Я столкнулась с кошмаром.
Казалось, мистер Хампфри закончил говорить, потому что он протянул руку для рукопожатия, легонько похлопал миссис Локхарт по плечу, в последний раз посмотрел на них полным сожаления взглядом и направился назад в свой кабинет. Родители Тео еще немного постояли на месте, разговаривая друг с другом приглушенными голосами, а затем пошли в мою сторону.
Я запаниковала. Я попыталась отпрыгнуть в класс, чтобы дать им пройти, но спешащие мимо школьники не дали мне этого сделать, и я просто-напросто врезалась в миссис Локхарт. Я сшибла ее пакеты, и весь пол оказался усеян вещами.
– О господи! – тут же вскрикнула я и начала собирать разлетевшиеся по полу вещи. – Прошу прощения.
– Всё в порядке, – миссис Локхарт говорила приглушенным голосом. Ее муж просто стоял на месте и смотрел, как она наклоняется, помогая мне собирать вещи.
Мы поднялись одновременно, и я нервозно одернула юбку. Мы с миссис Локхарт смотрели друг на друга и неловко молчали, а затем она прочистила горло и отвела взгляд, вручая мне мои книги и бумаги.
– Ой, спасибо, – пробормотала я, посмотрев на свои работы и понадеявшись, что щеки не станут пунцово-алыми.
– Это что, имя твоего учителя по химии? – неожиданно спросил отец Тео. Он сощурившись изучал учебник, лежащий поверх стопки книг.
Я забыла о том, что он стоит рядом, и подпрыгнула от звуков его голоса. Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, но читающаяся в его манерах подозрительность заставила меня быстро перевести взгляд на учебники. Я так сильно вцепилась в них, что уголки книг стали царапать мне ладони.
– Да, – еле слышно пробормотала я.
Мистер Локхарт чуть ли не прожег во мне дыру взглядом.
– Значит, ты знаешь нашего сына?
– Прошу прощения? – Я взглянула на него, решив притвориться, что не понимаю, о ком идет речь, вместо того чтобы демонстрировать панику.
– У нашего сына и у тебя один и тот же учитель химии. Тео Локхарт, мальчик, который пропал. Ты его знаешь?
В его тоне были обвинительные нотки, и от этого у меня побежали по спине мурашки. Он говорил так, будто Тео его собственность и сейчас находится в неположенном месте, и это доставляет ему неудобства. В его голосе не было ни заботы, ни беспокойства, ни любви, он просто говорил сурово, в авторитарной манере.
Я с трудом подбирала слова, неожиданно очень его испугалась.
– Я…
– И ты выглядишь его ровесницей, – прервал меня он, говоря так же требовательно и грубо. – Вы, конечно, одноклассники?
Миссис Локхарт совершенно определенно заметила, что ее муж меня нервирует, протянула ладонь и коснулась его руки.
– Кристофер…
– Вообще-то мы соседи по парте, – призналась я, перебив при этом миссис Локхарт.
Женщина удивилась моим словам сильнее, чем ее муж, у нее отвисла челюсть, и она уставилась на меня, совершенно сбитая с толку и ошарашенная.
– Ты Роуз, – утвердительно сказала она, и я застыла, испытывая не меньшее удивление. Я не знала, что и думать.
Миссис Локхарт смутилась так же сильно, как и я.
– Тебя так зовут? – отрывисто спросил муж, а затем посмотрел на миссис Локхарт. – Откуда ты, черт возьми, знаешь, как ее зовут?
Казалось, миссис Локхарт не пугал резкий тон мужа, она просто поправила ремень сумки у себя на плече и тихонько от него отодвинулась, чтобы он оказался от нее подальше.
– Тео упоминал ее раз или два, – мягко произнесла она, пытаясь говорить как ни в чем не бывало.
Мистер Локхарт сжал зубы.
– А почему ты мне раньше об этом не сказала? – спросил он. Его спокойный тон был наигранным, стало совершенно очевидно, что он пытается скрыть гнев.
– В этом не было необходимости…
– Ну конечно же, – в его голосе послышались издевательские нотки. – Это ты так думаешь.
Последовала пауза, и мы все замолчали, с каждым отрывистым вдохом мистера Локхарта напряжение все нарастало. Миссис Локхарт смотрела в пол, и я поняла, что она держит на своих плечах огромное количество забот, она была так напряжена, словно одеревенела. Я обнаружила, что мне хочется что-нибудь сказать, но остановилась, когда увидела: мистер Локхарт потянулся к жене. Я наблюдала за тем, как он взял ее за руку, а затем стиснул, чтобы успокоить.
– Извини, – сказал он. И я не поняла, обращается ли он ко мне или к ней. – При сложившихся обстоятельствах становится сложно контролировать наше отчаянное желание найти сына.
Он снова посмотрел на меня, на этот раз выражение его лица было куда спокойнее, а во взгляде не читалось ничего, кроме любопытства.
– Вы двое много общались?
– Только на занятиях, – ответила я, неуклюже переступая с ноги на ногу и переживая, как бы мои глаза меня не выдали.
– И больше ни о чем не разговаривали? – настаивал он, отчаянно пытаясь выудить побольше информации о предполагаемом местонахождении сына.
Интуиция подсказала мне вести себя, общаясь с мистером Локхартом, как можно осторожнее, и когда я посмотрела в глаза миссис Лохкарт, я только утвердилась в этой мысли.
– Нет, больше ни о чем не разговаривали, – соврала я, даже несмотря на то, что меня сжигало чувство вины. Но я ничего не стала рассказывать. Я дала обещание Тео Локхарту и сейчас не могла его нарушить. Если бы я нарушила его, то разбила бы себе сердце.
Теперь поиски Тео были объявлены бесполезными.
От меня больше не требовалось помогать и раздавать флаеры. Теперь все знали об исчезновении мальчика, который жил всего через несколько улиц, и, казалось, все пришли к ошеломляющему выводу, что он исчез навсегда.
– Нет никакого смысла вручать людям флаеры с его именем, когда его никто не видел, – сказал Джордж Мак Аллен, один из волонтеров, отвечающих за поиски. Мы с Грейс как раз подошли взять у него стопку флаеров. – И нет никакого смысла ходить по округе и искать его, когда мы уже проверили все возможные места.
Я вскинула брови и посмотрела на него, не веря ушам своим, но он вовсе не выглядел обескураженным. Он устало посмотрел на нас с Грейс.
– Значит, все? – спросила Грейс.
– Послушайте, либо Тео покинул город, и я не могу его винить за то, что он решил уехать из этой дыры, либо с ним случилось нечто куда более ужасное. Пора оставить это полиции, – сказал он скучающим тоном, а затем ушел.
Должна признать, я не знала, какие полиция предпринимает меры, чтобы найти Тео. Я не смотрела новости и никого не пыталась расспрашивать о происходящем. Честно говоря, думаю, мозг блокировал всю эту информацию в отчаянной попытке позабыть о находящемся за пределами моей спальни реальном мире.
Но я была не в состоянии избавиться от чувства вины, хотя и пыталась его похоронить. А оно лезло наружу и когтило мне душу, и только обеспокоенное выражение на лице Грейс вытащило меня из тьмы, в которую я проваливалась.
