Если Авлаки мое сватовство осчастливило, то ЦРУ, и в особенности Алекса и Джеда, потрясло, что их ставка на Амину с треском провалилась.
Датская разведка, похоже, расстроилась несильно. Намечалась поездка в Барселону, которую Сёрен, Кланг и Йеспер назвали «отчетом». Меня из аэропорта Барселоны на взятом напрокат BMW привезли в шикарный пентхаус с видом на главную улицу города.
— Вечером развлечемся немного, я все организовал, — объявил Сёрен, когда мы потягивали шампанское.
После ужина в одном из лучших ресторанов города мы, проехав через распахнувшиеся перед нами ворота, оказались во дворе уединенной виллы. Сёрен вручил хозяйке увесистую пачку евро, и нас провели в полумрак бара. На кожаных диванах в ленивых позах восседали девушки в переливающихся шифоновых платьях и туфлях на шпильке. Они не шли ни в какое сравнение с девицами, околачивавшимися в «Андеграунде» в Корсёре, но в глазах была та же пустота.
Это был явно не тот отчет, на который я рассчитывал.
Кураторы один за другим исчезали в сопровождении девиц, а меня из раздумий вывела миниатюрная женщина, представившаяся Олей из Молдовы. Но мысли занимала только Амина. Стоило мне подумать о том, что эта светловолосая хорватка где-то в глубоком тылу «Аль-Каиды» укладывается в постель с одним из самых разыскиваемых всеми мировыми разведками мужчин, как мне становилось очень не по себе.
Взяв за руку, Оля потащила меня к одной из спален в коридоре. Я сказал ей, что, дескать, не могу с ней, потому что я женат.
— Не хочешь просто поболтать? — со вздохом спросила она.
Оля явно с облегчением вздохнула, когда я спросил, нельзя ли здесь раздобыть наркотики. Мне требовалось заглушить гложущее меня чувство вины за ту опасность, которой я подверг Амину. Оля подошла к висевшей на стене комнаты картине маслом и извлекла из-под рамы флакон с белым порошком.
На кокаин я снова подсел в начале года, поняв, что способствовал убийству вождя племени Абдуллы Мехдара. Его гибель просто не выходила у меня из головы. Некоторое время чувство вины меня просто парализовало. Но после дозы у себя в доме в Бирмингеме я пусть на пару часов от него избавлялся.
Наклонившись к Оле, я уже собрался занюхнуть дорожку, как кто-то ворвался в комнату. Это был Кланг.
— Что ты, черт возьми, творишь? — закричал он. — Прекрати!
— Почему?
— Пока ты с нами, нельзя.
— Черт вас всех побери, почему мне нельзя? — разозлился я. — Если я кому и врежу, так только себе. Вы развлекаетесь с этими бабами, а их, может, работорговцы поставляют. И вообще ты не испанский полицейский.
Тот визит в Барселону сильно охладил мои отношения с датскими кураторами. Мне стало интересно, в курсе их начальство, что они творят в так называемых зарубежных командировках? Или датская разведка и вправду прогнила насквозь?
Скоро ответы на кое-какие вопросы я узнал.
Глава девятнадцатая
Новое прикрытие
Лето — зима 2010 года
После провала операции «Амина» американцы контакты со мной заморозили.
— Они тобой недовольны, — сообщил мне Кланг. — Ты получил четверть миллиона долларов, Авлаки — красивую блондинку, а Большой брат — твое милое письмецо, — потешался он.
Я отправил Алексу раздраженное электронное послание, раскритиковав методы работы американцев и напомнив, что мою двойную игру датчане задумали первыми, когда они даже не подозревали о моем существовании.
Какое-то время казалось, что двойная игра снова станет исключительно достоянием датчан. Британцы исчезли, американцы продолжали оплакивать дорогостоящий провал. Но я не унывал. Понимал, что приятели-джихадисты скоро со мной свяжутся.
Все силы я отдавал новому предприятию — «Сторм Бушкрафт» — компании по организации разного рода поездок с приключениями. Зарегистрировал я ее в Великобритании. Некоторые джихадисты Бирмингема заинтересовались, на какие деньги я зачастил в Йемен и Восточную Африку. Я решил прикрыться легендой, что хорошо зарабатываю на продаже наркотиков, но мне позарез требовалось надежное прикрытие
[166].
Приключенческий туризм был моей второй натурой. Я всегда любил отдых на природе и еще мальчишкой ставил палатки в окрестностях Корсёра. Мне очень понравились тренировки на выносливость с британцами в Авморе. А после поездки в марте 2010 года с агентами британской разведки в отель «Айс» на севере Швеции я побывал еще севернее в составе арктической экспедиции. Холод был такой, что трудно дышать, а солнце садилось, едва взойдя. Но я был в своей стихии — изучал способы выживания в Арктике, охотился, раскладывал костры.
Экспедицией руководил Тоби Кауэрн из резерва морской пехоты. Его очень ценили в кругах путешественников-исследователей. Кауэрн подготовил команду, в 2006 году победившую на соревнованиях «Полар Челлендж» — гонках до Северного полюса. Тоби отличался жизнелюбием и невероятной выносливостью. Когда по вечерам мы почти все валялись в своих иглу, не в силах пальцем шевельнуть, Тоби спокойно читал при свете факела.
Я видел, что Тоби готов к большему, чем просто учить людей выживанию в суровых условиях Арктики. Его угнетало, что из-за травмы спины он не может, как многие его товарищи из Королевской морской пехоты, участвовать в операциях в Афганистане.
Я хорошо понимал, что именно такого человека западной разведке следовало внедрить в круги джихадистов за границей. Тоби Кауэрн прекрасно знал, как действовать в чрезвычайных ситуациях, а смуглый цвет лица делал его похожим на уроженца Ближнего Востока.
— Тебе не хотелось бы заняться чем-нибудь поинтереснее? — спросил я его однажды, когда мы тащились по снегу.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, чем-нибудь, что как-то связано с разведслужбой?
— А почему ты об этом спрашиваешь? Сам-то ты кто по профессии?
Я, не вдаваясь в детали, обрисовал ему, чем занимаюсь.
— Мне кажется, тебя оценили бы. Не хочешь встретиться с моими друзьями из разведки?
— Почему бы и нет? — ответил Тоби.
В самый разгар операции «Амина» я представил Тоби Кауэрна Клангу, Сёрену и Андерсу. Это произошло на вилле в Роскилле-фьорде. Мы убедились, что американцев там уже нет. На время разговора Тоби с кураторами мне приказали выйти, и я решил прогуляться по побережью.
— Этот парень нам нравится, — подытожил Кланг, когда я вернулся.
