В безликой гостинице у вокзала Юстон собрались три спецслужбы — заслушать мой подробный отчет о недавней встрече с Авлаки в городе Атак.
Команду американцев возглавлял офицер под сорок, по моим предположениям второй человек ЦРУ в Копенгагене. Лысый, с рыжей щетиной Джед был неприметен, если бы не льдисто-голубые глаза. И взгляд, которым он меня сверлил. Говорил кратко и делал подробные записи. Сквозь его деловитость случайно прорывались блестки лаконичного юмора. Честолюбивый Джед жаждал результатов. Изредка ему изменяло самообладание, и левый глаз начинал дергаться, словно передавал морзянку.
Джед явно получил полномочия предложить цену за мои услуги, убедившись, что у меня есть прямой доступ к Авлаки.
Продолжение встречи было посвящено сбору информации о «Харакат аш-Шабаб» в Сомали. Датчане были заинтересованы в разработке «Харакат аш-Шабаб», поставляя им оборудование: водоочистители, палатки, спальные мешки, но не оружие. Любопытно, что британцам не угодили гамаки, вероятно, на том основании, что ни один террорист не должен хорошо спать. На моих глазах три спецслужбы заспорили о гамаках — первое явное разногласие.
На встрече в Юстоне присутствовал Мэтт из МИб, и было ясно, что правительство Ее Величества обеспокоено, что ценного информатора, выбравшего местом жительства Англию, переманивают американцы. Англичане решили ответить на предложение американцев серией укрепляющих командный дух мероприятий, ловко рассчитанных на то, чтобы потрафить моей любви к отдыху на открытом воздухе, но в то же время стать серьезной заявкой на мои услуги.
Их первым козырем стал День рыбалки в Северном Уэльсе. Как всегда присутствовали датчане. Прежде всего я был их человеком, и они не собирались позволять мне гулять наедине с МИб в дальних уголках мира.
Мой датский куратор Кланг явился в куртке «Барбур», охотничьих брюках и кепке из шотландки, точно модель из каталога. Весь день он старательно разыгрывал роль деревенского сквайра, хотя для шотландки район Британии явно не подходил. Мэтт едва сдерживал смех.
С Клангом приехал еще один сотрудник PET, которого я окрестил «Трейлер», потому что он вырос на ферме. Он заменил Будду, у которого заболела спина. В грязной куртке Трейлера не было ничего дизайнерского. Он был настолько же непритязателен, настолько Кланг изыскан — очень высокий, из сельской глуши Ютландии и только что завершил карьеру гандболиста. Он наблюдал за передачей оборудования курьеру «Харакат аш-Шабаб» на стоянке отеля «Интерконтиненталь» в Найроби.
Стоял безоблачный весенний день. Пока парочка датчан с помощью инструктора безуспешно пыталась выудить форель из реки Ди, Мэтт подошел ко мне на берегу, там, где они не могли нас услышать.
— Мы не хотим, чтобы ты ехал в Сомали для американцев, — сказал он. — Я думаю, тебе нужно задержаться здесь: ты нам нужен.
Англичане хотели, чтобы я стал лидером джихадистов в городах Англии, а также сосредоточился на установленных мною сомалийских контактах.
Вскоре последовала еще одна вылазка в импозантный загородный дом неподалеку от Авмора в Шотландии. МИб прислали за мной машину в аэропорт Инвернесс, и после двадцатиминутной поездки вдоль берега Лох-Несс она доставила нас к имению на поросших лесом холмах.
На ступеньках меня ждали Мэтт и эффектная брюнетка лет тридцати. Эмма была моим новым куратором МИб, поскольку Мэтта переводили на другую работу. Высокая и спортивная, безупречный цвет лица, высокие скулы, свободный великосветский тон и внешняя невозмутимость. Точеные черты и широкая улыбка напомнили мне Джулию Робертс.
— Приятно, наконец, с вами встретиться, — сказала она мне с улыбкой.
Эмма призналась, что бабушка у нее шведка и она говорит по-шведски. Я заговорил с ней по-датски, и она засмеялась и ответила на шведском, более или менее понятном датчанам. Это помогло сломать лед.
Снова были датчане, и Энди из MИ5, но американцев не приглашали. Они, должно быть, чувствовали себя оскорбленными. Двухдневный тренинг британского спецназа по ориентированию в горах, спуску на канате и выживанию вел инструктор Роб. Он только что вернулся с секретного задания в Ираке.
Кроме того, был психолог Люк. Лет 45, подтянутый образованный шотландец, тихий, с серо-голубыми глазами. Аккуратно подстриженная борода его старила. Ему следовало оценить, насколько я устойчив и годен к работе информатора на переднем крае. Я чувствовал, что англичане проверяли мою реакцию.
Люк ставил передо мной сложные гипотетические дилеммы.
— Что бы вы сделали, прикажи вам «Аль-Каида» казнить заложника? — спросил он.
Пока я думал, он наклонился вперед и тихо сказал: «Вы его казните, чтобы не навлечь подозрений и не вызывать у ваших товарищей сомнений».
Мы говорили о бремени двойной жизни и о моем разрыве с Каримой. Он лучше, чем я, мог вообразить, понял, с каким давлением мне пришлось столкнуться.
Вечером все немного расслабились. Мы играли в бинго, и датчане мухлевали. Им также показалось забавным водить лучом лазерной указки по лицам моих британских кураторов и оттопыренным ушам Мэтта, когда мы пытались говорить о деле. Порой их выходки выводили из себя, и я чувствовал, что они слишком фамильярны со мной.
Словно стараясь смутить меня еще сильнее, Кланг принялся неуклюже приударять за Эммой. Но, похоже, больше повезло Мэтту. Я заметил между ними особую взаимную симпатию.
Британцы были деликатны, но настойчивы. Я посчитал, что мне лучше работать с ними. Это была бы обоюдная ответственность. С ними я мог рассчитывать на должную подготовку и поддержку. А ЦРУ меня использует, а потом бросит на произвол судьбы.
Напряженность между британцами и американцами нарастала, и я обратился за советом к датским кураторам. Шаг неверный. Их манили деньги и возможности ЦРУ.
— С янки ты дальше пойдешь, — говорил мне Кланг, — и они больше платят.
Я возразил. Мэтт, Энди, Эмма и другие сотрудники из двух отделов британской разведки — хорошие друзья, честные и умные. Они зажаты в тисках бюрократии и инструкций, но они профессионалы.
Американцы ответили на ухаживания за мной со стороны англичан на датском прибрежном курорте Хельсингёр, иногда именуемом столицей «датской Ривьеры». Его самая известная достопримечательность — ренессансный замок Кронборг под названием «Эльсинор», выведенный Шекспиром в качестве места действия «Гамлета», — подходящая обстановка для обсуждения планов по сокрушению принца джихада.
Под конец встречи Джед отозвал меня в сторонку.
— Ведь у тебя с женой не было медового месяца? — спросил он, и его ледяные глаза на миг потеплели.
— Нет. За последние два года у меня просто не было времени.
— Можешь считать это нашим подарком. Только скажи нам, куда ты хочешь поехать, и мы все устроим, — проговорил Джед.
Я был польщен. Они относились ко мне серьезно. Может, так принято завоевывать доверие ценного источника. А с учетом ухаживаний за мной англичан ход своевременный. Я принялся планировать очередную поездку в Таиланд в надежде, что она будет более приятной.
