В процессе ремонта не участвовала одна лишь Ангелина, злобно бросая взгляды по сторонам и ругаясь, на чём свет стоит.
– Нет, ну как ей не стыдно, этой шалаве, – кипела девушка от возмущения, – она же не ангел. И вообще, какого чёрта она тут делает?
– Она и есть чертовка, – произнёс я, тоже не радуясь новому действующему лицу.
Уж очень негативные впечатления у меня сложились при наших последних встречах.
– Я знаю, кто она. Но что она тут забыла? Потерялась по дороге в ад?
– Командир части говорит, что она по какому-то спецпроекту.
– Какому? Миссии ООН?
– Не знаю, – покачал я головой.
Появление Лилитурани-Пепельный-Цветок восприняли негативно почти всё. Сорокин боялся глядеть в её сторону. Он только благодаря интригам богов вырвался из-под власти договора о продаже души и сейчас делал всё, лишь бы отвлечься от горьких дум. Вампирша кусала губы, боясь, что демоница напомнит о древнем праве и отберёт у неё паренька.
Единственный, кто с огромным любопытством посматривал на эту особу, так это Кирилл, за что постоянно получал нелепые задания от психующей Ангелины. Вот и сейчас она проследила восхищённый взгляд подростковой нежити, обращённый на адскую королеву красоты.
– Юнга, что без дела сидишь? Быстро пробегись по роте, посчитай народ.
– Я только что считал.
– У нас война, мало ли чего. Ещё пробегись.
– Сколько можно?
– Столько, сколько нужно!
Демоница то ли специально, то ли по совпадению обстоятельств сейчас сидела в УАЗике командира неподалёку от нас, томно поглядывая в окошко. Понятно, что мы въезжали в земли Яробора, где должны разместиться лагерем, и полковник переживал за всех отстающих, а мы затормозили на самой границе. Однако само по себе присутствие жительницы Нави напрягало.
Ещё нехорошим знаком был тот факт, что с нашим богом-хранителем поссорились с первых же минут. Нет, я же его предупреждал, что пчелу трогать нельзя, а он специально. Он бы ещё у гранаты кольцо выдернул всем назло. Псих. Однозначно, псих. И чем ему пчёлы не угодили? Мухами их назвал. А вот хрен ему. Я его специально мёдом угощу, с блинами.
Псих стоял там же, рядом с командирской машиной, и о чём-то разговаривал с грузным зампотехом части, похожим по фигуре на профессионального борца. Они кидали отрывистые фразы, заглушаемые танками, но судя по полным ненависти взглядам, что Яробор бросал на гостью из ада, он тоже не в восторге.
Единственным светлым пятном в этой картине была девчушка лет тринадцати, которую я уже видел в супермаркете. Она стояла рядом с психом, держа того за руку. Ярко-синее платьице соседствовало с белой рубахой и розовыми кроссовками, надетыми поверх замотанных почти до колен портянок со шнурками. Девочка хмуро, с беззлобной любознательностью поглядывала то на людей, то на демоницу, то на нас.
– Это я должна быть с нимбом и расправленными крыльями, – продолжала ворчать Ангелина. – Это я имею право, а она нет.
– Она просто захотела эффектно появиться, а ты, насколько помню, ещё не заслужила такого права.
– Заслужила! Это моё право.
– Готово! – раздалось со стороны шишарика, обрывая поток возмущений.
Я повернул голову. Волоты опустили машину и неспешно направились к своим насестам на мотолыгах, где седушку им заменил кинутый на корму гусеничного вездехода брезент. Володя очень быстро спрятался в машину, достав из подсумка гранату и тихонько теребя кольцо пальцами. Смерть ему виделась большей радостью, чем служение демонице. Я помню, как Лилитурани заставила держать одного из своих рабов горящие угли в голых руках и при этом улыбаться. До сих пор мурашки по коже проползают. Запах палёного мяса и улыбка обожания на губах.
А ведь та восьмёрка, что прислуживала демонице, тоже наверняка заключившие договор. Универсальные солдаты. Ни дать, ни взять. Молча умрут за госпожу, до последнего вздоха верные её приказу. Их души не принадлежат им.
Мои раздумья прервал далёкий волчий вой, протянувшийся над лесом. Ему начал вторить другой. Подхватил третий. И вскоре целый хор звериных голосов заставил всех поднять головы и вслушаться в вечернюю песню хищных зверей, явственно слышную после того, как танки нас миновали. Интуиция мага говорила, что это не тоскливая песня голодных охотников, а команда на сбор, даваемая матерым вожаком. В этом нет ничего удивительного. Люди ушли из этих мест, вернулось зверьё. Мы несколько раз видели диких коз и вспугнутых зайцев. Однажды над нами прошлась стая уток численностью под полсотни.
– К тебе, – буркнула Ангелина, ткнув меня в бок, и показав на внедорожник начальника штаба, с глухим рычанием подъехавший к нам.
Подполковник Захаров вышел из машины и действительно пошёл в мою сторону. Он несколько раз бросил взгляд на волотов, а потом заговорил без всяких предисловий.
– Нам вместо погибших дают двух новых магов.
Я кивнул, давая понять, что принял информацию.
– Только они не обучены толком. Лейтенанты после военной кафедры, – продолжил он. – После развёртывания лагеря вам нужно немедленно приступить к обучению. Программу спустили сверху. С вас журналы учёта подготовки, конспекты, планы на месяц и материальная база на занятия.
– Я не могу понять, если крепость так нужна, то зачем нам дают необученных? – со вздохом произнёс я.
– Боевых магов на самом деле не так много. А ещё нужно учитывать, что они требуются не только здесь. На Ближнем Востоке война кипит. В Забайкалье к нам прут из Поднебесной потусторонние эмигранты. В Баренцевом море гоняют Ктулху. После того, как утопил ледокол, на него сильно обозлились. А теперь какие-то неведомые твари разоряют силами своих войск соседнюю к нам Котомскую область. Намучились, говорят, с ними. Вообще беспредельные типы. К тому же Орда давит вдоль железной дороги. Нам сказали, что свободных магов нет.
– Ну, надо, значит, надо. Мне всё одно Кирилла натаскивать. Мне ещё нужно водителей обучать.
– С этим не проблема. Начальник автослужбы посодействует. Это уже выносилось на совещании. И пусть ваша ротная подаст заявки на боеприпасы для огневой подготовки, и нужно путёвками заняться.
– Путёвки на Светлане будут.
– Это которая?
– Это вампирша.
– Ах да. Вы в части на острие внимания, – улыбнулся начальник штаба. – Порезались?
Я нахмурился, не понимая, о чём он. А Захаров показал на мою руку. Я поднял её. С той редкими каплями капала тёмная, почти чёрная в вечернем сумраке кровь. Одна из капель, сбежав от тонкого длинного пореза на ладони вниз, повисла на кончиках пальцев, а потом поднялась и исчезла в разрезе, словно передумала падать. Рана быстро затянулась, оставив ощущение чего-то тёплого, мягкого и шелковистого на коже. Словно собачий язык лизнул.
– Спасибо, – пробормотал я Захарову, сжав руку в кулак и посмотрев на лес, где вновь повторился волчий вой.
