– Возможно, тебе стоит начать курить.
Эш скривилась.
– Боюсь, мне не нравится вкус.
– Я могу его подсластить…
Щедро затянувшись сигариллой, Мия вдохнула теплый дым. Затем, подняв Эшлин пальцем за подбородок, наклонилась и поцеловала ее с приоткрытыми губами, выдыхая ей в рот. Ее губы были сладкими от ароматической бумаги. Когда поцелуй углубился, на их языках заплясали струйки дыма с запахом гвоздики. Эш наклонила голову и вдохнула, прижимаясь всем телом к Мие. Та гладила ее по спине, чувствуя, как кожа Эшлин покрывается мурашками, между ног вновь появилось то приятное ноющее чувство. Ваанианка страстно поцеловала Мию, втягивая ее язык, прежде чем отстраниться.
– Неплохо, – улыбнулась она, выдыхая дым. – Но я все равно не буду курить.
Мия пожала плечами, снова затягиваясь. Обняла Эшлин рукой за плечи, когда та устроилась у нее под боком. Какое-то время они лежали в молчании, прислушиваясь к звукам неночи снаружи. Мия присмотрелась к девушке в своих руках, к ее изящным изгибам, одинаковым впадинкам в начале позвоночника, пальцы убрали длинные локоны кроваво-алых волос и явили…
…татуировку, расползающуюся по спине.
– …Что это? – прошептала Мия.
Эшлин напряглась, села и откинула волосы за плечо.
Мия увидела чернила лишь мельком, но успела заметить замысловатые линии и затенения, намек на странное писание и силуэт изогнутого клинка на левом плече…
«Одно условие, – уточнил Солис, поднимая палец. – Ты должна доставить своему покровителю определенный предмет. Карту, написанную на древнеашкахском, с печатью в форме серповидного лезвия».
«Богиня…»
– Карта, – озарило Мию. – Карта Дуомо.
– Поэтому ты сюда пришла? – тихо спросила Эш.
Мия нахмурилась, сигарилла закачалась между ее губами.
– Что?
– Эклипс постоянно за мной наблюдает. Возможно, она что-то увидела, – ваанианка сосредоточила на ней взгляд своих небесно-голубых глаз. – И ты подумала, что единственный способ посмотреть ближе, это снять с меня одежду? Умный ход, Корвере.
– …Ты действительно так считаешь?
– Я никак не считаю, – Эшлин выпрямила плечи, делая все возможное, чтобы татуировка скрылась из виду. – Поэтому и спрашиваю.
– Эш, я понятия не имела. Почему у тебя татуировка в виде карты Дуомо на спине?
– Не татуировка, – ответила она, кивая на два круга на щеке Мии. – Она аркимическая, как твое клеймо.
Мия часто заморгала, когда к ней пришло озарение.
– Значит, если тебя убьют…
– Клеймо исчезнет. И карты не станет, – девушка пожала плечами. – Люди, которые играют с огнем, должны понимать, что могут обжечься.
В голове Мии запылали десятки вопросов. Что такого важного в этой карте, что Эшлин навечно нанесла ее на свою кожу? Чего хотели Скаева и Дуомо, раз так открыто действовали друг против друга, дабы заполучить ее? Куда она вела? И как во всем этом замешана девушка, которую она только что сжимала в объятиях?
– Ты многое мне не рассказываешь, Эшлин.
– Могу сказать то же самое о тебе, Мия.
– Например?
Эшлин всмотрелась в ее глаза и с трудом сглотнула.
– Почему ты пришла сюда? Почему сейчас?
– Потому что я хотела быть с тобой.
– Но почему?
Мия затянулась сигариллой, размышляя над вопросом.
– Потому что я думала обо всем, что привело меня к этому моменту. О том, что сделало меня такой, какая я есть, и какой я могла бы быть, если бы мне дали выбор. А затем я больше не хотела об этом думать.
– Больше это для тебя ничего не значило? – лицо Эшлин оставалось каменным, голос невыразительным, но Мия видела, что в этих голубых, как опаленное небо, глазах назревала буря. – Просто отвлечение?
– Самое приятное отвлечение, – улыбнулась Мия.
– Без шуток, – предупредила Эш. – Ты то холодная, то горячая, как неисправная купальня, и если тебе просто хотелось быстрого перепихона, чтобы избавиться от неприятных мыслей, то все нормально. Лучше это, чем уловка, чтобы увидеть чернила на моей коже. Но я в любом случае хочу знать правду.
– Ни то, ни другое, Эшлин.
– Я знаю вкус лжи, Мия.
Та вздохнула и покачала головой. Она размышляла об этом по пути сюда, крадясь по неночным улицам. Почему раньше это казалось неправильным, а сейчас стало необходимым? Ссора с Фурианом распалила в ней огонь, драка с Сидом никоим образом его не утолила. Но дело было не только в этом, не в мыслях о родителях или в болезненном напоминании, что ее заперли в бывшем доме, не в мыслях о том, где она была и что ждало впереди.
– Я думала обо всем, что могло бы у меня быть, если бы имелся выбор, – наконец сказала Мия. – И поняла, что его никогда не было. С тех пор, как убили отца, я встала на этот путь. Не отрицая. Не пытаясь свернуть. Поэтому мне хотелось выбрать что-то для себя. Что-то, что могло бы принадлежать только мне. Мой выбор.
Она посмотрела на Эш, проводя дрожащими пальцами по ее щеке.
– И я выбрала тебя.
Эшлин просто смотрела в ответ, опухшие губы приоткрылись при выдохе, и Мия наклонилась для долгого, нежного поцелуя. Ваанианка прильнула к ней, подняла ладони к щекам, теряясь в сладости поцелуя, который пробрал Мию до самых костей. Она неохотно отстранилась, всматриваясь темными глазами в Эшлин.
– Ну что, похоже на вкус, что я вру? – спросила девушка.
Эшлин слегка улыбнулась и покачала головой.
– Нет. А я?
А она? Изменилось ли что-нибудь? Разве все не осталось как прежде? Вопросы об этой карте – куда она вела, почему Дуомо ее хотел, что все это значило – все так же висели между ними. Эшлин Ярнхайм все еще была девушкой, которая пойдет на все, чтобы добиться желаемого. Будет врать, жульничать, красть, убивать. У нее были секреты. И она была опасной.
Но так ли отличалась от нее Мия?
Чем больше они проводили времени вместе, тем больше сходства она находила в этой девушке, которую должна презирать.
– Ты на вкус как мед, – прошептала Мия.
Эшлин улыбнулась, прижимаясь к ней лбом. Мия закрыла глаза, прислушиваясь к звукам снаружи, к медленно затихающим прохладным неночным ветрам. У нее накопились вопросы. Слишком много вопросов. Но скоро начнется новая перемена, экзекутор разбудит их для очередного сеанса пота, избиений и гребаного Фуриана, и все это – забытое на долю блаженной секунды в объятиях девушки – вернулось быстрым потоком. Мия вспомнила, кто она. Что она. Открыла глаза и вздохнула.
– Нам нужно это обсудить. Но мне пора возвращаться.
– Знаю, – сказала Эшлин, наклоняясь для очередного короткого поцелуя.
