— Они сделали все, чтобы меня унизить, выставить перед мусульманами на посмешище, — говорил он мне.
Я посмотрел некоторые его онлайн-проповеди, набравшие десятки тысяч просмотров на YouTube. Покинув США, Авлаки начал записывать видеопроповеди на английском, в резких и отточенных выражениях рисуя Запад врагом ислама. У него был дар переводить запутанность Корана на язык, понятный молодым англоязычным мусульманам. Выразительность и властность его голоса попадали в самую точку, и он умел обосновать радикализм.
С 2002 по 2004 год он несколько раз приезжал в Великобританию, останавливаясь главным образом в Восточном Лондоне. Его известность обеспечивала полные залы на его проповедях. Бойко торговали его CD, а потом DVD. Среди активных покупателей
[73] были и некоторые шахиды лондонских терактов июля 2005 года.
Гневно обрушиваясь на притеснения мусульман, Авлаки опасался конкретики, не желал привлекать внимание британских спецслужб. Но глав местной мусульманской общины беспокоило, что как минимум часть своей аудитории он соблазнял к тому, что они назвали «непризнанием». Как сказал позже один из имамов Восточного Лондона, «он оставлял прихожан раззадоренными и сбитыми с толку»
[74].
За закрытыми дверьми, как и с Омаром Бакри, история была совсем другая. В узком кругу Авлаки высказался за теракты смертников
[75] на Западе. На одной из таких встреч присутствовали тайные осведомители МИ5, и британские власти запретили ему въезд в страну.
В 2005 году Авлаки записал шестичасовую серию онлайн-лекций «Константы на пути джихада»
[76]. Опираясь на идеологию саудовской «Аль-Каиды», Авлаки утверждал, что мусульмане должны постоянно, до самого Судного дня сражаться против своих врагов. Это сложное, но красноречивое повествование с привлечением исламских текстов, истории и текущих событий. Осторожно, без угроз, он говорил о тяжелом положении мусульман на Западе, уподобляя его положению Пророка и его последователей.
«[Пророк Мухаммед] не подчинял ислам своей стране… он подчинял страну исламу», — говорил Авлаки.
Он сказал, что попытки умеренных мусульманских групп Запада интерпретировать джихад как ненасильственную борьбу не более чем стремление уничтожить ислам. Мусульмане должны отвергнуть немусульманский образ действий и избегать отношений с неверными.
Лекция произвела сильное впечатление — широко разошлась в Интернете, завоевала признание в экстремистских кругах на Западе. С Авлаки я познакомился вскоре после начала ее распространения онлайн.
При первых встречах в Сане мы говорили о салафизме, «Аль-Каиде», законности джихада и неизбежности жертв среди гражданского населения. Мы говорили и о бен Ладене.
Как-то вечером на исходе весны 2006 года, после десятого занятия, все ушли, а он остался.
Внимательно посмотрел на меня своими темными глазами и сказал просто: «11 сентября было оправданно».
Он считал, что глобальная война между мусульманами и неверными шла полным ходом и теракты 11 сентября — несмотря на жертвы среди гражданского населения — оправданный эпизод в этой схватке. Вскоре после нашего разговора он записал лекцию под названием «Аллах готовит нас к победе»
[77], где утверждал, что Америка объявила мусульманам войну.
Трудно сказать, мстил ли он Америке за оскорбительные утечки информации о свиданиях с проститутками или, подобно мне, считал джихад логичным и обязательным ответом на притеснения мусульман. Скорее всего, и то, и другое. А популярность, растущая по мере того, как проповеди становились воинственнее, а критика США острее, тоже не могла не подталкивать к радикализму.
Хотя имам откровенно сочувствовал «Аль-Каиде», я не замечал у него стремления в нее вступить, как и влияния на растущий контингент бойцов йеменской «Аль-Каиды». Вскоре после нашей первой встречи с Авлаки «Аль-Каида» показала, насколько сильна.
Прохладным днем начала февраля, в час утренней молитвы прихожан взбудоражило известие о массовом побеге из тюрьмы в Сане. Две дюжины самых опасных бойцов «Аль-Каиды» проползли по туннелю, прорытому ими из подвала политической тюрьмы в соседнюю мечеть. Среди беглецов были участники нападения на танкер «Лимбург» в Аденском заливе, а также невысокий человек лет двадцати, Насир аль-Вухайши, личный секретарь бен Ладена в Афганистане
[78].
Побег из тюрьмы вдохнул в йеменскую «Аль-Каиду» новую жизнь. В результате проведенных после 11 сентября 2001 года спецслужбами США и Йемена совместных контртеррористических операций были арестованы или убиты десятки боевиков, и группировка оказалась на грани разгрома. Однако Вухайши удалось за пару лет построить новую и высокоэффективную сеть «Аль-Каиды» в Йемене.
Вскоре занятия с Авлаки стали проходить каждую неделю. Учебный кружок Анвара, как мы себя называли, представлял собой пеструю смесь из десятка англоговорящих со всех краев света, от Мексики до Маврикия. Я готовил огромные тарелки еды, а кое-кто оставался на ночь в паре свободных спален. Большая часть участников кружка изучала в Сане арабский язык или ислам, но были и люди иного рода занятий. Мой сосед — йеменский генерал, молившийся со мной в одной мечети, — видел всех моих посетителей и от некоторых гостей меня предостерегал. «За тобой следят», — сказал он мне.
Одним из таких гостей был Джехад Серван Мостафа, молодой человек из Сан-Диего, долговязый, бородатый, с широко посаженными голубыми глазами. Казалось, с его губ не сходила презрительная ухмылка, не считая моментов, когда он завороженно слушал Авлаки. Отец у него курд, а мать — американка. Когда-то он работал в авторемонтной мастерской на бульваре Эль-Кайон
[79]. Он учился в Аль-Имане и обратился за получением сомалийской визы. Посольство Сомали рекомендовало ему обратиться в посольство США, чтобы собрать нужные документы и подать прошение на въезд в Сомали. Я поразился, узнав, что посольство США без вопросов выдало ему необходимые документы.
