– Ну-ну-нужно вы-вы-вы ги квест сда-сдать.
Я вздохнул.
– Как ты можешь играть в такой момент? Мы же на войнушку едем.
– А чё беспокоиться? – начала вместо него ответ Света, нечеловечески резко повернув голову в мою сторону, а потом вернув её на место, – у нас каждый день такая войнушка. Потерь уже четыре месяца не было. Мы их методично крошим к хренам. А того придурка, что решил в героя поиграть, я не считаю, не́ фиг соваться за барьер без поддержки.
Она переключила передачу и снова забарабанила пальцами по рулю, бубня мотив. Песенка сменилась на известную. Теперь это был Цой с его «Пачкой сигарет».
Я глянул дальше. Александра сидела, откинув голову, и что-то неслышно шептала. Почувствовав меня, она улыбнулась.
– Тебе от Игорёши привет.
– Ему тем же самым по тому же месту, – ухмыльнулся я.
Игорь был самым сильным экстрасенсом в нашем городе, и входил в десятку сильнейших в стране. Он курировал обстановку в Новониколаевске, собирая доклады от таких же всевидящих. Некоторые сомневаются, что Игорь вообще человек. Иногда хотелось побеседовать с этим уникумом, но его никто никогда не видел. А информация о нём строго засекречена, однако именно этот тип выдаёт информацию о подавляющем числе атак на город, указывая место и примерный состав. Он же и распределяет магов по периметру.
Оксана и Ангелина просто сидели, глядя в окна, словно их не интересовал этот мир.
– Приехали! – выкрикнула Света, – вытряхиваемся. Вон они, уже штурмуют. Причём как-то тупо. Этот эмиссар вообще дебил?
До барьера было всего чуть больше полукилометра. Враг действительно атаковал. Ротная группа уже развернула несколько БТР-80А, вооружённых автоматическими тридцатками, и стодвадцатимиллиметровыми «Нонами». Сзади подтягивался танковый взвод. Тяжёлые гусеничные машины не могли угнаться за колёсными бронетранспортёрами, да и шли не по дороге, а рядом с ней, по противопожарной полосе вспаханной земли.
– Не знаю, но говорят, он очень лихо ушёл от атаки. Его высокоточным оружием долбили, пытались накрыть штурмовиками, обстреляли по площади, а он сделал петлю как заяц и ушёл. Лётчики говорят, вообще изящно двигался, как гоночный болид.
– Тогда не знаю, может, он что задумал.
– Увидим, – ответил я.
Ротная тактическая группа была миниатюрной версией батальона, где вместо батареи самоходных артиллерийских орудий придавался только один взвод, которого и так хватало в большинстве случаев.
Я выпрыгнул из машины и приложился к биноклю, висевшему на груди. Само место штурма было видно и так, но меня интересовал больше тыл врага. Не штурмуют они город без управителей.
Я тщетно выглядывал важного недруга, но тот слишком хорошо прятался.
Лавина противника шла по привычному сценарию. Хотя нет. Обычно враг атаковал в трёх – пяти местах сразу. Первая атака отводила глаза, затем следовали остальные. Сейчас в нашем тылу на иголках сидят такие же ротные группы, ожидая команды, которой пока не было.
Огромные твари, их называли тара́нками, врезались в барьер. Сложно описать этих созданий. Тело принадлежало какому-то парнокопытному, массивному и коренастому. Естественно, чёрному, как все остальные сущности орды. Огромная голова, больше похожая по форме на двухметровый панцирь морской черепахи, росла прямо из холки, словно плеч не было вовсе. Крохотные глазки подслеповато блестели из-под края этого панциря. Рта не видно вовсе, словно он отсутствовал. Верхняя часть не монолитная, вместо сплошной костяшки десятки плотно расположенных зёрен, размером с кулак каждое, создавали подобие дольки кукурузного початка. Воздух над головами дрожал, словно те были раскалены.
Таранки, наклонив головы, давили на барьер, заставляя его течь. Так раскалённый кусок железа протапливает лёд. Только барьер растекался не потоками талой воды, а разноцветными брызгами всевозможных искр.
Собственно, сам барьер работал как неньютоновская жидкость, или в этом случае создавал слой неньютоновского воздуха. Есть такая хитрая штука.
Барьер можно было пройти, только медленно протискиваясь, словно черепашка. Наткнуться на него на большой скорости означало врезаться в стену прочнее бетона. Сам видел, как неспешная змейка без помех проползла сквозь него, не заметив сопротивления, а пытающиеся проскочить автомобили разбиваются всмятку. Их много было, шахидомобилей с ожившими мертвецами за рулём, и начинённых тоннами тротила и колдовскими бомбами. Всех их остановила стена богов.
Не знаю почему, но птицы и звери не наскакивают на эту преграду, словно видят её. А вот мелкому духу вообще невозможно преодолеть барьер. Как бы он ни старался.
По прозрачной стене текли волны. Твари малыми шажками двигались вперёд. По их зернистой голове проскакивали едва заметные тончайшие ниточки разрядов, иногда перепрыгивая на соседние существа, что было неудивительно, так как напирали они тесным клином.
Что-то рядом бухнуло. Я опустил бинокль и посмотрел по сторонам. Это инженеры применили средство дистанционного минирования. Теперь поле в том месте, где должны были просочиться монстры, представляло собой колдовскую ловушку.
Все ждали. Вести огонь до того, как они пройдут барьер, не целесообразно. Во-первых, проходящие сквозь него боеприпасы резко теряют свою убойную силу, во-вторых, осколочно-фугасные и кумулятивные снаряды просто-напросто подорвутся, не достигнув цели, а в-третьих, заговорённое оружие развеется. Раньше использовали специальные каналы в барьере, позволяющие бить и то, что по ту сторону, но враг научился подбирать ключи, нанеся нам в одном таком бою страшные потери, с тех пор купол стал сплошным и монолитным.
– Огонь по команде, – прошипела рация.
– Первый принял. Второй принял. Третий принял, – понеслось по цепочке, только сразу после этого эфир наполнился сильным шипением. Это враг начал подавлять волну. Не страшно, сигналом станет выстрел ракетой, направленной в сторону пробоя.
Наш отряд был резервом, предназначенным для решения задач, выходящих за пределы возможностей войск. Последнее время обходились без нас. Враг действовал как под копирку, лишь изредка выкидывая разные фокусы.
Я поглядел на маленького сокола-пустельгу, севшего на броню нашего внедорожника, и суетливо вертящую головой. Большие жёлтые глаза дозорной хищной птицы быстро мерцали колдовским огнём, извещая о том, что этот мелкий сокол принадлежит одному из богов и, скорее всего, Перуну. Бог-воитель любил соколиную породу. Не удивлюсь также, если именно эта пустельга подняла тревогу.
Я улыбнулся, подмигнул соколу и снова поднял бинокль. Купол расползся под напором противника, образовав большую арку, края которой дёргались, как рваный полиэтиленовый пакет на ветру. Во все стороны поползли радужные волны, покрывая огромное пятно помутневшей воздушной стены. В радиусе сотни метров эта муть плавно сходила на нет, становясь прозрачной и чистой. Создавалось впечатление, словно стеклянный пузырь по краям разлома либо пошёл мелкой, сливающейся в одну пелену сетью трещин, либо его натёрли наждачкой и облили молоком.
