Но больше всего бросился в глаза их вожак. Он прижимал рукой к себе как котёнка мальчишку примерно десяти лет. Тот повис на локте, вцепившись в него пальцами и вытаращившись испуганными глазами. Орк во второй руке держал гранату с выдернутым кольцом.
В воздухе повисла тишина, разбавляемая тихим хрустом палых веток под ногами чужаков, да далеким урчанием голодной твари.
Подойдя на расстояние пятидесяти метров, о́рочий отряд остановился. Они нас видели, но не нападали. Мы тоже выжидали. Я лишь активировал щит и подготовил боевые заклинания, отчего между пальцами возник небольшой белесый огонёк.
Вожак, пробежавшись по нам пуговками глубоких глаз, легонько стукнул пацана гранатой по голове, намекая, что это заложник.
Я оглянулся. Кирилл с любопытством вытянул шею из кустов, поглядывая на это чудо. Я тоже орков никогда раньше не видел, так что понимал его. Соколина хмуро лежала рядом с Ангелиной, которую та придерживала рукой, спрятавшись за толстую поваленную сосну. Девчонки умудрились упасть на большой муравейник, и при этом юная воительница перебирала в пальцах метательный кинжал с такой быстротой, что лезвие казалось размазанной серой дымкой.
Вожак тем временем легонько повёл головой, и к дракону бросились четыре воина. Они, поднатужившись, безмолвно приподняли тушу летающего монстра.
– Уйдут, – прошептал разведчик, с досадой поглядывая на врагов.
– Не смогу гранату обезвредить, – ответил я, – у него тоже колдовской барьер есть. Он мой импульс заглушит на пару секунд, ему хватит взорваться.
– Жаль, – выдохнул он.
Орки приподняли труп и стали вытаскивать из-под него что-то, не видное мне. А потом один из них легко взял на руки тонкую чёрную фигурку. Образ крепко засел в памяти. Изломанное тельце немногим упитаннее пленного мальчика. Иссиня-чёрная кожа, какая не бывает даже у хорошо прожаренных африканским солнцем негров. Правильное лицо, большие глаза, прямой нос и ёршик коротко-стриженных белоснежных волос. Довершали картину длинные острые уши. Всадник был одет в камуфляжные шорты, серые кроссовки и разгрузочный жилет поверх тёмно-оливковой футболки. Совсем незатейливо. Совсем по-человечески.
– Ну, орки понятно, – прошептал разведчик, разглядывая драконьего всадника, – но то, что существуют тёмные эльфы, даже не представлял. Это же чистой воды выдумка.
– Я тоже не понимаю, – также тихо пробормотал я, пытаясь разобраться в этой каше энергетических потоков, замешенной на сильных помехах, – У него человеческое биополе. То есть, совсем человеческое. И там что-то ещё. Не понимаю.
Мы ждали, а потом дрогнула земля, точь-в-точь как у тягача под гусянками. Дёрн опять вспучился и лопнул. Два толстых корня обвили тушу дракона поперёк и начали медленно тащить, но не в разрыв, а к зарослям ивняка. Словно корни-щупальца голодной болотной твари подкрались под самой поверхностью почвы, и сейчас, ухватив жертву, стягивались к владельцу.
Один из них бросился к туше, достав нож, и быстро срезал лямки, а потом сразу поднял тяжёлый пулемёт, закинув его на плечо. Мы все попятились в разные стороны, что люди, что орки.
Тем временем корни стиснули дракона подобно огромному удаву. Что-то хлопнуло.
– Ложись! – закричал ротный, но его крик потонул в огромном взрыве.
