Вожделенная цель близка. Подлетая к поляне перед священной рощей кельми, Ральдарин заметил три фигурки. Летучий отряд спикировал вниз, порождая ужас в сердцах всех, кто сейчас видел драконов.
Мальчишка перекинулся и влез между отцом и Ириной. Не давал увидеть ее. Ральдарин собрал волю в кулак, чтобы не обдать наглеца огнем, спалив мимоходом священную рощу кельми и половину их леса.
Мерзавцу хватило ума внять предупреждению и отступить. Перед Ральдарином предстала Ирина. Сердце захолонуло. Она стояла на коленях и была готова вот-вот упасть на землю без чувств. Но смотрела ему прямо в глаза, не в силах отвести взгляд.
Эти глаза… Сколько ночей они терзали Ральдарина чистой, бездонной голубизной. Просыпаясь, он не мог поверить, не мог принять, что никогда больше не увидит их. И вот свершилось. Но в отличие от снов, наяву он не видел в них радости и обожания. Лишь страдание и обиду.
«Потерпи», – мысленно промолвил он.
Обращался не к Ирине, а больше к себе самому. Тревожить ее ментальной речью не хотел, напряжение и так было больше, чем она могла вынести. Он объяснит ей. А проклятая шлюха кельми за все заплатит.
– Взять! – приказал он солдатам.
Ирина приняла эти слова на свой счет, вздрогнула и поникла. Да нет же, родная, не тебя. Ты принадлежишь только мне. Не отдам никому. Только сам. Только моя.
Он подошел к ней, усыпил. Обратился драконом и велел одному из солдат уложить девушку ему на спину. Правительница кельми пыталась заговорить с ним о заложницах, он не слушал. За дочь она даже не попыталась заступиться. Воистину Мудрейшая. Понимает, когда не стоит тратить силы втуне.
С помощью Камариса он спеленал Дэнерина магическими путами, лишив способности колдовать и обращаться драконом. Двое солдат взяли пленников в когти – пусть предатели перенесут полет с неудобством. Вереница черных драконов взмыла в небо и направилась на юго-запад.
Глава 45
После разлуки
Открыв глаза, я уставилась на потолочную лепнину в форме драконьей головы. В моей спальне ничего подобного не было. Откуда такие украшения в княжеском дворце? Тем не менее лепнина хорошо мне знакома. Такая была в другой моей спальне. В замке Ральдарина.
Подскочив на кровати, я огляделась. Спальня размером со школьный спортзал. Яркий солнечный свет еле пробивается сквозь плотные шторы. Знакомая мебель. Да, это мои покои в замке Ральдарина. Господи, неужели все это мне приснилось?!
Жизнь в Лидаро… Алтео, Росио, встреча с Дэном, загадка Семайни, бегство в земли кельми и встреча с Ральдарином… А наша сумасшедшая ночь, его измена с Элайсси, мой уход – все было сном? Мы по-прежнему в деловых отношениях спасительницы и покровителя?
Хоть бы оно так и оказалось! Вся эта душевная сумятица – просто сон. Не было постыдной слабости, не было предательства себя самой, своих жизненных принципов. Нет раздирающего противоречия между телом и разумом. Я верна себе.
Я шумно вздохнула. Откинула одеяло, встала с кровати, подошла к окну и отдернула шторы. Ослепительное солнце Азрайлена хлынуло сквозь прутья решетки. Далеко внизу расстилалась изумрудная долина.
Отвернувшись от окна, я подошла к шкафу, чтобы одеться. Джинсы, джемпер, кроссовки – все находилось на прежних местах. Ничего не изменилось. Я никуда не уходила. Сон. Невероятный, сложный, правдоподобный сон…
Взгляд упал на полочку под моей земной одеждой. На ней лежала дорожная торба. Чертовски похожая на ту, с которой я вышла из княжеского дворца в моем сне. А внутри что-то прямоугольное, с острыми углами.
