Я жутко нервничала перед переходом через Рубиновое Зерцало. Да и сам Ральдарин был неспокоен, хоть и заверял меня, что он, Камарис и еще десяток лучших магов подготовили нам самый легкий и безопасный переход.
Так оно и случилось; мы шагнули в экран, пестрящий алыми сполохами, словно прошли через тюлевую занавеску. И вот я в своем дворе. Прохожие, собачники, матери и бабушки с детьми, – никто не обратил на нас внимания. Маги постарались отвести глаза свидетелям нашего появления из воздуха.
Мы поднялись на крыльцо парадной, я набрала номер домофона. Сердце билось как бешеное.
– Кто? – спросил недовольный голос отца.
– Пап, это я.
Мертвая тишина в металлическом динамике. А затем голос переспросил нервно, едва не срываясь:
– Ира?!
– Да, пап, открывай.
Домофон пиликнул, пропуская нас. Квартира была на третьем этаже, и мы поднялись по лестнице. Развлекаться реакцией Ральдарина на лифт я не рискнула.
Дверь уже была открыта, родители стояли в коридоре, тревожно заглядывая через перила. Я завопила, взбегая по оставшимся ступенькам:
– Мамочка! Папочка!
Мы бросились обниматься. А потом я указала на Ральдарина, который смотрелся таким огромным и неуместным на лестничном пролете с обшарпанной штукатуркой.
– Мама, папа, это Рауль. Мой жених из Аргентины. Все это время мы были на его ранчо в пампасах. Мы улетели очень спешно, у меня телефон разрядился, а зарядки с собой не было… Поэтому позвонить не смогла. И с Интернетом в пампасах туго, написать тоже не могла. Передала записку с… родственниками Рауля. Они не говорят по-русски, поэтому просунули ее под дверь. А сегодня мы проездом в Питере, заглянули к вам. Я очень скучала! Простите, что мы доставили вам столько беспокойства!
– Проустыте, – повторил Ральдарин. – Доубрый дэнь.
Рубиновое Зерцало срабатывало в качестве моментального языкового репетитора только в одну сторону, при перемещении в Коэлин. Наделить Ральдарина знанием русского оно не могло. Поэтому перед визитом на Землю я научила Ральдарина нескольким словам.
Родители посмотрели на аргентинского жениха с растерянностью. Наверняка моя аргентинская легенда вызывала у них сомнение в истинности. Но мое сияющее лицо, когда я взяла его за руку, успокоило их.
– Добрый день, – приветствовал его папа. – Давайте, может, зайдем в квартиру? Сядем, поговорим… кхм. Пообщаемся.
В квартиру Ральдарин вошел с непроницаемо-каменным лицом. Я предупредила его, что земные жилищные условия покажутся ему скудными и стесненными и что не нужно смущать моих родителей откровенным удивлением. Впрочем, аргентинский ранчер тоже удивился бы размеру квартир российской интеллигенции.
– Чем же вас угостить? – сразу захлопотала мама. – Может, куру гриль разогреть? С гречей. Рауль, вы любите куру?
– Любит, мама, спасибо.
Не знаю, как насчет гречи, но от любого мяса дракон точно не откажется. Даже со специями для гриля.
– Спасыбоу, – повторил мой «аргентинец». – Господин Лучникофф. Госпожа Лучникофф. Я проусыть ваш внимание!
Мама, заспешившая было на кухню, задержалась. Родители удивленно уставились на него. А Ральдарин сунул руку в карман, извлек что-то, сжимая в кулаке. Подошел ко мне, опустился на одно колено.
– Я проусыть рука вашей дочь! Я любить ее и хотеть жейница!
С этими словами он раскрыл ладонь с маленькой черной коробочкой. Достал из нее кольцо удивительного белого цвета и надел мне на палец. Я потрясенно посмотрела на свою руку с ослепительно сверкающим украшением.
Это было не золотое обручальное кольцо. Оно состояло из подобия алмазной крошки, отполированной по всему ободку, кроме верхней части. Такой крошкой был усыпан гребень его драконьего обличья…
– Вы есть согласэн? – спросил он.
Мама схватилась за сердце и рухнула на диван. Папа нервно сглотнул. Ральдарин вопросительно смотрел на него, цепко удерживая мою руку.
– Я… Ира, ты согласна?
Согласна ли я? Да он смерти моей хочет!
В голове пронесся вихрь мыслей и образов. Как же я мечтала сейчас, чтобы он сканировал их магией, как рентгеном, как мечтала быть открытой ему в мыслях и чувствах! Как он узнал? Где успел достать кольцо? А главное, почему он вообще делает это? Зовет меня замуж так, как принято в нашем мире. Нет, это на втором месте. Самое-самое главное: он действительно хочет сделать меня своей женой? Не просто Истинной парой – мало ли в каком официальном статусе она могла быть, – а законной супругой? Или это просто спектакль в моем мире, для меня и моих родителей?
Обалдевшая, я таращилась на своего «аргентинца». Сказать ничего не могла – язык присох к небу. Да и хотелось сначала ответов на кучу вопросов.
– Ира! – шикнула на меня мама.
На вопросы нужно отвечать. Вежливость для питерцев превыше всего. И у мамы, кажется, не было сомнений, что я должна ответить. Мне бы ее уверенность.
– С-согласна… – наконец выдавила я.
Родители заулыбались. Похоже, элегантный жест «Рауля» бесповоротно завоевал их симпатии. Да и колечко выглядело не простой побрякушкой, а элитной драгоценностью ручной работы.
Ральдарин продолжал с ожиданием смотреть на моего отца. Мама ткнула его в бок, и папа дернулся, выходя из оцепенения.
– Что ж, кхм… Тогда мы с мамой желаем вам счастья! Как принято говорить, совет да любовь. Но ты все же пиши нам как-нибудь. Не может же в ваших пампасах совсем нигде не быть Интернета…
– Буду, папочка! Если не через Интернет, то обычной почтой. Курьерской.
С четвероногими курьерами-оборотнями. Ну а куда деваться, с Интернетом в Коэлине совсем худо…
Заручившись торжественным согласием родителей, Ральдарин надел кольцо мне на палец. Смотрел при этом довольно, по-собственнически. Заарканил, ковбой. Окольцевал.
У родителей мы не задержались – Ральдарину было опасно долго находиться в немагическом мире. Да и нашему малышу следовало как можно скорее вернуться в Коэлин. Так что сразу после обеда с курой и гречей мы попрощались, сославшись на самолет. И перешли через портал Рубинового Зерцала в Коэлин.
Я собиралась обрушить на Ральдарина град вопросов, но он нелюбезно заткнул меня – прямо как в старые добрые времена. По его мнению, первое, что нам стоило сделать, – показаться целителю.
Нет, моего жениха пугал не магический переход. Кура гриль. За обедом он с опаской принюхивался к ней, даже сделал магические пассы, которые заметила только я. Приступил к еде, только убедившись, что все, чем напичкано мясо, предназначено исключительно для усиления вкуса, а не для отравы.
Целитель заявил, что с нашими желудками все в порядке, но регулярное употребление подобной пищи, несомненно, нанесет здоровью вред. Я вздохнула. Где же родителям в городе было взять здоровую и безвредную пищу…
