Сам он делал ровно то же самое, только куда более энергично и страстно. Его дыхание стало частым и сбивчивым.
– Дельдра, нагрей ванну, – скомандовал он, неохотно оторвавшись от меня. – А потом поменяй Ирине простыни и приготовь белье. Особое. Попроси Камариса объяснить, каким оно должно быть.
Дельдра с поклоном умчалась исполнять распоряжения, а Ральдарин вернулся к прежнему занятию. И приговаривал с тихим придыханием:
– Когда я найду этого шпиона… что приложил тебя Диском… убью его сразу. Быстро и милосердно, как только все узнаю. Мой ему подарок за твою сегодняшнюю покорность.
Дельдра вышла из ванной и возвестила, что все готово. Ральдарин развернул одеяло, стащил с меня джемпер, снова взял на руки и понес к бассейну. Аккуратно ссадил на край, разделся догола, протянул руки к моему белью…
В мыслях я брыкалась, визжала, дала ему по рукам… В реальности покорно ждала, пока он избавит меня от бюстгальтера и испачканных трусиков. Все, что могла, так это отводить глаза в сторону, чтобы не смотреть на его собственное возбуждение.
Он нырнул в бассейн, обхватил меня за талию и затащил в воду. Потер мне рукой внутреннюю сторону бедер, стирая кровь.
– Тебе больно в эти твои дни? – спросил неожиданно участливо. И добавил повелительно: – Отвечай вслух!
– Очень больно, Владыка, – тут же откликнулась я.
– Сейчас больно?
– Немного, Владыка. Лучше бы лежать.
Ральдарин с присвистом выдохнул. Произнес два отрывистых слога, которые я не поняла. Местная нецензурная брань?
Он подплыл вместе со мной к выходу из бассейна, вышел сам, потом склонился и вытащил меня. Вытер махровым полотенцем размером с приличный плед, завернул в него и понес обратно на кровать.
Разворачивая полотенце-плед, он дышал так взбудораженно, что я ждала новых приказов… понятно какого толка. Но Ральдарин держал себя в руках. Задев ненароком мой сосок тыльной стороной ладони, отдернул руку как ужаленный.
А потом швырнул полотенце на пол и резко набросил на меня одеяло.
– Отдыхай, Ирина. И почему этот шпион не выбрал момента удачнее, чтобы применить к тебе Диск Подчинения! Ох уж эта ваша человечья хрупкость.
С этими словами он повернулся и тяжелым шагом вышел из спальни.
Глава 22
Затаившаяся змея
Ральдарин вышел из спальни Ирины. За дверью уже ждали два воина-дракона. Капитан не терял времени даром, молниеносно исполнил волю Владыки. Ральдарин стиснул зубы, представив двоих мужчин постоянно рядом с человечкой. И это придется терпеть, лишь бы она была в безопасности. Лишь бы ни один людской лазутчик больше не попытался ее украсть, не подверг опасности ее жизнь.
Владыка окончательно перестал понимать, что за чувства вызывает в нем пришелица. Да, она бесценна для его мира. Беречь и охранять ее – его долг Верховного Дракона. Неудивительно, что он встревожен, когда ей грозит опасность.
Вот только Ральдарин испытывал не просто тревогу в такие моменты. Его охватывал безмерный ужас, будто ему грозила утрата чего-то намного более личного и глубокого. Важного для него самого.
А еще его не удовлетворяла простая безопасность пришелицы. Хотелось, чтобы ей не только ничего не угрожало. Чтобы было хорошо. Тепло, уютно, сытно, безболезненно. Он не смог воспользоваться ее нынешней безотказностью, зная, что причинит боль. А ведь он больше всего в тот момент желал наконец обладать ею, не оставить ей возможности не подчиниться.
Ральдарин не переставал вожделеть Ирину. Люцема не погасила в нем огонь, как он надеялся. Он вообще не почуял никакой разницы между фавориткой и самой захудалой шеами. Хотя она усердно старалась. Но тем не менее…
Ральдарин прекрасно знал, что Камарис влюблен в его любовницу. После смерти последней человеческой наложницы он просил руки Люцемы, тогда еще совсем юной драконицы, у ее родителей. Они почти ответили согласием… но потом к их дочери проявил интерес сам Владыка Драконов.
В отличие от прорицателя, замуж он Люцему не звал и ничего не обещал. Тем не менее отказать ему было невозможно. Он просто забрал девушку в свой замок и сделал наложницей. А потом, когда она проявила себя искусной и страстной любовницей, начал выделять из прочих. Одарил привилегиями, позволил сидеть рядом с собой на официальных мероприятиях.
Камарис явно не утратил интереса к Люцеме. Но ревности Ральдарин не чувствовал и в помине. Его даже подогревала мысль предложить прорицателю осуществить желаемое… на его, Ральдарина, глазах. Владыку это возбудило бы. Люцема тоже согласилась бы – она шла на любые эксперименты, лишь бы удовлетворить своего господина. Удержала его только репутация Камариса, который не слыл любителем групповых забав.
Вот только когда этот хлыщ танцевал с Ириной, Ральдарина встряхивало от вида его прикосновений. От мысли, что этот любитель человечек будет заниматься с ней наедине. С его опытом и шармом ему не составит труда совратить ее. Почему-то возможность групповых забав с Ириной, в отличие от Люцемы, вызывала в нем тревогу, отвращение и желание запереть под замок в темный угол, где ее не увидел бы и не коснулся ни один мужчина.
А сейчас Ральдарину даже не хотелось идти к Люцеме, хотя все эти игры с человечкой изрядно возбудили его. Зачем, если пользы все равно не будет. Он уже убедился.
Он знал, что́ ему точно поможет сбросить напряжение. Отлов шпиона! Допрос и казнь. А еще налет на земли Лидаро. Вот что безоговорочно улучшит настроение Владыки.
Воины Геверина, прочесавшие лес и окрестные территории вокруг замка, никого не поймали. И следов шпионов тоже не нашли. Как им удалось скрыться? Они не могли отправить шеами Леро одного с Ириной. Кто-то должен был их встретить внизу.
Либо похитители успели скрыться от драконов… либо все еще оставались в замке. Под личинами шеами. Ральдарин лично проверит всех и каждого, как уже проверил Дельдру и Кори. И своими руками уничтожит негодяя, когда наконец вычислит его!
Люцема нервно кусала губы, расхаживая по роскошно убранной спальне. Ральдарин должен прийти к ней после всех своих правительственных дел! Он всегда завершал день в ее покоях. Иногда – в Зале Удовольствий, где они были не одни. Но всегда с ней.
День прошел, а любовник ее игнорировал. У Люцемы не осталось сомнений, что дело в проклятой человечке. Из-за нее Ральдарин стал так невнимателен к фаворитке. Неотрывно следил за ней взглядом на балу, танцуя с Люцемой.
А как он смотрел на Камариса! Будто спалить хотел. Никогда в его взгляде не появлялось такого злого огонька, когда Камарис приближался к Люцеме. А ведь весь двор знал, что прорицатель неровно дышит к фаворитке Владыки. Но Ральдарину всегда было наплевать.
Люцема решила для себя, что он просто не ревнив по характеру. Но на том балу она безошибочно распознала в его глазах ревность. И пылающее вожделение. Не к ней.
