окей Гугл, — терпеливо пискнула эта… шмакадявка.
— То есть первый, кто тебя назовет — дает тебе имя?
— Почему? — искренне удивилось существо.
Несмотря на то, что этот маленький комочек бурой тины выглядел довольно странно, мимика его мордочки оказалась невероятно живой и выразительной.
— Ну я же не знала, как тебя зовут! Я просто сказала: «Окей, Гугл!» Это… ну… это такая система в интернете, понимаешь…
— Нет, Хозяйка. Не понимаю. Но я счастлив! Маги Жизни ушли, и мы думали, что они все погибли. Маг Жизни читает имя своего дракона в сердце. С этой минуты, Хозяйка, мое сердце бьется ради служения тебе…
— То есть ты хочешь сказать — я дала тебе имя?
— Да нет же! — дракон (хоть это теперь я знаю наверняка!) вздохнул и закатил ярко-изумрудные, вертикальные, как у кошки, зрачки. — Ты его знала.
— В смысле — знала?!
— Гугл — мое имя. Уже три тысячи лет.
— Три тысячи?! Ты такой старый?
— Я еще ребенок! Океи живут не одну сотню тысяч лет.
— Океи?
— Океи. Вы как-то странно произносите принадлежность к моему племени. Из какой части Вимории вы прибыли, Хозяйка? У вас… странный акцент.
— Значит Окей — это принадлежность роду драконов, а Гугл — твое имя вот уже три тысячи лет как?!
— Совершенно верно, Светлейшая. Вы умны, ваш разум ярче зелени ваших прекрасных глаз! Могу я узнать имя той, ради кого теперь бьется мое сердце и искрится магия?
Та, ради кого теперь билось сердечко этого головастика, хохотала до слез и не могла ничего ответить. Ну, бывает же такое, а? Хотелось спросить, что эта ящерица вообще тут делает и каким образом связана с Оком Преисподней, но времени не было. Все это, конечно, очень неожиданно и забавно, но то, ради чего я пришла сюда — важнее.
Некромант. Я чувствовала его боль. Где бы он ни был сейчас — случилось что-то ужасное. Непоправимое! И если этот лягушонок отведет меня к нему, я сама буду служить ему до конца своих дней.
— Гугл, покажи Вальдара ап Морта!
Он
Сил не осталось. Последние ушли на то, чтобы окрасить воду. Душа мага Смерти уже видела поляну, отстраненно наблюдая за происходящим. Скоро все закончится. Он уйдет туда, куда ушли отец с матерью, и снова встанет на страже душ, заслуживших покой, только… с другой стороны.
Прощай, Рардин! Кровь моя и слезы, счастье мое и боль. Жаль, что я так и не увидел тебя, не успел попрощаться…
Свет. Яркий зеленый свет залил поляну, и с неимоверной силой потянуло обратно, в тело с чернеющими ногтями.
Что это?!
Болью пронзило сознание, легкие вспыхнули ледяным огнем — он умирает. Черное колдовство вернуло душу обратно. Значит, господину отступнику угодно, чтобы маги умирали в муках, отдавая силу по капле. Все верно. Этого требует любой запрещенный ритуал, не говоря уже о том, что так активность заразы увеличивается в несколько раз.
Глаза! Зеленые глаза Чудовища. Надо же. Умирая, он видит ее образ перед собой! Сердце сжалось, расплескалось тепло в душе. Он влюбился. Окончательно и бесповоротно, и он жизнь отдаст за эту девочку! Уже отдал…
Все равно им не суждено быть вместе. Какой бы магией она не обладала — неважно. Союз возможен лишь с магом Смерти. Все остальное — убьет некроманта.
Так даже лучше. Быть рядом и не любить — все равно невозможно. Со временем он бы просто не выдержал.
Тот, кто стал тенью Дэрста, не делал ошибок. Любой его ход — беспроигрышный. Достойный противник. Достойный. Даже более того — блистательный! Такому и проиграть не стыдно.
