Я поглядел на замерших с открытым ртом Свету, Володю и Оксану, а потом повернулся в сторону Ангелины. Моя хранительница медленно провела ладонью по волосам.
– Они архивируют души, – ошарашенно произнесла девушка. – Они их зачем-то собирают.
Я снова посмотрел на вертолёт. Мысли летели чехардой. Значит, ее сфера тоже в одном из эмиссаров, или у них есть хранилища таких икринок, некий громадный садок, ведь жертв было очень много. Но даже если я найду этот садок, то как узнаю эту икринку? Они же все одинаковые. И Александра мне не позволит искать душу Анны, она и так сильно ревнует. И вообще, как мне быть? Оставить все, как есть? Но Анна мертва. Я тряхнул головой, отгоняя мысли. Все потом, в лагере.
Тем временем в объятиях орка огненным факелом билась женщина. Больше живых не осталось.
Я уронил лицо в мох, думая, что делать дальше. Нужно было выбираться отсюда.
– Самолёты, – прорычал Клык, шевеля ушами. – Два.
Я приподнял голову, и мой взгляд встретился со взглядом одного из дроу. Его большие черные без белков глаза, в которых виднелись только ярко светящиеся тонкие цветные колечки, заменявшие ему радужку, смотрели точно на меня. Лица не было видно, так как его закрывала тёмно-зелёная полумаска наподобие медицинской, а на голову накинут капюшон. Дроу смотрел и почему-то не поднимал тревогу, наверное, нельзя было срывать их процедуру. Но стоит этот процесс завершить, как на нас спустят всю свору.
Тут же созрел план. Он сработает, если пилоты – не дебилы, а дебилов туда не берут.
– Ангелина, весь энергоресурс, – прошептал я, потянувшись за сигнальной ракетницей, что лежала у меня в одном из подсумков.
Подсумок крепился к бедру лямками, и ничто не мешало достать длинный тубус в лежачем положении.
Ангел-хранитель слегка кивнула.
В голове мелькнула мысль, почему ангела тоже можно ранить, ведь они, по сути, должны быть бессмертными существами? А чтоб мы не расслаблялись, тут же сам собой всплыл ответ. На бога надейся, а сам не плошай. Бессмертие означает лишь огромную живучесть и долгие годы существования, но никак не иммунитет к смерти.
Звуки самолётов стали слышны даже мне.
– Все, пора, – громко прошептал я.
– В бой? – спросила Света, блеснув острыми клыками.
– Драпать, – ответил я и вскочил, вытянув вверх руку с ракетницей.
Шнур дёрнулся от телекинеза. Тут же с громким шипением вверх умчалась яркая красная звезда, а потом я сделал заготовку фокусного импульса. По руке от локтя до ладони проскочила бледная змейка разряда. Я щёлкнул пальцами, и внутри вертолёта блеснула яркая, как сварочная дуга, вспышка, а после сам вертолёт исчез вместе с мощным взрывом, поднявшим в воздух тучу пыли, камней, песка и веток. Дрогнули вековые сосны-великаны.
Следом вскочила Ангелина и взмахнула руками. По лесу на сотню метров прокатилась волна из тонких осколков величиной с ладонь. Они были похожи на осколки солнечных лучиков, которыми снарядили мину направленного взрыва. Осколки как шрапнель срезали кусты и покрошили в фарш около двух десятков псов орды, что находились ближе всего к нам. Язык не поворачивался назвать их черными после увиденного.
– Бежим! – заорал я и рванул в сторону купола Яробора.
До него оставалось около пяти километров. Если поднажать и отбиваться на ходу, то можно и уйти.
Мимо замелькали сосны, папоротники и кусты шиповника. За форму и снаряжение постоянно цеплялись колючие ветки, а под ноги попадались норки, ямки и кочки.
– Быстрее!
Сердце билось так же сильно и часто, как те взрывы, что стали доноситься до нас сзади.
– Ещё быстрее!
Легкие наполнил вкус крови. Я не умею бегать, вот не умею и все. Добегу, начну заниматься спортом без колдовства.
– Бежим, бежим, бежим!
Я вытянул в стороны руки, и в воздухе стали возникать сияющие белыми огнями пчелы. Одна, две, три сотни. Пчёлы гудели растревоженным роем, оставаясь позади нас. Вскоре стали раздаваться хлёсткие хлопки. Это передовые твари орды напоролись на мои летающие мины. Я тратил энергию по полной, оставляя только на жиденький щит от пуль малого калибра.
Как оказалось, не зря. Выстрелы автоматных очередей донеслись до нас, утопая в хлопках энергетических бомб.
Потом настала очередь Володи. Он щёлкнул пальцами, и из карманов на его разгрузке стали выскакивать гранаты. Они взмывали в воздух. На них отлетали кольца, и после этого гранаты уносились назад. Он даже не оборачивался.
– Все, влипли, – тяжело дыша, произнёс я и затормозил.
Впереди показался десяток псов и два гигантских кабана, каждый со своим щитом. Нам отрезали пути к отступлению.
Я обернулся. Сзади псов не было, только четыре десятка орков, которые остановились и нацелили на нас оружие, не торопясь стрелять. Деваться нам некуда.
– Всё, секир башка, – произнесла Оксана, упавшим голосом. – Клык, ты какого цвета шариком будешь?
– Живым не дамся! – прорычал волкудлак, а его сержанты оскалили пасти.
– А им и не нужно. Сам видел. Можно, я тебя Шариком звать буду? – продолжила навья, снимая с предохранителя свой пулемёт.
Колечки облегчителей траурно звякнули, как колокольчики в похоронном бюро.
– Будем живы, тебе разрешу, – прорычал Клык.
Я развернулся и заметил ещё одну фигуру, идущую позади пары кабанов метрах эдак в ста. Огромная туша, закованная в чёрную сталь, несла большой квадратный щит по форме как у древнеримских легионеров. Фигура шла плавно и легко. Сразу представилась гора мышц, спрятанных под доспехами. Машина для убийства, да ещё и с каким-то огнестрельным оружием. Орки с одной стороны и гончие псы с кабанами с другой медленно сжимали кольцо.
– Оксана, – произнёс я, увидев, как Сорокин вскидывает свой ППШ, – ты сглазила с троллем. Он у них есть.
– А то я не вижу.
Сбоку что-то звонко заклекотало. Я посмотрел в сторону и увидел сидящую на одной из веток ближайшей сосны пустельгу. Опоздала птичка. Напрасен твой дозор.
Тролль остановился, развернул щит боком и опустил на землю, а сам сел на одно колено, положив сверху оружие. Получилась тяжёлая огневая точка. ДОТ.
– Нам хана, – произнёс я в тот момент, когда тролль начал стрелять.
Пулемёт загромыхал, завизжали кабаны. Эта огневая точка стала всаживать очереди в черные мясистые зады тварей орды.
Я опешил, заметив в то же время тонкую фигурку, быстро выныривающую из-за щита. Фигурка делала короткую очередь и снова пряталась за щит. Если пули тролля просто рвали созданий на куски, то оружие второго стрелка наносило другой урон. В месте попаданий вспыхивали яркие огоньки, и псы начинали дёргаться как под высоким напряжением.
– Ложись! – заорал я, – по оркам огонь!
