– Да, верно! – ответил Альберт. – Посмотрим, что он приготовил нам на сегодня.
Двое слуг принесли нового господина крепости Дюстерфельс в мягком кресле к крепостному рву и там поставили на землю перед подъёмным мостом.
– Может, стоит позвать сюда родителей? – спросила Игрэйн. Она старалась сделать незаметной тревогу, которую ей внушала решительная мина Осмунда.
Но Альберт отрицательно помотал головой:
– Нет-нет, я и один управлюсь. Они там заняты, готовят волшебство преображения. Им нельзя при этом мешать, а то вдруг нам в родители на всю оставшуюся жизнь достанутся свиньи.
– Ладно, как скажешь, – пролепетала Игрэйн, а Осмунд тем временем нарочито медленно поднимался из своего кресла.
Лучники опустили луки. Вновь прибывшие катапульты ждали применения в бою, и все солдаты напряжённо смотрели на своего господина и мастера. Перед Бибернелем установилась зловещая тишина. И когда Осмунд поднял руки, Игрэйн увидела, что его ладони черны от сажи.
– А, зачернил себе руки сажей! – прошептал Альберт. – Кажется, я знаю, какое колдовство он задумал. Книга, страница шестьсот сорок семь. Быстро!
Маленькая волшебная книга принялась лихорадочно перелистывать свои страницы.
Осмунд внизу у крепостного рва закрыл глаза, поднял зачернённые ладони ещё выше и грозным голосом воззвал:
Утлый мост подъёмный, отворись,
Моему коварству покорись!
Видишь, моё сердце так черно –
Не ведает ни шуток, ни забав оно.
Впусти меня сейчас же, не противься,
Иначе в чёрный пепел превратишься.
Каменные львы оскалили зубы и гневно зарычали на него. Каменные рожи на стенах корчили ему гримасы. Но подъёмный мост вдруг заскрипел своими петлями… и начал медленно опускаться!
Люди Осмунда с ликованием вскинули свои мечи.
– Альберт, сделай что-нибудь! – воскликнула в испуге Игрэйн. – Скорее!
– Да-да! – вскричал Альберт. – Книга! Ты нашла наконец нужную страницу?
– Она склеилась! – жалобно простонала книга, дрожащими пальцами ковыряясь в своих листках. – Должно быть, на неё капнуло варенье.
– Ах, варенье! – негодовал Альберт. – Разве вам не запрещено строжайше лакомиться вареньем или ещё чем-нибудь липким? – Он свирепо схватил книгу и пытался разлепить её страницы.
А подъёмный мост продолжал опускаться.
С улыбкой злорадства Осмунд глянул вверх на Альберта. Позади его кресла столпились солдаты, готовые ринуться в крепость по предательскому подъёмному мосту.
– Я сейчас! – воскликнул Альберт, лихорадочно возясь со своей маленькой книгой. – Вопрос нескольких секунд.
– Идёмте, благородная Игрэйн! – крикнул Печальный рыцарь и, гремя доспехами, ринулся к лестнице, ведущей вниз. – Надо заблокировать цепи! – крикнул он ей. – Принесите сюда копья, пики, что-нибудь!
Игрэйн кивнула и побежала к оружейному залу – да так быстро, что чуть не запнулась о собственную ступню.
А Печальный рыцарь что есть сил упёрся в рукоятку вóрота, с которого разматывались цепи подъёмного моста, но ворот всё равно продолжал вращаться, будто его поворачивала могучая невидимая рука. Рыцарь попытался вертеть ворот в другом направлении, но колдовство Осмунда оказалось сильным и, как ни старался Печальный рыцарь, мост продолжал опускаться, хотя и медленно. И когда он в тщетной надежде остановить движение ворота воткнул свой меч в звено цепи, меч сломался.
– Вот, возьмите! – крикнула Игрэйн и бросила ему все пики, какие в спешке сумела найти.
Они вонзали пики одну за другой в железные звенья цепей, чтобы заблокировать их, но пики ломались – и мост продолжал неотвратимо опускаться. Уже показался зияющий провал в крепостной стене. Только ветхие ворота ещё перекрывали вход в крепость.
И тут Игрэйн вдруг услышала со стены тоненькое пение и громкий и отчётливый голос Альберта:
Ну-ка, вверх, предатель-мост!
А не то я весь твой рост
Сокращу немножко,
Сморщишься до мошки.
Птицам я тебя скормлю,
На опилки распилю,
Брошу в ров, стопчу в пыли…
Лучше ты меня не зли!
И мост вдруг рывком остановился и замер. Люди Осмунда огорчённо взвыли. Мост скрипя завис на своих ржавых цепях надо рвом и больше не двигался вниз ни на сантиметр.
Осмунд взревел.
Осмунд пришёл в ярость.
Осмунд топал ногами, в бешенстве перемазал себе лицо сажей своих ладоней, швырнул в крепостной ров сначала своё кресло, а потом и его носильщиков. Но мост даже не шелохнулся.
Он метал в сторону крепости одно колдовское заклинание за другим, но все они отскакивали, словно комья земли, которые ребёнок бросает в щит рыцаря.
Всё это время Игрэйн и Печальный рыцарь крепко держали ручку ворота и не решались отпустить её. Лишь после того, как Альберт с крепостной стены подал им знак, осторожно, очень осторожно снова подняли мост вверх.
Ноги у Игрэйн всё ещё дрожали от напряжения, когда они с рыцарем поднимались к Альберту на стену. Сизиф побежал ей навстречу и уткнулся головой в её колено.
– Ах, мы всё-таки ещё друзья? – насмешливо спросила она.
– Друзья, – проурчал Сизиф и умчался прочь, подняв хвост трубой.
– Держись подальше от крепостного рва! – крикнула Игрэйн ему вдогонку, но кот уже скрылся на лестнице.
– Он всё время прокрадывается к маленькой дверце внизу, – сказал Альберт. – Эту дверцу достаточно ткнуть носом, и она открывается. Ветхая вещь. Ну, сестричка, скажи, ловко мы это провернули? – Он небрежно облокотился о зубец, держа на плече волшебную книгу. Оба казались очень довольными собой и миром.
– Всё чудесно, – ответила Игрэйн и глянула со стены вниз. – Если не считать липкой капли варенья.
Осмунд куда-то исчез.
– Варенье было земляничное! – Альберт вздохнул. – Вот уже лет сто у этих книг действует строгий запрет на варенье, но они просто голову теряют от всего сладкого и липкого.
Маленькая волшебная книга смущённо кашлянула, смахнула немного пыли со своей обложки и отвернулась в другую сторону.
– Могу я задать вам один вопрос, благородный Альберт? – спросил Печальный рыцарь.
На краю крепостного рва люди Осмунда подкатывали тяжёлые валуны к катапультам, которые ещё действовали. Они не сдавались.
– Конечно, задавайте! – ответил Альберт.
Рыцарь немного помедлил и потом спросил:
– А где Рован Бездушный? Ваша сестра сообщила мне, что он начальник крепости Осмунда.
