Домохозяйкам, которые приходили к нему с жалобами на головную боль или отечность ног, он назначал вместо лекарств бег трусцой по полям. Боксеров с сотрясением мозга он уже на четвертый день отправлял на медленные пробежки. Ключевым фактором жизни этот врач считал насыщение организма кислородом, а достаточное для здоровья и активной работы количество кислорода можно было получить, только бегая. О себе он писал в третьем лице: «Бег трусцой, чередующийся с ходьбой, впервые в мире опробованный в промежутке между 1947 и 1953 годами врачом Ван Аакеном в Вальдниле и рекомендуемый как начинающим любителям, так и опытным спортсменам, лечит и предотвращает многие заболевания, к числу которых можно, к примеру, отнести расстройства сердечно-сосудистой системы, нарушения сердечного ритма, некоторые виды сердечной недостаточности…» Далее следовали еще тридцать заболеваний и примечание: «Данный перечень ни в коем случае не является исчерпывающим».
Читая эти строки, не скажешь, что автор страдает застенчивостью и сомнениями в себе. Ван Аакен, сельский врач из глухой деревушки на Рейне, поставил перед собой цель исцелить мир от дефицита движения и готов был оповестить всех, что первым пришел к этой идее.
Во времена, когда признаком достоинства считалось двигаться как можно меньше, его тезисы стали сенсацией.
В беседе по телефону один из лучших учеников доктора, обладатель рекорда Германии в марафонском беге Манфред Штеффни выразил эту мысль следующим образом: «Поначалу все считали, что он с приветом».
Зачем бегать по полям и лугам, если у тебя нет планов выигрывать на Олимпийских играх? Люди ведь будут смеяться, если пожилой человек или женщина решат заняться спортом. Надо себя уважать! И что это за медленный бег? Полный абсурд: бегают как раз ради скорости, а для всех остальных случаев существует ходьба!
Но непонимание не разочаровывало Ван Аакена, а, наоборот, только подстегивало его. Он начал активно пропагандировать занятия бегом среди жителей Вальдниля, и прежде всего среди женщин и детей, то есть тех, кому бег на длинные дистанции считался противопоказанным. Когда спустя несколько дней после того кросса Эрнст Ван Аакен позвонил в дверь дома Индерфуртов, у него в руках были новенькие шиповки. В семье был один велосипед на пятерых дочерей, мать после смерти мужа должна была растить их в одиночку на пенсию по потере кормильца. И тут на пороге появляется доктор, уважаемый человек, причесанный, в костюме и галстуке – просто образец серьезности и приличия. Глядя на нее своими сияющими голубыми глазами, Ван Аакен объяснил, что шиповки – это подарок для Эллы (то есть Марии), – если она решит заняться бегом. И мать в тот момент вовсе не считала, что бегать – это странное и недостойное занятие для девочки. Она рассказала, что и сама в школе была среди самых быстрых.
Группа бегунов собиралась по вечерам в приемной врача на Дюлькенерштрассе. В нее входило около десяти человек разного возраста, которых доктор нашел на соревнованиях и во время врачебных обходов. Одна из девушек, Анни
Педе, жила в Эльмпте, в 13 километрах от Вальдниля. На тренировки она добиралась на велосипеде.
Все дожидались в приемной, пока Ван Аакен примет последнего пациента, а потом вместе с ним отправлялись на пробежку.
Ван Аакен был женат, в семье было семеро детей. Как вспоминает Мария Индерфурт, его жена не имела к бегу никакого отношения, и доктору приходилось вести двойную жизнь: с одной стороны – семья, с другой – бегуны. Нетрудно было определить, с кем он проводит больше времени.
Врач отмерил десятикилометровую дистанцию вокруг Вальдниля с помощью велосипеда. Он приклеил к шине кусочек пластыря и, пользуясь этой отметкой, измерил окружность колеса. А затем покатил велосипед по полям и лесам, считая каждый оборот: один, два, три… 6667, 6668, 6669… пока не получился круг длиной 10 километров.
Участники бежали 10 километров в умеренном темпе. Юношам разрешалось отделяться от группы и забегать вперед, чтобы выплеснуть энергию. В конце круга они делали два ускорения: одно – на 1000 метров, а второе – на 300 метров.
