На нас спланировал дракон. Острый коготь полоснул по ремню. Агонизирующее тело скатилось с меня, дернулось еще раз и застыло. Меня била дрожь, но я по-прежнему не могла издать и звука.
Дракон простер крыло передо мной.
«Залезай», – прозвучал в голове ментальный голос Ральдарина.
Второй раз за последние несколько минут я слышала этот приказ. И выполнила его куда охотнее, чем в первый.
Я забралась на спину Ральдарина с облегчением. Он обхватил когтями труп моего незадачливого похитителя. Разорванный ремень, неподвижно лежавший на невидимой воздушной простыне, полетел вниз.
А дракон поднялся на вершину замка и приземлился на смотровую площадку. Швырнул в сторону труп, спустил крыло и велел мне сойти. Я повиновалась, все так же без единого слова, не пытаясь что-то спросить или сказать. Похоже, магия похитителя, которая отнимала волю и вынуждала безропотно следовать приказам, продолжала действовать.
Ральдарин обернулся человеком. На этот раз он не собирался расхаживать по замку голышом. Подобрал с пола одежду, облачился, подхватил труп и перебросил через плечо. Скомандовал отрывисто:
– Иди передо мной.
Мы пошли по лестнице, Ральдарин с мертвым похитителем на плече. Навстречу поднимался Кори с незнакомым драконом в одежде, напоминавшей военный мундир.
Ральдарин сбросил тело на ступени, развернул лицом вверх.
– Ты знаешь его, Кори?
Слуга скорбно кивнул.
– Его зовут Леро, Владыка. Он служил на кухне.
– Значит, человечий шпион проник в замок под его личиной. Капитан Геверин, – обратился он к дракону, – выясните, когда и как это случилось. У него могут быть сообщники в замке. Выделите двух драконов на охрану госпожи Ирины. Отныне она не будет выходить из своей комнаты без сопровождения.
– Будет исполнено, Владыка, – поклонился капитан.
– И передайте на северные границы – пусть подготовят рейд на территорию Лидаро. Проклятые людишки заплатят за эту авантюру, – процедил он сквозь зубы.
– Но, Владыка… мы еще не установили, что к этому причастны люди. Мы даже не знаем, человек ли это.
– А кто?! По-вашему, шеами совершит такое по собственной воле? Вы несете чушь, Геверин. Исполняйте приказ. Кори поможет допросить кухонную прислугу.
– Так точно, Владыка.
Капитан и Кори ушли, а меня Ральдарин провел на этаж, где раньше мне бывать не доводилось. Мы зашли в небольшое помещение, напоминавшее рабочий кабинет. Ральдарин уселся в кресло, посмотрел на меня пытливым инквизиторским взглядом.
– А теперь рассказывай. Что тебе сказал шпион? Почему ты по доброй воле пошла с ним? Что он тебе пообещал?
У меня внутри все упало. По доброй воле?!
– Молчишь? Значит, я не ошибся. Он не угрожал тебе, а поманил. Обещал вольную жизнь среди людей, так?
Я так и не могла пошевелить языком. Ральдарин вскочил с кресла, подошел, стиснул мои плечи.
– Отвечай! Что он посулил тебе?
Я сглотнула. Безвольно и беспомощно смотрела в янтарные глаза, горевшие гневом. Он с силой встряхнул меня… а потом выпустил. Его лицо вдруг побледнело, гнев в глазах сменился откровенным ужасом. Взгляд уперся мне в живот… а точнее, ниже.
Я опустила глаза, чтобы посмотреть, что же так испугало Ральдарина. И отшатнулась назад, чуть не упав на стол прямо за спиной. По джинсам расползалось бурое кровавое пятно. А я ощутила режущую боль в промежности.
Ральдарин подхватил меня на руки и усадил на стол. Его ладонь легла мне промеж ног, а ужас в глазах возрастал.
– Тихо, девочка, – прошептал он. – Все будет хорошо. Не бойся.
От его ладони по моему телу расходились странные колебания. Меня словно обволокла невидимая пелена и не давала крови вытекать.
Вбежал Кори.
– Вы звали, Владыка?
– Вызови лекарей! Из южного порта. До пограничных гарнизонов слишком далеко, они не успеют. И всех магов сюда, немедленно! Камариса тоже!
Кори выскочил за дверь, даже не поклонившись. Ладонь Ральдарина стиснула мне промежность, а вторая гладила мое лицо.
– Девочка моя… Не умирай. Умоляю тебя. Только держись. Мы тебя вытащим. Я сам убью тех, кто сделал это с тобой.
Глава 21
Диск Подчинения
Я прислушивалась к знакомым тянущим болям внизу живота. Нет, мой организм любил устроить мне эти дни совершенно не вовремя, но такой подлянки, как сегодня, в моей жизни еще не случалось…
А Ральдарин, будто забеспокоившись, что его магия не сработает через джинсы, стянул их с меня и запустил руку прямо в трусы. Я даже отдернуться не могла. Чары похитителя продолжали действовать. Я была беспомощна, как рыба на песке.
Его ладонь вела себя смирно – в отличие от прошлого раза у меня в спальне. Плотно лежала между моих испачканных кровью бедер, источая невидимую магическую пелену.
Мысленно я кричала: «Да здорова я, здорова! Пустите!» Но, похоже, в человеческой ипостаси Ральдарин был глух и к чужим мыслям, и к ощущениям.
Как будто мне мало было всей этой нелепой ситуации, распахнулась дверь и, чтобы добить меня, кабинет наводнился незнакомыми мужчинами. Последним вошел Камарис.
Прищурившись, он посмотрел на смертельно бледное лицо Владыки. На мое – красное, как вареный рак.
– Ирина, вы ранены?
Я думала, что по-прежнему не смогу пошевелиться. Но магия, подавлявшая волю, не помешала яростно мотнуть головой.
– Вам больно?
Опять затрясла головой. На самом деле больно было. Эти проклятые дни никогда не проходили для меня гладко. А я ведь даже не припасла в сумочке ни прокладок, ни но-шпы. Вообще-то я ждала их неделей позже… Видимо, они нагрянули раньше от пережитого стресса.
Но сейчас куда сильнее боли меня терзал стыд. В таком виде среди всех этих мужчин! Хотелось провалиться сквозь всю толщу скальной породы утеса, чтобы только избежать их взглядов. И ладоней Ральдарина, не признающих такого понятия, как личные границы.
– Владыка, полагаю, с госпожой Ириной все в порядке. Она не ранена и не умирает. У человеческих женщин случаются регулярные кровотечения, раз в тридцать дней. Это не смертельно. Хотя довольно неприятно. Вам лучше позволить ей одеться.
Раз в тридцать? Ну-ну. У кого в тридцать, а у кого и в двадцать шесть. Если повезет.
Ральдарин с недоумением смотрел то на Камариса, то на… свою руку. Точнее, на то место, где она покоилась. Недоверчиво переспросил:
– Ты действительно не ранена?
Опять я только и смогла, что мотнуть головой. Ральдарин медленно вытащил руку. Невидимая пелена рассеялась. Он не спускал с меня глаз, а в них плескалась тревога.