Схватила сумку, раскрыла. Два фолианта. Зеленый и черный с бордовым. Я вытащила их и подбежала к окну, чтобы рассмотреть на свету.
Череп и скрещенные кости на корешке темной книги. Золотое тиснение – на зеленой. Оба шрифта непонятны, но оба узнаваемы. Я видела эти очертания букв. Как видела эти книги.
Отложив черную на подоконник, я принялась судорожно листать зеленую с конца. И вот они, тут как тут. Два лица, мужское и женское, в обрамлении узорчатой тесьмы. Эльсарим и Семайни. Либо я вынесла эти книги из сна – как мне только что уже привиделось, либо мое облегчение напрасно и сон оказался явью.
Скрипнула дверь. Оборачиваясь, я открыла рот, чтобы приветствовать Дельдру. Да так и осталась с отвисшей челюстью. Вместо служанки шеами вошел Ральдарин собственной персоной.
Я не успела и слова вымолвить, более того – ни одна мысль не успела промелькнуть в моей голове… Стремительным шагом он приближался ко мне.
Рефлекторно я выставила перед собой книги, как щит. Ральдарин взял меня за запястья, развел руки в стороны. Древние фолианты с громким стуком рухнули на пол. Я попыталась выдернуть руки, но он не дал. Подтолкнул на шаг назад, и я уперлась спиной в стену.
Еще полшага ко мне – и вот я зажата между стеной и Ральдарином. Янтарные глаза впиваются в меня сверху вниз. Он вдавливает в стену мои разведенные ладони. Наклоняется к губам…
Я перед ним, как кролик перед удавом. Замерла в ожидании поцелуя, беспомощная, трепещущая. Но он ничего не делает. Лишь скользит по мне взглядом. Широкая грудь напряженно вздымается. Вслушиваюсь в его дыхание – и сама не замечаю, как дышу с ним в такт.
Кажется, так будет длиться вечно. Я – распятая у стены. Он – держит и контролирует каждое мое движение. Наэлектризованное поле между нами – опутывает незримыми нитями, стягивает ближе, плотнее друг к другу…
И когда я уже перестаю ждать, растворяюсь в застывшем безмолвии, он набрасывается на мои губы. Сминает поцелуем, захватывает в непереносимо сладостный плен.
Минута, другая, третья… Я не считаю. Забыла время, забыла себя. Поцелуй не дает вздохнуть – но как дышать, я тоже забыла. Когда он наконец отрывается от меня, судорожно вбираю в грудь воздух.
Одним движением Ральдарин разрывает шелковую ночную рубашку, в которой я проснулась. Так же безжалостно он обошелся с блузой в прошлый, наш первый раз. Воспоминания об этом обжигают не меньше, чем прикосновения Ральдарина. По венам разливается огонь, и я не могу ему противостоять.
Исчезло все, что разделяло нас. Нет ни людей, ни кельми, ни их интриг, ни загадок. Только я – женщина и мужчина, который жаждет мной обладать.
Ральдарин подхватывает меня, усаживает на подоконник. Сам склоняется ко мне, упираясь могучими руками по обе стороны от меня. И впивается губами в шею. Не отрываясь, скользит до ключиц. Целует каждую впадинку, опускается ниже. Соски напрягаются, предвкушая его приближение… И когда он касается их языком, я на грани взрыва.
Он отнимает одну ладонь от подоконника, оглаживает мне спину и бедра. Раздвигает мои колени. Теперь уже я опираюсь на руки и откидываюсь назад. Обнаженная, вся раскрытая перед ним.
Ральдарин срывает свою одежду еще резче и быстрее, чем мою. Замираю, любуясь, как натягивают кожу упругие мускулы. Стыжусь опустить взгляд ниже. Сегодня на меня не действует дурманящее зелье. Неловко взирать на неприкрытую, рвущуюся ко мне мужественность.
