Я похолодел. Авлаки явно над этим работал и хотел узнать, что просочилось в СМИ. Я впервые задумался, что его надо остановить как можно скорее. Авлаки был готов к терактам против Запада, направленным против мирного населения.
17 августа я вылетел из Йемена в Европу. Каждое лето в это время я проводил пару недель с детьми в походах — палатки, пеший туризм, гребля на каноэ и рыбалка. Это для меня святое, неотменяемое даже охотой за самым разыскиваемым террористом «Аль-Каиды». Кроме того, предстояло подготовиться к давно запланированной поездке в джунгли Борнео с моим британским другом. Я предполагал, что моя йеменская миссия затянется на месяцы, поэтому надо было взять паузу.
Перед отъездом я послал Авлаки электронное письмо о том, что еду за границу по делам «Сторм Бушкрафт». Если он начнет проверять веб-сайт фирмы, увидит фотографии из экспедиции на Борнео. Я также сообщил ему, что оставил флэшку с подборкой публикаций в СМИ о рицине у надежного человека в столице, сообщив Авлаки его адрес и номер телефона.
Возвратившись в Европу, я объяснил ситуацию Джеду и датчанам, передав Джеду телефонный номер моего знакомого в Сане, и Агентство национальной безопасности США получило возможность контролировать его телефонные переговоры.
В конце первой недели сентября я получил СМС от контакта в Сане
[208]. «Парень просто мне позвонил, и сейчас я жду его в «Сити Стар». Я позвонил Клангу, чтобы тот передал информацию американцам.
«Это передача. Теперь будь готов», — ответил я ему, объяснив, что место встречи — торговый центр в йеменской столице. Меньше чем через час контакт прислал мне СМС с сообщением, что все прошло благополучно. Я предположил, что американцы, отследив звонки и СМС контакта, уже контролировали передачу. Может, на этот раз флэшка выведет ЦРУ на Анвара аль-Авлаки. Хотелось только надеяться, что не пострадает Амина.
Операция шла по плану. Авлаки мне доверял, и сразу после путешествия я собирался ехать на встречу с ним через неблагополучные районы Йемена. На следующий день я уже был на пути в джунгли Борнео, садясь на самолет, летевший в Малайзию.
В яркий солнечный сентябрьский день, сразу по возвращении из Юго-Восточной Азии в Великобританию, я включил телевизор и увидел экстренный выпуск новостей. Я уставился на экран как загипнотизированный.
Утром того дня — 30 сентября — беспилотники ЦРУ, взлетевшие с базы в южных пустынях Саудовской Аравии, засекли в районе провинции Эль-Джауф на северо-западе Йемена группу пикапов. Услышав характерное жужжание, несколько человек, только что закончивших завтрак, бросились к машинам. Среди них был Авлаки, перебравшийся сюда из южных подконтрольных племенам районов Йемена, скрываясь от растущей угрозы атаки американских беспилотников.
Два беспилотника «Предатор» навели лазерные лучи на пикапы для точного определения координат цели, а большие беспилотники — «Риперс» — прицелились. Сидящий за тысячи миль от Йемена оператор «Риперс» выпустил несколько ракет «Хеллфаер». Авлаки и шестеро боевиков «Аль-Каиды» погибли на месте, от их автомобилей осталась лишь груда обгорелого металла. Среди погибших был Самир Хан, ЦРУ и понятия не имело, что он ехал вместе с Авлаки. Самир Хану было всего 24 года
[209].
Я стоял, уставившись на экран, когда в кармане завибрировал телефон. СМС от Кланга:
«Смотрел новости?»
«Я не верю», — ответил я.
«Нет, все правда»
[210].
США, наконец, устранили человека, представлявшего прямую и неотступную угрозу. Как утверждали впоследствии американские власти, Авлаки был главным злоумышленником АКАП и инициатором терактов в странах Запада, а на момент гибели вынашивал планы новых терактов в США и других странах.
«Смерть Авлаки — серьезнейший удар по самому агрессивному филиалу «Аль-Каиды», — сказал президент Обама в тот же день в речи в Форт Майерс, штат Вирджиния
[211]. «Авлаки руководил заграничными операциями «Аль-Каиды» на Аравийском полуострове
[212]. В этом качестве он лично планировал и направлял действия, целью которых было уничтожение ни в чем не повинных американцев… и ради осуществления своих смертоносных замыслов он неоднократно призывал отдельных лиц в Соединенных Штатах и во всем мире убивать ни в чем не повинных людей — мужчин, женщин и детей».
Глава двадцать вторая
Разрыв с большим братом
Осень 2011 года
«Мне очень жаль, но это были не мы. Мы были в двух шагах, но это были не мы»
[213].
Буквы сообщения смотрели на меня, черные на зеленом фоне. Это была еще одна СМС от Кланга, вскоре после подтверждения факта гибели Авлаки.
«Передай Джеду и американцам, что они молодцы. Мои поздравления. Он — террорист, его надо было остановить», — ответил я
[214].
Требовалось проявить великодушие, даже если это означало отказ от перспективы получить пять миллионов долларов. Будто меня номинировали на «Лучшего актера второго плана».
Тем не менее меня взбесило и разочаровало, что ни Джед, никто другой из американских кураторов мне не позвонили. К тому же я вопреки всему чувствовал себя мерзко: меня грызла тоска и даже чувство вины — Анвара аль-Авлаки, с которым я не раз часами беседовал, буквально сожгли заживо. Хотя я понимал, какую он представлял опасность и насколько опаснее, останься в живых, мог стать.
Я пытался отвлечься, уехав ненадолго с детьми, но не помогло. Мне непременно требовалось узнать, что и как произошло на самом деле.
Спустя два дня после покушения я купил влиятельную британскую газету «Санди телеграф»
[215].
