Сейчас, немного поумнев, я понимаю, насколько узколобыми были мои тогдашние представления. Тем не менее бороться с ними мне по-прежнему трудно. Прошел всего день после того, как, встав с кровати, я вообще не мог передвигаться, а уже опять отправляюсь бегать. «Похоже, все прошло», – думаю я. Уже вчера после обеда, немного расходившись, я почти не ощущал боли в пятке. Возможно, подействовали «Вольтарен» и лед?
Но, начав бег, я уже после нескольких шагов снова чувствую, как острая боль пронзает стопу и проходить не собирается.
«Добром это не кончится», – думаю я и продолжаю бежать трусцой.
Я ощущаю в ногах силу, дышу спокойно, словно на прогулке. Моя сердечно-сосудистая система уже почувствовала эффект от тренировок. Но боль мешает бежать с той скоростью, с какой мне хочется.
Постепенно она вроде бы утихает, но на последних двух километрах снова усиливается. Я кое-как добираюсь до конца круга. Во мне борются злость на собственную глупость и гордость за то, что все-таки добежал.
В моем поведении нет ничего необычного. Оно совершенно типично. Для бегуна нет ничего хуже остановки. Мы все испытывали панику, если приходилось делать паузу в тренировках. И эта паника в определенном смысле оправданна. В отличие от многих игровых видов спорта, где талант может компенсировать лень на тренировках и где можно спрятаться за спины других членов команды, отсутствие тренировок в беге оказывает беспощадный эффект. Спортивная форма напрямую связана с усердием на тренировках. Поэтому мы бегаем, несмотря на боль, в надежде на то, что травма чудесным образом как-нибудь сама собой рассосется. Излишне говорить, что в большинстве случаев от этого становится только хуже.
Когда спустя два дня я делаю очередную попытку, мне приходится остановиться уже через полтора километра. Похоже, это катастрофа. И надо же такому случиться именно тогда, когда я вошел в форму. А ведь у меня были грандиозные планы: бег с переменной скоростью каждую неделю и, возможно, участие в каких-нибудь любительских соревнованиях.
На следующее утро я бужу свою пятилетнюю дочь и ловлю себя на том, что мне хочется ей сказать: «У меня болит нога, потому что я повредил ее во время бега». Эта мысль главенствует в голове, и мне хочется поделиться ею со всеми, даже с пятилетней девочкой. Еле сдерживая себя, я задумываюсь о том, как живут с этими вечными травмами профессионалы или более серьезные бегуны, чем я. Как они прислушиваются к своим ощущениям в области связок и суставов? Как уговаривают свою боль? Это просто абсурд, когда я быстро бегаю на тренировке и не могу ступить ни шагу в обычной жизни. «У меня уже долгие годы проблемы с пяткой, – рассказывает в интервью газете Berliner Zeitung участница Олимпийских игр из Регенсбурга, бегунья на 1500 метров Коринна Харрер. – Я дотренировалась до того, что сломала стопу». Ей пришлось потратить немалые деньги – 10 тысяч евро – на то, чтобы ускорить лечение. Коринне хотелось побыстрее вернуться в спорт, чтобы прошли все эти болезни и не надо было прислушиваться к своим ощущениям и тренироваться, превозмогая боль. «Мне 25 лет, а я хромаю, как 80-летняя старуха».
Почти все бегуны бывают на какое-то время отлучены от бега. Для Штеффена Бранда борьба с травмами стала профессией. В 90-е годы он был бегуном мирового класса, а затем стал заниматься спортивной ортопедией. Можно сказать, что у него в этой области большой практический опыт: «Последние три года своей карьеры я бегал, на каждом шагу превозмогая боль в ахилловом сухожилии». И это были лучшие годы его спортивной биографии. В беге на 3000 метров с препятствиями Бранд был четвертым на чемпионате мира 1995 года и шестым на Олимпийских играх 1996 года в Атланте. Его скорость видна на многочисленных фотографиях, где он бежит с развевающимися на ветру светлыми волосами.
Сегодня к нему в Люнебург стекается множество бегунов. Мы привыкли считать, что бегуны – самые несчастные люди в мире, поскольку никто не страдает от травм так, как мы, но Штеффен научно доказывает, что это далеко не так. «Бег – не такой уж травматичный вид спорта», – говорит он. Это подтверждают результаты исследования, проведенного швейцарским спортивным ведомством: в футболе или горных лыжах каждый год получают травмы 10 процентов спортсменов. В беге эта цифра не доходит и до одного процента. Меньший травматизм демонстрируют только утренняя гимнастика и гольф. Что касается отдаленных последствий, то контактные виды спорта значительно более опасны, считает Штеффен Бранд. «Бегунам грех жаловаться, ведь бег – это циклический вид спорта. Сильный износ суставов, который впоследствии приводит к артрозу, наблюдается, скорее, у прыгунов в длину или метателей копья, совершающих резкие взрывные движения». Я же вспоминаю свои беседы с бывшими профессиональными футболистами. Рано или поздно все они заводят разговор об искусственных суставах.
Но ведь я же не выдумываю свои проблемы с воспалением надкостницы или ахиллова сухожилия? Или я такой уж неженка?
«Субъективное восприятие боли у бегунов не такое, как у представителей игровых видов», – говорит Штеффен Бранд, и его слова звучат как дипломатично выраженная констатация: все-таки неженка. Однако это не совсем то, что он имеет в виду.
«Дзюдоисты или игровики твердо усвоили для себя, что травмы – неизбежная часть их вида спорта, – говорит Бранд. – Вратарь в гандболе, у которого разорвана суставная капсула фаланги пальца, только взглянет на свой палец, закрепит его тейпом и продолжит играть. Он в состоянии выдержать такую сильную боль, потому что ощущает ее в худшем случае лишь в течение нескольких коротких моментов игры, например при отражении сильных бросков по воротам. А когда вы бежите с воспалением ахиллова сухожилия в течение 40 минут, то боль не так сильна, но вы ощущаете ее на каждом шагу И в этом тоже нет ничего хорошего, приходится останавливаться».
Самые распространенные повреждения у бегунов, если не считать собачьих укусов и растяжения связок голеностопа, когда подворачивается нога, относятся к группе так называемых усталостных травм. «Первое место – 40 процентов – занимают проблемы с коленями, то самое пресловутое “колено бегуна”. Другие классические травмы – это повреждения ахиллова сухожилия, пяточные шпоры и усталостные переломы костей стопы».
Это меня успокаивает: речь идет об усталостных травмах, для лечения которых в большинстве случаев достаточно сделать перерыв в тренировках или дозировать тренировочные нагрузки.
К Штеффену Бранду совершают паломничество и участники Олимпийских игр, и бегуны-любители, поскольку знают, что он, бывший бегун, поймет их и, если есть хоть какая-то возможность, снова поставит на ноги. «Вообще-то бегунам надо постоянно наглядно демонстрировать, как продолжать тренировки», – говорит он. Восстановительные тренировки с целью поберечь подвергающиеся слишком высоким нагрузкам ноги могут включать в себя такие испытанные варианты, как бег в воде, тренажеры или езда на велосипеде. «Бегунам-любителям надо еще втолковать, что существует такая вещь, как восстановительная тренировка». Многие из недели в неделю подвергают себя одним и тем же нагрузкам, а если и изменяют их, то только в сторону увеличения – еще интенсивнее, еще объемнее.
