Один из разведчиков стоял наверху, держась руками за навесное оборудование, и смотрел оттуда по сторонам как матрос с верхушки мачты.
Нас слышно было издалека, но за пределами купола спрятаться от орды проблематично, поэтому вся надёжа на меня и на бронированный тягач. Мы просто сиганём на БРЭМ-1 и помчимся домой, а мчаться танковый тягач по такой дороге может так, что не всякий джип от него уйдёт. Кочки и мелкие деревца просто не заметит, снеся под корень, а мелкая грязь гусеничной машине вовсе не помеха.
Я шёл в центре построения в сорока шагах позади медленно двигающегося БРЭМа, а рядом со мной брела Ангелина и командир разведроты. Над головами снова прошёлся беспилотник, сканируя местность на предмет возможного противника и дракона. Разглядеть огромную тушу среди кустов и деревьев весьма сложно, это вам не голая степь, здесь танковую дивизию можно спрятать и потом полгода искать. Приходилось надеяться на удачу и разведку с воздуха.
– Эта, тащ маг, – раздался рядом голос командира разведроты, который поравнялся со мной, – ты вот с чудесами общаешься, дракона-то хоть раз видел?
Я поглядел на него, а тот сосредоточенно ждал моего ответа. Вопрос ведь не был праздным любопытством. Дракон опасен, и скорее всего, на земле не менее, чем в воздухе, а та зверюга навела террор на целый мотострелковый батальон, совсем как ИЛ-2 или «Сушка». Более двух лет идёт война, но авиации у врага до сих пор не было, и тут на тебе, дракон, да ещё вооружённый огнестрелом. Да ещё стелс для радаров.
– Видел, – ответил я, – да только не таких. Китайские – больше жители воды, и спокойные как удавы, а европейских нет. Вернее, они есть, но не больше крылатой дворняги. Их размеры кто-то когда-то сильно преувеличил, может, ради доблести, может, с перепугу. Их сейчас прячут от всех, чтоб браконьеры не перебили.
– Значит, не те. Жаль. А вы можете колдонуть что-нибудь такое, ну чтоб суперское оружие сделать?
– Колдонуть-то могу. Есть такие наработки, да только их враг на два счета фиксирует, а там артиллерия долбить начнёт. Это выявилось в ходе войсковых испытаний. Поэтому на оружие в рейде лучше ничего не накладывать, кроме простейшего, а в открытом бою и тем более не нужно. Активировать противоосколочные щиты и использовать мага. Вот и все. Даже волшебные палочки сильно фонят. Иначе бы давно всех вооружили супер-пупер боевым колдовством.
– Тоже жаль, – разведчик замолчал, а потом вдруг поднял настороженный взгляд. – Кричит кто-то.
Мы втроём разом начали озираться. Два бойца, что едва заметными силуэтами шли позади, тоже остановились и залегли за стволами и муравейниками.
Я подготовился создать щит и нанести несколько мощных фокусных импульсов, а стоящая рядом Ангелина уронила лицо в поставленную ладонь.
– Только не это, – простонала она.
Я сначала посмотрел на неё, а потом прищурился и вгляделся в изгиб лесной дороги, вспаханной гусеницами БРЭМа.
– Это, кажется, эти, – пробормотал разведчик, – ваши.
– Твою мать, – тихо выругался я, а на поляну выбежала группа поддержки школьной спортивной сборной и сама сборная.
Кирилл с тремя марионетками, Вероника, Яра, Несмеяна и Соколина. Колбу с младенцем-игошей тащил зомби-казах. Он был действительно зомби, классический – нежить, ведомая колдуном. Те, что разложились до состояния тухлого мяса, прыгают сами по себе и нападают на прохожих – это гули-упыри, а не зомби.
– Вы что здесь делаете? – сразу вырвалось у меня, хотелось ещё добавить «марш домой», но это будет слишком, враг может напасть на пути обратно.
И пусть они все нечисть, но я все равно за них переживал.
– Мы тоже хотим! – выкрикнула Соколина, – Мы тоже в штате роты!
Я глядел на эту вооружённую молодёжную банду и скрипел зубами, а Ангелина все так же бормотала проклятья, закрывая ладонью лицо, и даже казалось, что истерично хихикала.
– Вы ещё даже присягу не приняли! Даже в Великую Отечественную не принявших присягу на фронт не брали! – вскипел я.
А тем временем от толпы отделилась Яра и на полном бегу обняла мою хранительницу.
– Светлячок! – прокричала она, повиснув на высокой блондинке, заставив ту действительно то ли тихо заплакать, то ли истерично засмеяться. Не разобрать.
– Мы тоже хотим, – повторила Соколина.
Я открыл рот для ответа, но все звуки заглушил дико заревевший двигателем БРЭМ. Я резко обернулся и тут же вытаращился на невиданное зрелище. Тяжёлую машину развернуло поперёк дороги. Я увидел множество щупалец-кореньев, ухвативших тягач за гусянку и прицепленное сзади бревно, и тянувших его в сторону густых кустов. Гусянки наматывали на себя эти щупальца и рвали их, но на смену старым прибывали новые. Машину медленно, но уверенно стаскивало с дороги, поднимая комья грязи и вспарывая железом дёрн.
– К бою! – прокатилась команда.
– Что это за хрень? – выпучив глаза и не зная, куда стрелять, спросил командир разведроты, – Это хренотень орды?
– Не знаю, – ошарашенно ответил я.
Тем временем раздались выстрелы, а из кустов начала выползать, сминая их и погребая под собой, масса чего-то непонятного, облепленного тиной. Больше всего это походило на огромную кочку. Даже скорее на остров, выползший из болота. Сверху всего этого безликого росли несколько чахлых берёзок, словно в цветочном горшке. Почему-то вспомнился Тик, вот только это было жалкое подобие того бога-мира.
Пули не причиняли этой твари никакого вреда. Одно радовало – неспешность существа.
Я не стал создавать щит, а просто-напросто ударил мощным фокусным импульсом. Сверкнула яркая вспышка и от твари отлетел большой пласт мха, заменявшего ему шкуру, да и только. Оно даже не замедлилось.
Я видел, как механик-водитель тягача выбрался из люка и спрыгнул на землю, отбежав на несколько десятков метров. А командир эвакоотделения с криком: «Подавись, урод!» кинул с машины наступательную гранату и сбежал по броне вниз. Взорвалось не хуже, чем от моего импульса, и так же безрезультатно. Этот островок грязи неспешно подползал к самому тягачу.
Я смотрел и лихорадочно соображал, что делать. Даже разведчики перестали стрелять.
– Так, это, оно торфяник, – заговорил разведчик, – жечь надо.
– Так сырая же, – ответил я, не поворачивая головы.
– Торфяник, – парировал разведчик. – Чуть подсушить и жги, не остановишь.
– А что, – вмешалась Ангелина, всё так же обнимаемая Ярой. – Нормальная идея, только не саму хрень, а корни.
Я кивнул и шагнул ближе. Уже почти всю ходовку у тягача опутали щупальца. Они, в отличие от самого чудовища были куда проворнее. С расстояния в двадцать метров я стал прицеливаться и долбить по пучкам корней зарядом пирокинеза, но не успевал. На смену старым корням появлялись новые. Вскоре ко мне присоединилась Ангелина. Мы пытались прожечь эту херовину. А потом вдруг, не сговариваясь, заорали в унисон.
