– О, спасибо, Сизиф! – сонно пробормотала Игрэйн, хотя сочла подарок довольно мерзким.
– Не стоит благодарности, – промурлыкал кот. – Завтрак в магическом кабинете.
И умчался.
– Сейчас я наконец узнаю, – бормотала Игрэйн. – Сейчас, сейчас, сейчас… – От волнения она еле застегнула пуговицы на дурацком платье.
В дни рождения Игрэйн всегда надевала платье – ради праздника и потому что отцу нравилось каждый раз наколдовывать ей именинное платье. Ах, её отец! Игрэйн спросонок совсем забыла, что её родители теперь носили хвостики крендельком. «Завтра же добуду великаньи волосы», – подумала она. Но сначала нужно взглянуть на подарок. Какая удача, что он тоже не превратился в свинью! Именинные завтраки всегда проходили в магическом кабинете, потому что волшебным книгам тоже хотелось присутствовать при разворачивании подарка.
– С днём рож-де-ни-я! – наперебой закричали они, когда именинница открыла дверь в кабинет.
Игрэйн любила эти книги, несмотря на то что те слишком уж много воображали о своих магических способностях и настаивали на том, чтобы их протирали от пыли каждую среду и субботу. Они могли творить действительно чудесные вещи, правда, только с помощью опытных чародеев, которые доставали необходимые ингредиенты, могли расшифровать тайные записи на их страницах и сдали хотя бы седьмой чародейский экзамен. Говорят, сразу два двоюродных прадядюшки Игрэйн почти сто лет тому назад разлетелись на куски, когда полезли в эти книги, сдав всего лишь третий экзамен.
Альберт, как и всегда по особым случаям, надел золотую чародейскую мантию, а своим мышкам наколдовал красные крапинки на серую шёрстку. Сизиф хотя и поглядывал на них облизываясь, но, как всегда, из страха перед Альбертом не решился их тронуть. Родители Игрэйн повесили на свои свиные шеи цепи из сахарных сердец, а книги, сидя на полках, бросали вниз на Игрэйн бумажные цветы и весело напевали тонкими голосами:
С днём рождения поздравляем!
Кусочек торта отрезаем!
Ешь его, Игрэйн, с вареньем.
Ждать у нас уж нет терпенья.
– Спасибо! – пролепетала Игрэйн. – Большое спасибо, книги!
На ковре был накрыт чудесный именинный завтрак: торт, блины, вафли, колбаски и кошачий пирог для Сизифа.
– Мне очень жаль, сокровище моё, – сказал сэр Ламорак, подходя к дочери на розовых свинячьих ножках. – У свиней не получается сидеть на стульях. Мы с твоей мамой уже пробовали сегодня утром, но ничего не вышло. Поэтому завтрак в этом году состоится на ковре.
– Ах, это же так уютно! – сказала Игрэйн, садясь на корточки.
Альберт низко поклонился и вручил ей большой свёрток с подарком.
– Пожалуйста, сестрёнка. От папы, от мамы, от меня и от поющих книг.
Свёрток был довольно лёгким для своих размеров. Красная бумага благоухала розами, когда её разворачивали. Пока Игрэйн распаковывала подарок, родители в ожидании вытянули свои пятачки поверх её плеч, а чародейские книги наклонились так сильно, что одна даже упала с полки и угодила в кошачий пирог.
В свёртке были доспехи – прекрасные, посверкивающие серебром доспехи, со шлемом, на котором расправила свои крылья белая птица. Хвост птицы состоял из павлиньих перьев, и когда Игрэйн осторожно надела шлем на голову, её поразило, что весил он не больше этого хвоста. И все доспехи были такими лёгкими, будто сделаны из воздуха и света. А когда Игрэйн аккуратно влезла в них, металл сел на её тело как влитой.
– Ну как, тебе нравится? – спросила прекрасная Мелисанда, у которой в чёрной щетине застряло несколько соломинок после ночи, проведённой в конюшне.
– Доспехи чудесные! – с придыханием произнесла Игрэйн. – Очень-очень-очень!
Книги захихикали и захлопали друг с другом в ладушки.
– Представь себе, эти доспехи будут расти вместе с тобой, – сказал сэр Ламорак и почесал ухо задней ногой. Он уже очень ловко управлялся с этим. А ведь и дня не пробыл свиньёй.
– Да, – с удовлетворением подтвердил Альберт, – мы заколдовали их так, что они подойдут тебе, даже если ты когда-нибудь станешь большой и толстой.
Игрэйн гладила свои сияющие доспехи и улыбалась.
– И они непробиваемые, – гордо заявил отец. – Вообще ничем. Даже копья от них отскакивают. Они ещё и водонепроницаемые. По крайней мере, книги уверяют, что это так.
– Мы хотели придать им розовое сияние, – вздохнула Мелисанда и поморщила чёрный пятачок. – Нам это казалось очень милым. И я тогда сказала:
Серебристые доспехи,
Засияйте розовым…
– …Засвиняйте, – сказал Альберт. – У мамы получилось «засвиняйте» вместо «засияйте». И случилось то, что случилось. Папа превратился в розовую свинью. Почему при этом она тоже стала свиньёй, да к тому же чёрной, а я не изменился, мы так до сих пор и не можем себе объяснить.
– Ну да, с магией всегда так, – согласилась Игрэйн, расхаживая взад и вперёд в своей новенькой деньрожденной броне. Нигде не гремело, нигде не скрипело, были в магии и свои преимущества. – Надену их завтра, когда поскачу к великану, – заявила она. – Или, может, мне отправиться к нему прямо сейчас?
– Что ты! – воскликнули родители. – Об этом даже речи быть не может! Сегодня мы празднуем твой день рождения!
– Кроме того, – сказал сэр Ламорак, – мы с мамой всё ещё сомневаемся, не будет ли эта задача слишком опасной для тебя. Может, нам лучше отправиться туда самим?
– Глупости! – возразила Игрэйн. – Свиньям намного опаснее разгуливать по диким зарослям. Чего доброго, вас кто-нибудь поймает и съест! Нет уж. Я еду – и точка. У какого великана мне попросить волосы? Насколько я знаю, один живёт на Западных холмах, другой – за Шепотливым лесом.
– Гарлеф – самый дружелюбный, это тот, что на западе, – ответил сэр Ламорак и попытался засунуть розовый пятачок в кувшин с молоком. – Великан за лесом иногда ловит людей и отдаёт их своим детям на игрушки. К тому же волосы у него слишком тёмные.
– Да, если ехать, то к Гарлефу, – подтвердила прекрасная Мелисанда. – Несколько лет назад твой отец исцелил его от ужасной сыпи. Великаны такое не забывают. Они очень благодарные создания.
– А как же я? – Альберт подвинул своим свиным родителям торт. Голос у него был обиженный. – Я старше Игрэйн и колдую намного лучше. Почему бы мне не отправиться за этими волосами?
Игрэйн так и подмывало показать ему язык.
