Мистер Добряк запрыгнул ей на плечо и обвил шею хвостом. Мия вышла из проулка и направилась по улице Рыбаков к таверне. Час был поздний, ветер с океана норовил сдуть с нее капюшон. По дороге ей попались несколько рассеянных слуг, бегущих по своим делам, а в гавани звонили колокола, но не считая таких же бездельников, как она, улицы были пусты.
– Что ж, ладно, – пробормотала девушка. – О чем ты хочешь поговорить?
– …С чего бы начать… – раздался шепот на ее ухо. – …О том существе, которое спасло тебе жизнь в Галанте? О твоей теории, что даркины как-то связаны с падением Ашкахской империи? О карте, нарисованной чернилами на спине Эшлин? И давай не забывать о твоем поединке с шелкопрядицей и втором наборе клинков, которые она совершенно случайно забыла ослабить…
– Любой мог бы совершить подобную ошибку, Мистер Добряк.
– …С твоей стороны глупо ей доверять…
– Если бы Эш желала мне смерти, то уже десять раз могла бы меня прикончить.
– …Пусть так, но ее участие мешает тебе мыслить здраво. У нас скопилось столько вопросов ко всему происходящему, а ты, похоже, даже не пытаешься искать ответы…
– Уж извини, стены гребаной коллегии ограничивают мои возможности, – прошипела она. – Главное – это «Магни». У нас есть только один шанс.
– …Ты помнишь, что сказало то тенистое существо в Галанте?..
– Что я должна окрашивать небеса черным. Что бы эта хрень ни значила.
– …Оно сказало, что твое возмездие служит лишь для того, чтобы ослеплять тебя, Мия…
– Хочешь сказать, что мне стоит забыть о том, что сделали Скаева и Дуомо?
– …Я хочу сказать, что здесь может быть замешано что-то большее…
– Думаешь, я этого не понимаю?
Они завернули за угол в проулок, ведущий к задней части таверны. В воздухе воняло мусором и гнилью. Мия откинула капюшон, а Мистер Добряк спрыгнул на сломанный ящик и начал вылизывать полупрозрачную лапу.
– Слушай, я уже месяцами чувствую себя пешкой, которая видит лишь половину игральной доски. Вопросы так громыхают в моей голове, что я едва не глохну. Но ответы на них никуда не денутся до окончания истиносвета, а вот возможность прикончить Скаеву с Дуомо будет упущена. Наш план и так на грани краха из-за восстания. Все зависит от следующих нескольких перемен.
– …Ну, если тебя волнует только бунт гладиатов, то ответ очевиден…
– Неужели? Ну-ка, расскажи мне.
– …Ты не можешь позволить ему случиться…
– Все не так просто, Мистер Добряк.
– …Нет, Мия, просто. Если ты по-прежнему жаждешь отмщения, то должна победить в «Магни». А тебе не победить в «Магни», если тебя распнут за восстание против республики. Ты только и говоришь о том, скольким тебе пришлось пожертвовать, чтобы зайти так далеко. Ты не можешь сдаться на последней паре шагов…
– Так что, мне просто позволить Сиду и остальным умереть?
– …Они тебе не друзья, Мия…
– И кто ты такой, чтобы мне это говорить?
Не-кот склонил голову вбок.
– …Я твой друг. Самый старый друг. Который помог тебе, когда Скаева приказал тебя утопить. Который спас тебя на улицах Годсгрейва. Который прошел с тобой все испытания Церкви. За все это время я хоть раз подвел тебя?..
С уст Мии уже был готов сорваться упрек, но прежде чем она успела его произнести, ее тень пошла рябью, а по коже прошелся знакомый мороз. На земле возник темный силуэт, гладкий и напоминающий волка, и обвился вокруг ее ног.
– …Ты вернулась…
– …Привет, Эклипс.
– …Я скучала…
– …Ой, умоляю…
Эклипс зарычала, тенистые когти впились в грязь.
Мистер Добряк сделал вид, что зевает.
– …Прекрати, ты меня пугаешь…
– …Думаю, ты слишком глуп, чтобы бояться меня, маленький грималкин. Но однажды я преподам тебе урок о последствиях слишком большой пасти и недостатка зубов…
– …Скажи, моя дорогая дворняга, ты заранее готовишь эти глупые угрозы или просто импровизируешь?..
Мия нахмурилась, ее терпимость к сарказму не-кота опустилась на небывало низкий уровень.
– Мистер Добряк, возвращайся в Гнездо. Приходи за мной, если Фуриан проснется.
– …Ты меня прогоняешь?..
– …О, мое сердце обливается кровью…
– …У нас нет сердец, шавка тупая…
– …Непременно напомни мне об этом, когда я сожру твое…
Кот из теней зашипел, волчица из теней зарычала. Но, почувствовав рябь в черноте у своих ног, Мия поняла, что ее спутник ушел. Она присела и провела руками по Эклипс, наслаждаясь легчайшим ощущением прохладного бархата под своими пальцами.
– Все хорошо?
Загривок Эклипс по-прежнему стоял дыбом, но под прикосновением Мии она понемногу успокоилась. Лизнув руку хозяйки полупрозрачным языком, тенистая волчица тихо ответила:
– …Хорошо. Но с твоим прибытием стало лучше. Как твои раны?..
Мия коснулась повязки на лице и скривилась.
– Нормально.
– …Ты выглядишь грустной…
– Есть немного.
– …Кого нам нужно убить?..
– Мне нужно, чтобы ты осталась здесь, Эклипс. Присмотри за улицей, хорошо?
– …Как пожелаешь…
Мия улыбнулась и пошла дальше по проулку, радуясь, что хоть один из ее демонов делал, что ему сказано. Найдя нужный дом, она залезла по водостоку на балкон за окном Эшлин и почувствовала, что хватка Эклипс начинает слабеть, а в животе пробуждаются бабочки. Ощущение по-прежнему было ей непривычным, холодным, скользким и тошнотворным. Из-за него Мия чувствовала себя крошечной. Слабой.
Черная Мать, она ненавидела страх.
Девушка присела у окна, приготовившись стучать по стеклу. С мерзким ощущением, будто в животе ползают вши. Швы на щеке начало пощипывать от холодного пота. Стиснув зубы, она взяла свое самообладание за шиворот и тихо постучала.
Окно открылось и появилась Эшлин, омытая ярким солнечным светом. На секунду Мия забыла о крови, гибелях и страхе и просто наслаждалась ее видом. Этой девушки, которая снова рисковала жизнью – собирая информацию в Уайткипе, ослабляя клинки Изгнанницы, чтобы уравнять шансы, и безоговорочно следуя за Мией по всей республике.
– О, Богиня, – выдохнула Эшлин, прижимаясь к ней губами.
Мия закрыла глаза и обвила ее талию, позволяя Эшлин осыпать свое лицо поцелуями. Взяв ее за руку, Эш повела девушку к кровати, усадила и крепко обняла. Несмотря на боль в сломанных ребрах, боль от последних перемен, Мие стало легче дышать, когда она вдохнула лаванду и запах хны, уткнувшись в волосы Эшлин. Просто от того, что ее обнимали, и она могла обнять в ответ.
