— Что? — взвизгнуло… чудовище. — Покровительство?! Да как вы смеете?! Я вам кто?.. Я не буду с вами… И… Нет! И… Да подавитесь вы этим своим покровительством!
Чудовище. Он будет называть это мерзкое создание именно так! Большего оно не заслужило! И, кстати, ужин отменяется!
— Нет так нет.
Спокойно. Холодно. Без эмоций.
Он обиделся. Это был… бескорыстный порыв… Один из немногих. Так хозяина Рардин еще никто не оскорблял!
Нет, не так…
Никто не смеет так оскорблять хозяина Рардин!
«Не будет она…» Кто б еще хотел…
О, Рардин! Ты это видишь? Ты слышишь это, Рардин? Обрушь на неблагодарную холод твоих снегов!
— Элла…
— Да, ваше Смертейшество!
— Девушку определите в служанки. Кормить. Работы побольше. А вы… Прошу!
Схватить мерзавку за руку, подтащить к зеркалу. Хлопок — и девчонка в тряпках прислуги. Так-то лучше!
Зеленые глаза вспыхнули гневом. И только! Ослабить заклинание еще больше, иначе задохнется.
За что она его так люто ненавидит? Что он ей сделал, в конце концов? С другой стороны… Именно так должна вести себя настоящая аристократка. Та, что бережет свою честь. Странно. Ничего больше не выдает в девушке знатную особу.
Из нее сделали служанку. Не удивилась. Не испугалась. Приняла как должное. Подарили платье, предложили покровительство — оскорбилась. Интересно. Очень. Очень интересно…
Хозяин замка кивнул, отпуская всех.
— Следуйте за мной, — прошелестели бескровные губы экономки.
— Ваше Смертейшество, — дворецкий неожиданно побледнел, мгновенно потеряв к новой обитательнице замка всякий интерес. — Вы слышите? Кубок!
— О! Кубок… — прошептала экономка.
— Фу-у-у… Чем так воняет? — поинтересовалась девчонка, завязывая черный передник потуже.
Ах, так? Ну что ж, Чудовище. Сама виновата… Теперь не обижайся.
— Элла! Пусть она уберет Кубок. Сегодня и всегда. Прошу вас, выдайте все необходимые указания. Я на вас надеюсь.
Хлопок — и он исчез, растворившись в воздухе стайкою серых теней. Чудовище это впечатлило. Приятно. Но сейчас не до этого. Жаль.
Его вызывали. Кто-то потревожил покой мертвых.
Глава 3
Она
— Первое — меня зовут госпожа Элла. Второе — с Хозяином нельзя говорить в подобном тоне! Запомните это, мой вам совет. Сюда, пожалуйста.
Тон Эллы напоминал Алевтину Николаевну, преподавательницу по морфологии. Я ее смертельно боялась, но вопросы на семинарах задавала. Лучше опозориться, чем что-то не понять, — расплата на экзамене себя ждать не заставит.
Мысли об институте плавно перетекли к… Нет! Не думать. Только не сейчас! Сама выбрала этот путь. И все же одна мысль не давала покоя, жгла изнутри, доводя практически до сумасшествия…
Живы ли родители?!
Этот… Хозяин не собирается заводить ребенка, он считает, что меня ему подкинули. Как он сказал тогда? «Сосуд с ядом». В этом мире черные ногти и синяя челка — признак смертельной заразы. Тогда почему тот человек в кафе не боялся?
Вопросов было море, но мучил по-прежнему один…
Живы?! Мама и папа?
* * *
— Она жива? Жива?! Драк, не молчи! — голос экономки звучал как сквозь толстый слой ваты.
— Все в порядке, Элла. Удавка тут ни при чем.
— Что тогда?
— Личные переживания. Насколько я понимаю, девочка попала к нам из другого мира. Ей непросто. Будь с ней помягче, Элла.
— Нельзя. Мы ее совсем не знаем. Возможно, она все же опасна.
— Глупости, на мой взгляд. Представь, что тебя поймали, изуродовали и бросили неизвестно куда.
— Изуродовали?! — голова гудела, силуэты дворецкого и экономки расплывались, но я поняла, что уже могу говорить.
— Очнулась? Вот и славно. Мне пора. Вы уж тут без меня…
И дворецкий растаял в воздухе. Не так эффектно, как тот, с рекламы протеинов, конечно, но… Старик исчез!
— Как… он… Вы видели?!
— Что я должна была видеть? — экономка поджала губы. — Вы хорошо себя чувствуете?
— Да. А что?
— Тогда вставайте!
Только сейчас поняла, что сижу на лестнице, привалившись спиной к стене.
— Что со мной было?
— Вам стало плохо. У вас что-то болит?
— Нет. Нет… просто…
— О! Я понимаю. Мы тоже очень скучаем по Рардин… Очень!
— Рардин?
— Со временем вы все узнаете. А сейчас — вставайте!
И мы пошли. Элла молчала, и я была этому рада. Разговоры отвлекали бы от созерцания всего, что окружало, а посмотреть было на что!
Подобного не представить даже во сне. Мрачный замок был по-своему прекрасен. Черные свечи в массивных канделябрах, ручки в виде летучих мышей, уютный бархат кресел и холодный, торжественный блеск черного мрамора парадной лестницы…
Иногда мне попадались встроенные в стены чаши, из которых, пузырясь, стекало нечто вязкое и красное. Кровь? Не похоже. Хотя… Все может быть.
Присмотревшись, я поняла, что фонтанчики разные. По левую руку — алая жидкость, а по правую…
Я даже остановилась. Это был… очень плотный черный туман. Он клубился и что-то шептал. Как будто… как будто знал все мои тайны, секреты и желания. Захотелось нырнуть в него и уплыть. Превратиться в крошечную рыбку лунного света…
— Вита! — строгий голос экономки заставил вздрогнуть. — Не стоит долго всматриваться. Это опасно.
— А что это?
— Жидкая тьма. Для Кубка. А это, — Элла указала на фонтанчики с алой «кровью», — сок черной аввы. Для Проводников.
Каких еще проводников?
Но не успела я озвучить свои мысли, как экономка продолжила:
— Кубок необходимо наполнять каждый день и чистить после того, как замок Хозяина услышит Зов Преисподней. Это понятно?
Понятно, конечно! Что ж тут непонятного? Проводникам — сок черной аввы, Кубку — жидкую тьму. Главное — не перепутать!
Женщина остановилась. Посмотрела на меня. Долго. Внимательно.
Да, Вита. Следить надо за выражением лица. Уж больно тут все… проницательные.
— Правильно. Следите. Прошу за мной, — дама серой тенью скользнула вниз.
Вниз, вниз, вниз… По широкой темной лестнице. Холод мрамора. Запах воска. И…
Мы резко свернули и юркнули за дверь. Та дверь была маленькой, неприметной, ничем не украшенной. Ни летучей мышки, ни черепушки. Даже обидно. Так все красиво, и вдруг…
