Будучи футболистом, который переквалифицировался в бегуна, я в молодости гордился тем, что в атлетическом плане на голову превосхожу любого футболиста. Уже в более позднем возрасте в Будапеште я брал интервью у Лотара Маттеуса, работавшего в то время тренером сборной Венгрии. Вечером после беседы я отправился на остров Маргит побегать и заметил среди других бегунов Лотара Маттеуса. Он изо всех сил старался сохранять отсутствующее выражение лица, свойственное футболисту старой закалки, который бежит, как бы не замечая этого. Мы оба видели, что мой темп бега быстрее, но я нахально снизил скорость и пристроился к Лотару.
– Я никогда не бегал на длинные дистанции, – начал оправдываться он, хотя я не сказал ни слова. – Когда я еще играл в мюнхенской «Баварии», то бегал трехминутные кроссы. У меня слишком короткий шаг, и я больше подхожу на роль спринтера. Даже в 40 лет, работая тренером в венском «Рапиде», я все еще удерживал седьмое место по скорости в команде!
Как бы то ни было, способность безостановочно говорить на бегу он не потерял. В поле зрения показалась купальня Палатинус. Значит, первый круг продолжительностью 5,5 километра подошел к концу.
– Пожалуй, хватит, – решил Маттеус.
– А я пробежал бы еще кружочек.
– Нет, в 44 года я хочу просто оставаться в форме. Бег должен быть отдыхом.
Мы распрощались на мосту перед купальней, и я пошел на второй круг. Уже отбежав метров на пятьдесят, я услышал, как он кричит мне вслед:
– Но я сейчас еще сделаю пару ускорений вверх по мосту! Спринт все-таки полезнее для поддержания формы!
После этого я улыбался весь вечер.
А недавно я был восхищен и в некоторой степени потрясен дошедшими до меня слухами, будто Сами Хедира, самый быстрый на сегодняшний день футболист из немецкой сборной, завоевавшей титул чемпиона мира, пробегает 1000 метров за 2:30. Мое лучшее время составляло 2:32,5.
«Ну, до таких высот футбол еще не поднялся, – успокаивает меня Томас Хитцльшпергер. – При прохождении лактатной пробы футболисты совершают несколько забегов на 1000 метров с нарастанием темпа, и до сих пор самая высокая зарегистрированная скорость составила 18 километров в час». Я пересчитываю в уме: 3 минуты 20 секунд на километр. Самые лучшие спортсмены вроде него после шести таких забегов добровольно отправлялись на дополнительный седьмой километр, который проходили за три минуты. «Если я правильно помню, то Сами Хедира начал один из забегов с темпом 2:40, но затем остановился». Я облегченно вздыхаю. «Однако, – добавляет Хитцльшпергер, – вполне возможно, что на основе лактатной пробы был сделан прогноз, что Хедира способен пробежать километр за 2:30».
Я прихожу к выводу, что у бегунов мало объективных поводов ощущать собственное превосходство. Некоторые современные профессиональные футболисты способны без подготовки пробежать марафон, как доказал игрок второй лиги Саша Мёльдерс в 2016 году. Правда, ему пришлось изрядно помучиться. «А что вы делаете воскресным утром? – писал он на своей странице в “Фейсбуке”. – Я вот сейчас собираюсь бежать марафон Рейн-Рур в Дуйсбурге». Спустя пять часов он снова объявился в Сети и сообщил, что находится «в полной заднице, но на финише».
Правда, вряд ли и кто-то из бегунов смог бы выдержать две тренировки в день в профессиональном футбольном клубе. Постоянные взрывные ускорения и смены направления создали бы чрезмерно высокую нагрузку на его мышцы.
На «беговом автобане» вдоль Изара действует правило: бежать справа, обгонять слева. Нам постоянно кто-то попадается навстречу. Кого-то обгоняем мы, а кто-то – нас. Никто не подает виду, что узнал Томаса Хитцльшпергера. Возможно, его просто не хотят беспокоить, руководствуясь среднеевропейской вежливостью. Интересно, не возникает ли у людей желания обставить звезду футбола?
