– Ну конечно. Как я могла забыть? – Она подняла руку и положила ладонь ему на грудь. – Я заказала этот купальник специально для тебя.
Его темные глаза полыхнули огнем.
– Я так и подумал.
– У нас есть возможность принять другое решение. – Она провела пальцем по капелькам воды, стекавшим по его мускулистой груди. – Я хотела бы, чтобы тогда я поступила иначе. Была бы немного смелее.
– Ты была тогда совсем девчонкой. Ты ничего не смогла бы сделать. Я не мог бы ничего сделать.
– Я была молода, но знала, чего хочу. И я хочу этого до сих пор. – Она посмотрела ему в лицо. – Я все еще хочу тебя. Я хотела тебя все это время, даже когда злилась на тебя.
Он сомкнул пальцы вокруг ее запястья, поднял ее ладонь к своим губам и запечатлел на ней поцелуй.
– Да, я знаю. Поверь мне, твое чувство взаимно.
– Верю.
Его губы изогнулись в улыбке.
– Нам удалось проговорить друг с другом несколько минут, не поругавшись.
– Просто чудо.
– Может быть. Хотя, мне кажется, мы балансируем на грани, пытаясь приписать тому, что между нами происходит, нечто возвышенное.
– Возможно.
Он был ее сводным братом, ее врагом. На самом деле именно второе превращало их связь в нечто невероятное. Потому что тот факт, что он был ее сводным братом, едва ли имел значение. Они росли не вместе. Он не был ее кровным родственником.
«Ни о какой привязанности нет речи. Особенно с его стороны».
Он прижался губами к ее губам. Желание волной прокатилось по ее телу.
Он обхватил своими большими ладонями ее ягодицы. Она любила его руки. Любила ощущать их на себе, на своей коже. Любила смотреть на них.
Аполло оказался смелее и восхитительнее самых ее смелых фантазий.
Она заранее знала, что ей будет приятно. Ведь она давно находила его привлекательным. Она никак не ожидала, что близость с ним станет чем-то настолько первобытным и откровенным. Не ожидала, что новые ощущения снимут с нее все внешнее, наносное, а не только одежду. Она думала, что их отношения будут чисто плотскими.
Как же она все упрощала! Он был всем, чего ей так не хватало темными ночами, без чего иногда чувствовала себя пустой. Так было потому, что она хотела, чтобы у нее внутри был он. Только он.
Эль раскрыла губы ему навстречу, ожидая нападения, вторжения. Но вместо этого он был с ней нежным, их языки ласково соприкоснулись, и ее накрыла сильнейшая волна желания.
Она запустила пальцы ему в волосы, прижалась к нему всем телом и ответила долгим, страстным поцелуем. Если кто-нибудь из слуг спустится к бассейну, их глазам предстанет любопытное зрелище. Но, честно говоря, ее мысли были настолько затуманены желанием, что думать о мелочах просто не хотелось. Она была не в состоянии беспокоиться ни о своей репутации, ни о чьих-то чужих чувствах. В мире существовало только это. Только он.
Находясь с ним, она забывала обо всем, становилась другим человеком.
Эль гадала, что произошло бы, если бы девять лет назад она оказалась немного смелее. Если бы тогда они забыли о благопристойности.
Но сейчас прошлое было не важно. Она гнала прочь мысли о том, что произошло в последующие годы. О том клине, который разделил ее семью.
Ее отец и его мать остались на одном берегу, а он оказался на другом.
Она не хотела думать об отце, ожидания которого никогда не могла оправдать. Об отце, который предпочел ей ее сводного брата.
Может быть, на самом деле предпочитает и до сих пор. Хотя Аполло и отхватил приличный кусок от империи Дэвида Сент-Джеймса, тот, быть может, втайне радуется хватке и беспощадности своего приемного сына.
Может быть, Аполло и предал их. Зато он никогда не вел себя так, словно хотел, чтобы она была кем-то другим. Аполло никогда не заставлял ее чувствовать себя так, словно она недостаточно хороша. Он упивался ее телом, их взаимным притяжением. Он давал ей больше, чем кто-либо еще в ее жизни.
Последняя мысль внезапно наполнила ее глубоким, сильным чувством. Что бы между ними ни происходило, как бы это ни называлось, оно питало ее душу больше, чем что-либо еще. Потому что дело было в ней. Не в бизнесе. Она не должна была думать о том, как угодить ему. Наоборот, он делал все, чтобы удовлетворить ее. Они испытывали эти чувства вместе. Они хотели друг друга.
Ее отец видел в Аполло надежду. Сына, которого у него никогда не было. Наследника, которым она никогда быть не могла.
Аполло предстояло выручить отцовскую компанию в трудной ситуации. Ей отец никогда и ничего об этом не говорил. Никогда не советовался с ней. Он всегда доверял Аполло, обходя при этом ее.
И Аполло его предал.
Но предательство Аполло почему-то не мешало им сейчас. Он хотел ее. Несмотря ни на что. Его желание стало бальзамом для ее души.
Он взял ее на руки и легко поднял, словно его руки были созданы для того, чтобы держать ее, словно младенца. Как будто у нее был идеальный для него рост и вес. Как будто этот момент был изначально предопределен.
Он вынес ее из бассейна и направился прямо к дому. Совершенно очевидно, что его, точно так же как ее, не волновало, увидят их или нет. У нее было такое чувство, словно он специально платил слугам за то, чтобы они смотрели в другую сторону, когда он встречался с любовницами у себя дома. Нет, не стоит думать о его любовницах! Эль вовсе не хотелось представлять его с другими женщинами.
Сейчас у него, кроме нее, никого нет. Этого вполне достаточно.
Пока он поднимался, она обводила пальцем едва заметные морщинки у него на лице. С возрастом он стал еще красивее. Она так хорошо помнила его лицо, гладкие розовые щеки, когда он был подростком. Полные чувственные губы, всегда смеющиеся темные глаза, изгиб бровей.
Теперь щетина покрывала его подбородок и скулы. От уголков рта пролегли складки, две морщины пересекли лоб. Его лицо приобрело суровость и характер. Смешинки пропали из глаз, вместо них появилась некая сила, которая обжигала ее изнутри.
Ей нравилась его язвительность, чувство юмора, умение смешить ее даже в самые неподходящие моменты. Он мог всего за несколько мгновений заставить ее перейти от злости к веселью. И вместо того, чтобы кричать на него, после очередной язвительной реплики она целовала его.
Не в первый раз она задумалась о том, сколько всего произошло между ними с тех пор.
Он поставил ее на ноги. С нее капала вода, вокруг ступней образовались лужицы.
– Я намочу ковер.
– Не могу сказать, чтобы меня это сильно беспокоило.
– Как знаешь, ковер-то твой.
– Да, мой, – подтвердил он, улыбнувшись уголком рта.
Окинув ее взглядом с ног до головы, он просунул палец под бретельку бюстгальтера.
