Глава 16
Мед
Вжжжууууух.
Стрела вонзилась у сердца пугала.
Вжжжууууух.
Следующая попала еще ближе.
Вжжжууууух.
Третья попала в цель, прямо в безликую голову.
Мия опустила лук, пальцы правой руки ныли.
– Хорошая работа, – похвалила Брин, стоя рядом. – Где ты научилась так стрелять?
– Прочитала об этом в книге, – прорычала Мия. – Когда закончила трахаться с твоим папашей.
Ваанианка расхохоталась, поднимая свой лук и натягивая тетиву.
– Тяжелая неночка, вороненок?
Мия отложила оружие, кривясь от боли.
– Бывали и получше.
– Могу поспорить, не с моим бедным папашей, – ухмыльнулась Брин.
Блондинка быстро выпустила полдюжины стрел. Три попали в сердце пугала, две в горло и последняя в голову.
– Зубы Пасти… – выдохнула Мия.
– Ты бы видела, как она стреляет рабочей рукой, – сказал Бьерн, проходя мимо девушек со связкой кожаных снастей на плече.
– О, но тогда это будет просто выпендрежем, – ответила Брин.
Близнецы покинули Воронье Гнездо рано утром, как делали каждую вторую перемену. Мия пошла с ними по приказу экзекутора, плетясь сзади, как собака без кости. Аркад проводил их до ворот крепости, и девушка изо всех сил старалась не хмуриться, вспоминая, как экзекутор отзывался о ней прошлой неночью. Аркад не упоминал о предстоящей перепродаже, но над ее головой все равно висел меч. Он даже не дал ей возможность проявить себя, нет. Было ясно, что экзекутор просто хотел от нее избавиться.
По правде говоря, это ранило ее гордость. Больше, чем должно было. Мия не знала, почему ей хотелось его одобрения. Но вскоре раненая гордость превратилась в пылающую ярость. Мия больше не могла тратить время впустую – продажа другому господину была риском, который попросту ей не по карману. Ей нужно было показать, на что она способна. Но не Аркаду, а донне Леоне.
Если откинуть тот факт, что она спала с Фурианом, Мия подозревала, что донна по-прежнему видела в ней некую ценность. Мия зажгла зрителей в Блэкбридже, и реакция толпы запалила уголек уважения в груди Леоны. Девушке нужно было превратить эту искру в пламя.
«Венатус» в Стормвотче определит ее будущее в этой коллегии и на арене. Ее план по убийству Дуомо и Скаевы висел на волоске.
Мия пока понятия не имела, как превратить его в надежный трос.
Четыре стража донны Леоны повели ее, Брин и Бьерна по густому лесу за Вороньим Гнездом. Через полмили они дошли до продолговатой площадки, длиной около мили, отмеченной плоскими камнями на охристом песке. В одном ее конце находилась конюшня, и Бьерн отправился туда со своим снаряжением и упряжью, пока Брин выпускала колчан за колчаном стрел в три мишени-пугала.
Стражи стояли в тени, не обращая на них никакого внимания. Мия вдруг осознала, до чего легко было бы близнецам сбежать – несколько стрел в грудь каждого стража, две лошади, и парочка уже поднимала бы пыль на горизонте. Но даже если бы им как-то удалось скрыться в республике с клеймом на щеках, они бы приговорили всех остальных гладиатов в коллегии Леоны к казни на арене.
Стоило отдать должное администратам – эти бессердечные ублюдки знали свое дело.
Пальцы Мии были сильно повреждены, и подолго держать лук она не могла, посему по большей части просто наблюдала за Брин. Девушка могла стрелять с завязанными глазами и одинаково хорошо обеими руками. Опустошив очередной колчан, она сняла сандалии и сжала лук между пальцами ног. А затем с удивительной сноровкой, какой Мия никогда не встречала, выгнула спину и выстрелила ногой, пронзая пугало в сердце.
– Кстати о выпендреже… – пробормотала Мия.
Брин ловко вскочила, смахивая пыль с ладоней.
– Это все детский лепет, когда ты и твои мишени не двигаются, – она пожала плечами. Повернувшись к конюшне, крикнула брату: – Бездна и кровь, Бьерн, ты лошадей запрягаешь или просишь их выйти за тебя замуж?
– Я уже предлагал, но они мне отказали, – послышался ответ.
– Ну, тогда у них прекрасный вкус.
Ваанианец вышел из конюшни, держа большой щит и выводя пару лошадей, запряженных в длинную гладкую колесницу. Они были белыми, как облака, их мускулы словно вырезали из мрамора. При виде их Мия невольно почувствовала небольшой укол грусти, подумав о собственном жеребце – Ублюдке. После того, как он спас ее от смерти в ашкахской пустыне, Мия решила отпустить его на свободу, а не запирать в конюшне Красной Церкви. Она надеялась, что он нашел себе какое-то приятное местечко и наплодил столько собственных ублюдков, сколько возможно.
Девушка скучала по нему.
Откровенно говоря, она по многому скучала с тех времен…
– Сестра Ворона, – Бьерн театрально показал рукой на лошадей, – познакомься с Дикой и Розой.
Мия осмотрела парочку, тянущую колесницу. Как и все другие лошади, которых она встречала, они боялись ее, так что девушка старалась держаться в сторонке. Тот факт, что единственный конь, который терпел ее, получил кличку Ублюдок, многое говорил об отношении Мии к лошадям в целом, но она могла отличить прекрасный экземпляр от обычного.
– Это кобылы, – заметила Мия. – Большинство эквилл, которых я видела, ездят на жеребцах.
– Большинство эквилл, которых ты видела, идиоты, – ответил Бьерн.
Его сестра кивнула.
– Жеребцы думают членом. Кобылы же знают, как себя вести в кризисных ситуациях. Лошади прямо как люди, да, братец?
Бьерн поднял палец в предостережении.
– Уважай старших, малявка.
– Ты старше меня на две минуты, Бьерн.
– На две минуты и четырнадцать секунд. Так ты идешь или нет?
– Становись в центр, – приказала Брин Мие, кивая на пыльную площадку. – Когда я подам знак, выпускай стрелы так быстро, как только можешь.
– …Ты хочешь, чтобы я по вам стреляла? – спросила Мия, подняв бровь.
Брин громко расхохоталась.
– Я хочу, чтобы ты попыталась. И не забывай дышать.
С этими словами ваанианка запрыгнула в колесницу к брату. Ударив поводьями и подмигнув Мие (и тут же получив удар в руку от сестры), Бьерн направил лошадей к площадке.
Колесница была двухколесной, широкой и достаточно глубокой, чтобы близнецы могли меняться местами. А еще красной, с золотой краской по краям и с вырезанным соколом Коллегии Рема. Огромный щит, который держал Бьерн, тоже был украшен красным соколом, а его края были зубчатыми, как стены крепости.
Мия подошла к островку охристой грязи в центре продолговатой площадки. Справа и слева от нее был выстроен ряд мишеней-пугал. На настоящем «Венатусе» эти пугала будут настоящими людьми – убийцами и насильниками, которых отправили на казнь к эквиллам перед обожающей толпой.
[30]