«Нет, я такого не замечал. Было наоборот, когда я как-то пытался угнаться за велосипедистом. Ничего хорошего из этого не вышло».
В тот день Томас практиковал бег с переменной скоростью: десять раз по одной минуте со скоростью 16 километров в час, а в промежутках – бег трусцой в течение минуты. Тогда он устраивал такие тренировки каждые 2–3 дня. И тут Томас услышал, что сзади приближается велосипедист. Он обернулся и увидел, что тот едет с приличной скоростью. «Надо пристроиться за ним», – подумал Томас Хитцльшпергер и заранее напряг мышцы, поджидая, когда велосипед с ним поравняется.
Когда мне было 15 лет, я прочитал отрывок из биографии мирового рекордсмена в беге на 800 метров Себастьяна Коу, опубликованной в журнале Running Free. Однажды Коу, совершая пробежку по Шеффилду, заметил, что его обогнал рейсовый автобус. Пока автобус стоял на остановке, Коу решил потягаться с ним в скорости. Автобус то отъезжал от него, то подпускал ближе. Вскоре Коу заметили и пассажиры. Они начали подбадривающе махать ему из окон. Вот так, сам того не ожидая, Коу в конце пробежки устроил себе еще и скоростную тренировку.
Когда переднее колесо велосипеда поравнялось с Томасом Хитцльшпергером, он включил полную скорость. Первое время он уверенно держался за велосипедом, а потом в икре что-то треснуло – разрыв мышечных волокон.
И все же Томас сохранил в своей программе скоростные тренировки. Если умеешь полностью выкладываться, то увеличиваются шансы приблизиться к цели, которая состоит в том, чтобы при беге не думать ни о чем, кроме бега. «Я делаю это для того, чтобы сохранить скоростную выносливость. Я должен уметь бегать не только со скоростью 10 километров в час. Разумеется, придет такое время, когда я уже не смогу бегать быстро. Но, пока у меня есть скорость, я хочу ее чувствовать». Именно поэтому Томас неохотно занимается на беговых тренажерах. «Это все не то. Для настоящего бега нужен свежий воздух». Правда, тренажер иногда дает ему возможность сразиться с собой прежним. Томасу хочется знать, насколько он еще быстр. Он устанавливает скорость «дорожки» 16–17 километров в час продолжительностью 1 минуту, а следующую минуту бежит медленно. Но уже давно Томас не повышает эту скорость до 18 километров в час, на которые был способен в бытность футболистом. Объясняется ли это страхом, что он не справится с такой нагрузкой? «При 18 километрах в час “дорожка” создает много шума. Ноги барабанят по ней с большой скоростью, и это приятно, но пока у меня нет нужной мотивации, чтобы захотеть ощутить это еще раз».
Даже для профессиональных футболистов существует разница между профессией и пенсией. У Томаса уже нет желания ощущать боль, когда он подходит к границе возможного.
Какой бы амбициозной ни была его беговая тренировка, он не находит в себе честолюбия, чтобы выступить на соревнованиях или поучаствовать в марафоне. Время абсолютных спортивных достижений прошло.
Томас Хитцльшпергер заседает в правлении клуба «Штутгарт». Футбол для него – по-прежнему космос, а бег – земная жизнь.
Спустя 43 минуты 58 секунд мы снова оказываемся на его улице. Я воздерживаюсь от вопроса, с какой скоростью, по его мнению, мы бежали. Последние метры мы идем пешком. Такая у него привычка. Томас считает, что из нагрузки надо выходить постепенно. Мы быстро принимаем душ, потому что планируем еще сходить на футбол. На стадионе «Грюнвальдер» состоится матч в рамках юниорской Бундеслиги между командами «Мюнхен 1860» и «Хоффенхайм». Во время игры Томас Хитцльшпергер замечает, что, несмотря на все сдвиги к лучшему, футбол пока не является идеальным местом времяпрепровождения бегунов: ему хочется съесть фруктовый салат, а в стадионном буфете есть только сосиски.
