– Бездна и сраная кровь, где он?! – пробормотала она, жадно разглядывая толпу.
По затылку снова прошел холодок, и Мистер Добряк тихо шепнул ей на ухо:
– …Столики…
Мия посмотрела на стены над танцующими гостями. Бальный зал сенатора Аврелия был построен как амфитеатр со сценой в одном конце, сиденьями, расположенными концентрическими кольцами, и небольшими отдельными столиками, с которых можно было наблюдать за действом внизу. Сквозь дым и длинные занавески из чистого шелка, свисавшие с потолка, она наконец заметила высокого юношу, на котором были белый сюртук и черный галстук. На груди сюртука красовались вышитые золотой нитью две одинаковые лошади с фамильного герба.
– …Гай Аврелий…
Мия подняла к губам мундштук из слоновой кости и задумчиво затянулась. Лицо юноши было наполовину скрыто золотой маской-домино с мотивом Троицы, но она разглядела мужественную линию подбородка и красивую улыбку, пока он что-то шептал на ухо прекрасной донне в стильном платье.
– Похоже, он завел себе подружку, – заметила Мия, и с ее уст сорвалась струйка серого дыма.
– …Ну, он ведь сын сенатора. Вряд ли такой юноша будет проводить неночи в одиночестве…
– Нет, если это будет зависеть от меня. Эклипс, передай Дову, чтобы был начеку. Возможно, нам придется уезжать в спешке.
Из тени под ее платьем раздалось тихое рычание.
– …Дов идиот…
– Тем важнее проследить, чтобы он не считал ворон. А я пока поздороваюсь с нашим уважаемым первенцем сенатора. И с его подругой.
– …Где двое, там третий лишний, Мия… – предупредил Мистер Добряк.
– Верно. Но в толпе тоже можно покуролесить.
Мия выскользнула из своего угла и поплыла к бальному залу, словно кольца дыма, которые сорвались с ее губ. Девушка улыбалась в ответ на комплименты и вежливо отказывалась от приглашений на танец. Беспечно прошла мимо двух стражей в красивых жакетах, стоявших у лестницы, всем своим видом показывая, что здесь ей и место. В конце концов, в зале больше не было ни одного незваного гостя. Ей потребовались пять долгих неночей, чтобы украсть приглашение из дома донны Григорио.
[4] А обычай непременно надевать маски на любой праздник, который завели эти костеродные недоумки, помогал ей оставаться неузнанной. К тому же она подчеркнула изгибы своего тела таким образом, чтобы максимально отвлечь внимание от лица.
Мия проверила макияж в зеркале маленькой серебряной косметички и нанесла еще один багровый слой на губы. Затянувшись в последний раз, раздавила сигариллу каблуком и ввалилась через бархатные шторки к столику Аврелия.
– О, прошу прощения, – пролепетала Мия.
Дон Аврелий и его спутница удивленно повернулись. Пара сидела на потертом бархате длинного дивана, на столе перед ними стояли полупустые бокалы и бутылка дорогого ваанианского красного вина. Мия прижала руку к груди в напускном беспокойстве.
– Я думала, что здесь свободно. Пожалуйста, простите.
Юный дон слегка кивнул. Его красивая улыбка потемнела от вина.
– Пустяки, ми донна.
– Вы… – Мия тяжело вздохнула, источая неуверенность. Затем сняла маску и начала обмахивать ею лицо. – Извините, но вы не будете возражать, если я присяду на пару минут? Здесь жарче, чем под истиносветом, а в этом платье страшно тяжело дышать.
Аврелий прошелся взглядом по лицу Мии, больше не скрытом маской. По черным глазам, искусно подведенным сурьмой. По молочно-белой коже и пухлым темно-красным губам, по драгоценному ожерелью и лебединой шее. Мия как бы невзначай поправила корсет, и взгляд дона украдкой скользнул к ее открытой груди.
– Разумеется, ми донна, – улыбнулся он, показывая на свободное место.
– Да благословит вас Аа, – сказала Мия, присаживаясь на бархатный диван и продолжая обмахивать себя маской.
– Позвольте представиться. Я – дон Гай Нирай Аврелий, а моя очаровательная спутница – Аленна Боскони.
Пассия Аврелия была лиизианской красоткой примерно того же возраста, что и Мия, – судя по виду, дочь местного администрата. Глаза и волосы темные, кожа оливковая, золото шифонового платья подчеркнуто пудрой на губах и ресницах с металлическим блеском.
– Четыре Дочери, я в восторге от вашего платья! – ахнула Мия. – Это Альбретто?
– У вас зоркий глаз, – ответила Аленна, поднимая бокал. – Мое почтение.
– Я иду к ней на примерку на следующей неделе. Если тетя позволит мне снова выйти из палаццо. Что-то мне подсказывает, что завтра она отправит меня в женский монастырь.
– А кто ваша тетя, ми донна? – поинтересовался Аврелий.
– Донна Григорио. Занудная старая корова. – Мия указала на вино. – Вы позволите?
Аврелий наблюдал со смешинкой в глазах, как она наливает себе бокал и мгновенно его осушает.
– Простите, но я не знал, что у донны есть племянница.
– Чему я совершенно не удивлена, ми дон, – Мия вздохнула. – Я провела в Галанте почти месяц, но она не выпускает меня из палаццо. Пришлось выбираться на сегодняшний вечер тайком. Отец отправил меня к ней на лето, чтобы тетя научила меня, как должна вести себя богобоязненная дочь Аа.
– А вы, значит, ведете себя не должным образом? – Аврелий улыбнулся.
Мия скривила личико.
– Честное слово, он так об этом говорит, будто я как минимум переспала с конюхом.
Аврелий поднес бутылку к бокалу Мии, вытянув шею от любопытства.
– Еще?
– Вы очень щедры, сэр.
Аврелий передал ей полный бокал. Мия одарила его понимающей улыбкой и коснулась запястья юного дона пальцами. Между ними словно прошел аркимический разряд. Аленна подняла бокал к золотым губам, в ее голосе слышалось легкое раздражение:
– У нас мало осталось, Гай, – предупредила она, глядя на бутылку.
Мия посмотрела на девушку и заправила ей за ухо выбившуюся прядку. Страх, который могла нагнать на нее эта встреча, поглотили тени у ее ног. Она плавно и грациозно поднялась со своего места и пересела поближе к позолоченной красавице. Не сводя глаз с Аленны, отпила вина. Оно было насыщенным, бархатно-мягким и приятно пощипывало язык. Затем, забрав у лиизианки пустой бокал, Мия вручила ей свой и, переплетясь с ней пальцами, подняла его к золотым губам.