Взорвался дракон. Взорвался, совсем как те псы-камикадзе. Видимо, коренья заставили сработать боекомплект колдовских гранат и мин. Сначала по туше промелькнула тонкая молния, а потом ослепительная вспышка разорвала эту импровизированную авиабомбу, подняв комья грязи, разбросав оглушённых разведчиков и посадив мой щит почти до нуля. Одного из орков порвало на лоскуты, а двоих исковеркало комьями грязи, поднятыми в воздух этим фугасом. Разведчикам тоже досталось. Сразу за этим застрекотали автоматы и пулемёты. Я зажал наполненные металлическим свистом уши и втянул в себя воздух, почти наугад ударив чередой фокусных импульсов. В воздухе одна за другой вспышками, похожими на короткую сварочную дугу, прокатились мои заклинания. Одно разбило ствол сосны, застав его рухнуть, и только две поразили орков. А враг начал разбегаться, отстреливаясь на ходу.
Орки сразу попрятались по кустам. А те, что несли эльфа и пулемёт, сразу перешли на быстрый бег зигзагами и растаяли в лесу.
После удачного выстрела вожак, раненный в руку, расслабил хватку, и парень упал на лесную подстилку и на четвереньках пополз к нам. Его подобрал один из бойцов, тут же спрятав за деревом.
Вокруг кипел бой. Стрелять прицельно не получалось. Все вели беспорядочный огонь. А посередине этого из земли вылез ещё один корень голодного болотного монстра, ухватив тушу. Я бросил взгляд на обнажившиеся ребра крылатого охотника, похожего сейчас на погрызенную собакой куриную тушку, а потом свистнуло, и по остаткам щита прокатился всполох. В голове острой болью вспыхнул откат от вражеского заклинания.
Я краем глаза увидел, как фиолетовая трасса от заговорённой пули, пришедшая из глубины леса, прошила тело Макса. Неживой парень замер, а потом рухнул на землю. Нить, связывающая его с некромантом, разорвалась, и подросток нашёл свою окончательную смерть.
Вторая пуля пробила навылет одного бойца, заставив того вцепиться рукой в правый бок и хватая ртом воздух, упасть в траву. Третья попала в Кирилловского самурая, отчего и он ничком повалился, упокоившись навсегда. Сосуд с тельцем младенца-нежити упал на землю и лопнул. Игоша медленно шевелился среди обломков стекла и смятого плетения корзины, водя маленьким бледными ручками. Казалось, что он вот-вот зарыдает, как новорождённый.
А посреди поляны стояла Соколина, выпрямившись во весь рост и глядя остекленевшими от шока глазами на слегка подёргивающуюся половину тела солдата, которого откинуло ей под ноги взрывом от дракона. Она была с ног до головы залита кровью и безвольно шевелила губами, бормоча что-то непонятное.
– Ложись! – заорал ей командир разведроты, – Ложись! Снайпер работает! Дура, ложись!
Он ещё раз прокричал, а потом бросился, сбивая девчонку с ног.
Ангелина, сидевшая спиной к сосне, с криком вытащила из бока небольшой, но острый обломок ветки и бросила на меня взгляд. Я тряхнул головой и показал пальцем на разбитую колбу. Ангелина кивнула и быстрой тенью бросилась к игоше-личу.
А потом лес снова посетили взрывы, только появлялись они чуть дальше, накрывая врага. Это начала работать наша артиллерия, заставив замолчать неприятеля.
До меня докатилась волна беспокойства. Я сел на землю и тихо прошептал: «Спасибо», зная, что Александра меня услышит. Бог войны по наводке экстрасенса высшего разряда – страшная сила. Жаль, что опоздали они всего на каких-то несколько десятков секунд.
– …! – услышал я полный удивления, недоумения и ненависти возглас.
Я повернул голову.
Воин, спрятавший за собой бывшего заложника, судорожно хватался за горло, а из-под пальцев хлестала кровь. Мальчик с ничего не выражающим взглядом держал небольшой нож в руке. Он наклонил голову, а потом выплюнул кольцо, беззвучно упавшее в мох, и бросил гранату. Я сделал пасс рукой, и граната улетела в сторону, как отбитый бейсбольный мяч, а потом взорвалась в стороне. В какое-то мгновение промелькнула мысль, что он так мог себе все зубы выломать, кольцом-то. Его и пальцами просто так не выдернешь.
