Закрыв за собой дверь, Аркад подошел к сундуку. Скривившись, присел и начал рыться в вещах – два серебряных венка, выигранных в Талии и Блэкбридже. Рукоять сломанного меча. Заплесневелая колода карт и несколько игральных костей. Запасная набедренная повязка. Гребень из рыбьего скелета. Горсть медных бедняков.
Аркад встал, хмуро осматривая комнату. Его лицо еще больше помрачнело, глаза заблестели от злости. Он шагнул к кровати и, смяв подушку, скинул ее на пол, сорвал простыню, ощупал соломенный матрас. Раздраженно выругавшись, перевернул его и кинул в стену. И там, под ним, он увидел.
Шелковое нижнее белье.
Экзекутор поднял его к носу и глубоко вдохнул. Слабый аромат жасминового парфюма. Тот же запах, который он учуял, когда приходил сюда перед «Венатусом», заявив Непобедимому, что его мыло пахнет как женское.
– Ебаный ублюдок…
Аркад сжал белье в кулаке с побелевшими костяшками пальцев.
– Ах ты неблагодарный…
Экзекутор привел комнату в порядок, снова застелил постель, разгладил простыню. Его лицо побледнело, челюсти сжались. Вернув спальню в первоначальный вид, мужчина развернулся и вылетел из комнаты. Цок, топ, цок, топ. Ковыляя по коридору со штормовыми тучами в глазах, дошел до своей спальни и захлопнул дверь.
Охваченный гневом экзекутор не заметил магистру, стоявшую у чулана с охапкой лекарств, принесенных из города.
Но пожилая женщина определенно заметила шелковое белье в его руке.
– …Любопытно… – прошептали тени.
Глава 26
Серебро
Они собрались во дворе после завтрака.
Прошло семь перемен, но мало что изменилось – лихорадка Фуриана ослабла, но не ушла полностью. Опарыши делали… что ж, они делали именно то, для чего их вывели. Процесс был, мягко говоря, отвратительным, и когда Личинка снимала перевязки, Мия почти не могла вынести этого зрелища. И было по-прежнему не ясно, приносили ли они какую-то пользу.
Гладиаты находились не в лучшем расположении духа. Их радовала победа на арене и место в «Венатусе Магни», которое все же удалось заполучить Соколам Рема. Но цена, которую они заплатили…
Брин оставалась в своей клетке и ни с кем не разговаривала, даже во время трапез. Возможно, Мечница уже никогда не сможет бороться. Фуриан стоял на пороге смерти, а Бьерн был мертв. Если это их плата за шанс на свободу, то она потребовала больше крови, чем они готовы были отдать.
Аркад собрал их по приказу домины; свет солнц бил в глаза, как молоты, гладиатам Коллегии Рема, построившимся на песке. Ребра Мии невыносимо болели, раны на лице чесались под грязными от запекшейся крови бинтами. Было странно видеть мир одним глазом под повязкой – ей недоставало глубины, баланса. Девушка знала, что ей пора встретиться с Эшлин – прошлой неночью к ней в клетку явилась Эклипс, сообщив, что их корабль прибыл в Вороний Покой. Но учитывая ситуацию, сложившуюся в крепости, Мия не рисковала идти на встречу. Фуриан мог очнуться в любой момент, и если Личинка обратится к ней за помощью с травами посреди неночи, и стражи обнаружат ее пропажу…
Она коснулась бинта на лице. Мия пока не набралась храбрости, чтобы взглянуть на себя в зеркало. И лишь гадала, что там увидит.
Гадала, что Эшлин увидит.
Мясник стоял с заведенными за спину руками, переминаясь с одной ноги на другую, как обычно. Несмотря на поражение в Уайткипе, он казался довольным, что заслужил пару новых шрамов в свою коллекцию.
Сидоний молча ждал, скрестив руки на клейме «ТРУС» на своей широкой груди. Его короткие волосы начали отрастать, голубые глаза блестели в лучах солнц. Как всегда, он стоял рядом с Мией и не отходил далеко, если была такая возможность. В клетке мужчина пел ей дифирамбы, заявляя, что ее поединок с шелкопрядицей был величайшим из всех, что он когда-либо видел. Но о родителях не расспрашивал. Не задавал вопросов, на которые Мия пока не была готова отвечать. Несмотря на все свое бахвальство и громкие слова, несмотря на глупое поведение в обществе женщин, Сидоний знал, когда говорить, а когда лучше помолчать.
С каждой переменой он все больше и больше нравился Мие.
«Но он мне не друг».
Волнозор стоял по другую сторону от Сидония, будто прирос к земле. Он бился как демон против саблезубых медведей на арене; им с Сидом не хватило всего пары очков до собственных венков. Мие трудно было представить, как этот мужчина расхаживал бы по сцене в шелковых чулках-шоссах, зачитывая рифмованные куплеты. С гордой осанкой и блестящей на солнцах кожей он выглядел как прирожденный воин.
«И он мне не друг».
Брин стояла рядом с Отоном и Феликсом и выглядела так, будто не спала ни минуты с битвы в Уайткипе. Было так странно видеть ее без близнеца – Мия даже поймала себя на том, что осматривается в поисках Бьерна. Ваанианка ходила как призрак. С налитыми кровью глазами и пустым взглядом, обхватившая себя руками.
«И она тоже…»
Мечница прислонялась к двери в лазарет. Ее лицо казалось бледным под татуировками, правая рука повисла на перевязи, надетой через шею и пропитанной кровью. Порез на ее спине был суровым, но рана на предплечье просто ужасала. Никто точно не знал, сможет ли женщина когда-нибудь снова орудовать мечом. Мия видела страх в ее глазах.
«Но она мне…»
А Фуриан?
Он спал на каменной плите в лазарете под бдительным присмотром Личинки. Мия чувствовала его боль всякий раз, как оказывалась рядом, словно та просачивалась сквозь тьму у ее ног. Девушка не знала причины. Даже при всех травах и мазях никто не мог сказать наверняка, какое его ждало будущее, кроме, пожалуй, самой Матери.
– Гладиаты! – рявкнул Аркад. – Смирно!
Собравшиеся воины выпрямились и прижали кулаки к груди. На веранду вышли Леона с Антеей, донна шла на один шаг впереди магистры.
Женщина выглядела усталой, но, по крайней мере, на сей раз она оделась в более привычной для себя манере. Ее белое платье струилось к сандалиям, ткань заколыхалась, когда донна остановилась на горячем песке. Волосы Леоны были заплетены в косы, уложенные вокруг макушки, как венок победителя, который она держала в правой руке.
– Мои Соколы! – крикнула донна, высоко поднимая венок. – Узрите!
Гладиаты изобразили радость, но, учитывая обстоятельства, Мие показалось, что их энтузиазм был немного наигранным.
– Хоть нам и пришлось заплатить высокую цену, но победа, которую мы так долго жаждали, уже у нас в руках. С этим венком мы получили место в играх «Венатус Магни», которые состоятся ровно через пять недель. До свободы осталось рукой подать, и вскоре со всех углов Города мостов и костей будет звучать имя Коллегии Рема!
На сей раз крики гладиатов прозвучали гораздо громче. Похоже, несмотря на глубину горя, обещание свободы могло любого заставить позабыть о своих бедах. Волнозор хлопнул Сида по плечу, Мясник ударил себя кулаками по бокам и взревел. Мысли о борьбе в «Магни» было достаточно, чтобы их сердца затрепетали, и Мия поймала себя на том, что ее кровь начинает течь быстрее, как у всех остальных. Она мысленно представила себе Скаеву и Дуомо.
