Оксана приподнялась над водой, так, что стала видна грудь, к которой прилипла мокрая чёрная футболка с черепом посередине. Навья глядела на свои руки, словно они ей были в новинку.
– Ни хрена себе, как я могу, – выдала она скороговоркой, – я просто захотела, и оно так стало. Ты тоже так колдуешь?
– Да, – ответил я, снимая мокрую рубашку, – только тренироваться нужно. Ты же когда на велосипеде ездишь, тоже не задумываешься о том, как педали крутить.
– Я не умею на велосипеде.
– Не придирайся к словам, – огрызнулся я.
– У неё энергопотенциал как у тебя, – произнесла Шурочка, теребя пальцами свисающий на косичке черепок белки, – но КПД выше.
Всевидящая подошла ближе и взяла мою рубашку, с которой капала на землю вода.
– Нужно просушить, а то простудишься.
Я кивнул, а тем временем сидящая в омуте Оксана снова заговорила.
– А я ещё вот как могу.
Я скептически посмотрел на подчинённую мне богиню, ну или скорее богиньку. До полноценного божества она всё же не дотягивала.
Оксана вытянула в сторону нас руку. Вода у самого берега снова забурлила, а потом из неё выскочило тонкое прозрачное щупальце, похожее на червяка из зеленоватого стекла, схватив одного из стоящих на траве лягушей. Так ужик хватает свою жертву.
Земноводное отчаянно заквакало, поддавшись панике.
– Госпожа! Ква! Пощады! Ква!
Щупальце быстро пошло волной и потащило лягуша в воду. Тот заскрёб руками-лапками сырую скользкую землю, и хватался за режущие ладони травинки. Щупальце было не очень сильное, и лягуш в какой-то момент уцепился за корень ивы, торчащий из земли. При этом он отчаянно верещал, а все остальные лягуши разбежались подальше и теперь молча пялились своими глазищами на это зрелище из кустов. Один лишь Кермит, видимо, сообразив, что он избранный, теперь прятался между моих ног, держась за мокрые штаны пальцами.
– Госпожа! Ква!
– Хватит, – буркнул я.
– Да я его только поближе, – ответила навья, увлечённо глядя на свою жертву.
Она словно нашла новую игрушку. К сопротивляющемуся и верещащему земноводному подбежала Ольха. Девочка присела перед ним и стала по одному разгибать пальцы лягуша. Тот закричал ещё громче.
– Сговорились, блин.
Я хотел взять Ольху и оттащить, но сзади послышался крик Кирилла.
– Стой! Стой, Марфа!
Паренёк бежал по тропинке, пытаясь догнать метаморфа. А та выскочила на поляну, протиснулась между зрителями и сразу схватила лягуша за руки. Она словно хотела спасти существо, которому ничего не грозит. Но она не понимала разницы между злой шуткой и реальной угрозой.
– Не мешай! – зашипела как змея навья.
Метаморф насупился и совсем по-детски надул губы, не желая отступать. Оксана зло зарычала и сжала руку в кулак. Водное щупальце натянулось как прозрачный трос, а следом выскочило ещё два таких же, вцепившись в жертву раздора. А одно обвилось вокруг руки Марфы и потихоньку стягивало кольца.
– Оксана, хватит! – выкрикнул я. – Это уже не шутки.
– Это мой подданный! – закричала навья. – Что хочу, то и делаю. Я всю жизнь мыкалась по углам, теперь моё право.
– Да отпусти ты его. Да твою мать! – заорал я, когда метаморф начал менять облик, да испуганная Ольха, став кошкой, шмыгнула на руки Шурочке.
Народ загомонил и стал отходить в стороны.
Платье на спине Марфы вспучилось горбом, а потом лопнуло. Над поляной взметнулись белые кожистые крылья. На огромных полупрозрачных перепонках виднелись тёмные жилки. А метаморф потёк, как восковой. Лицо удлинилось, потеряв человеческие черты. В пасти блеснули прозрачные, как стеклопластик, острые зубы. Под кожей забугрились жгуты мускулов, а само существо согнулось, не отводя глаз от навьи, и придерживая лягуша когтистой лапой-рукой. Я привык к разным оборотням, но это было нечто.
Сзади начал вытягиваться хвост, и я тоже отбежал, создавая на ходу заклинания и готовясь к бою. Поднимая брызги и матерясь, рухнула в воду Ангелина, цеплявшаяся до этого за ветку, но чахлое деревце переломилось от резкого движения моей хранительницы.
Снова раздался треск одежды, и существо начало увеличиваться в размерах. Крылья шоркнули по земле, а потом вытянулись вверх.
Я глядел, как огромный белый дракон оперся на сложенные крылья, похожие на крылья летучих мышей с таким же длинным когтистым пальцем. В ходе превращения человеческие руки растаяли, отчего существо подхватило и прижало к себе лягуша правым крылом, оставшись стоять в упоре на второе. Дракон повёл головой с тонкой мордой-клином и гортанно зарычал.
Если сравнить драконов с птицами, то это не тот дракон-сокол с обтекаемыми контурами небесного убийцы, преследовавший вертолёт. Это был белоснежный дракон-лебедь с длинной шеей и большими чёрными глазами. Огромный. И по-своему прекрасный.
Грациозное создание, в котором не меньше тонны веса, склонило голову к самой земле, заслоняя лягуша, и всё рычало. К тому же я ощутил тысячи нитей-паутинок, таких же, что видел у эмиссара. Если бы это захотело нас убить, то, наверное, убило бы. И это мы хотели удержать силой?
Но тогда я вообще ничего не понимаю. Оно являлось частью орды, но защищало этого лягушонка, как кошка котёнка. Оно было как ребёнок. Но силой как я, Ангелина и Оксана вместе взятые.
Голова шла кругом.
Оксана ошарашенно таращилась на белого дракона, всё ещё держа водяные тросики. Дракон, прижимая к себе верещащего лягуша, сделал шаг крылом, приблизившись к воде. Голова на изогнутой полувосьмёркой шее опустилась к самому зеркалу омута. Мерное утробное рычание отразилось рябью на водной глади, как от проезжающего рядом тепловоза с его клокочущим дизелем.
– Да ладно, – выдохнула Оксана и прозрачные щупальца опали на землю обычными струйками воды.
Мы замерли в ожидании, но сразу после этого раздался резкий хлопок сжимающегося в объёме тела. Через мгновение на поляне стояла девочка Марфа, надувая губы и прижимая к себе испуганного лягушонка. Она несколько раз моргнула и опустила земноводное на траву. Земноводный немного постоял, шатаясь, как контуженный, а потом бросился к омуту.
– Ква! Госпожа!
Лягуш с разбегу плюхнулся в воду и поплыл в сторону навьи, смешно гребя лапами. Только нам было не до шуток.
У Марфы удивлённо вытянулось лицо, она, мол, вот спасала лягуша от коварной злодейки, а теперь он сам к ней бежит. Марфа проводила квака растерянным взглядом, а следом шатаясь подошла ко мне, отчего у меня внутри всё сжалось, а пульс участился. Наверное, так же чувствовали себя жители Тика, когда Ольха становилась суровым хищником. Но метаморф поглядел на меня полными недоумения глазами, а потом вытянул руку в сторону омута и Оксаны, мол, почему?
Я натужно улыбнулся и вздохнул. Что я мог пояснить? Ничего.