Свою тренировочную программу Ван Аакен окрестил «Вальднильским методом развития выносливости». Даже бегунам на средние дистанции, для которых была важна скорость, в соответствии с этой программой требовалось пробегать большие расстояния в свободном темпе при пульсе 120 ударов в минуту. Продолжительный медленный бег, как считал врач, является идеальной тренировкой для бегунов любого типа, так как позволяет добиться «максимального усвоения кислорода». Это полностью противоречило методикам тренировок, распространенным в Германии 50-х годов, но Ван Аакен находил особую прелесть в том, чтобы ниспровергать общепринятые истины.
Ведущие немецкие бегуны (напомним, бегуний среди них не было) тренировались в то время по интервальной методике тренера национальной команды Вольдемара Гершлера. Вместо продолжительного бега в медленном темпе они совершали на стадионной дорожке большое количество коротких спуртов с такими же короткими паузами между ними. После войны Гершлер успел поработать тренером таких известных футбольных команд, как «Айнтрахт» в Брауншвейге и «Санкт-Паули». Будучи любителем экспериментов, он поставил цель «научить спортсменов бегать с такой скоростью, чтобы любые изменения темпа, возникающие в ходе соревнований, были для них посильными и не вызывали трудностей». Таким образом, в соответствии с методикой Гершлера у марафонцев дистанция непрерывного бега на тренировке не доходила и до 5 километров, но зато они 170 раз пробегали по 200 метров за 33 секунды с тридцатисекундной паузой между забегами. Бегунов на средние дистанции он заставлял 40 раз пробегать по 200 метров за 29 секунд. На следующий день повторялось практически то же самое. Все семь дней в неделю спортсмены бегали на пределе возможностей. Если кто-то в наши дни использует интервальную тренировку с куда более мягкими условиями, то ему от этих цифр может стать плохо. Программа Гершлера доводила большинство бегунов до истощения. Но в то время обращали внимание лишь на тех, кто добивался успеха, или, точнее говоря, на тех, кто сумел выжить.
Бегуны со всей Европы просили Гершлера составить для них тренировочные программы после того, как в 1952 году его подопечный люксембуржец Жози Бартель завоевал золотую медаль Олимпийских игр в Хельсинки на дистанции 1500 метров. Перед очередными Олимпийскими играми 1956 года в Мельбурне журнал Spiegel опубликовал портрет Гершлера на обложке с подписью «Шаман мировых рекордов». В репортаже Гершлер обещал: «На этот раз меня с посетителями будут разделять две приемные, чтобы не получилось так, как после Хельсинки». По его словам, у него не было отбоя от просителей. Что же касается Эрнста Ван Аакена, то о нем газеты сообщали лишь, что сельский врач из Вальдниля воспитывает Затопека с косичками.
Доктор весьма резко реагировал на подобные высказывания. Его подопечный Штеффни вспоминает: «В личном общении Ван Аакен был очень дружелюбным человеком, но за пишущей машинкой превращался в настоящего бойца».
«Эта безумная тренировочная методика, если ее можно так назвать, погубила целый ряд наших лучших и талантливейших спортсменов», – писал Ван Аакен в редакцию Spiegel об интервальных тренировках Гершлера. Своей секретарше, которую он, естественно, тоже увлек бегом, он диктовал отклики в редакцию, статьи на спортивные и медицинские темы, открытые письма к спортсменам. Ван Аакен делал доклады на конференциях тренеров, а жители деревни тем временем томились в его приемной, потому что врач в течение нескольких часов исследовал кого-то из своих спортсменов. Он упорно искал медицинские доказательства превосходства медленного и продолжительного бега. Будучи врачом, Ван Аакен считал, что его тезисы должны и могут быть доказаны научным путем, несмотря на то что он не располагал исследовательской лабораторией, ведя врачебную практику в деревне. И он нашел эти доказательства! По данным Ван Аакена, расход креатинфосфорной кислоты – энергетического резерва организма – при использовании методики Гершлера резко возрастал. Руководителям спортивной медицины Германии оставалось только чесать затылки, читая об этом открытии.
