Игорь поднял на нас вопросительный взгляд, словно бы интересуясь, с чего вдруг сюда явилась такая торжественная делегация. Я в смятении заговорила, путаясь в словах:
– Я тебя не нашла… Пока я вышла подышать воздухом… А потом пришла… А ты уже исчез…
Я была готова лепетать и дальше что-то такое же маловразумительное, лишь бы не было этой ужасной тишины. Но Бояринцев взял ситуацию в свои руки, вернее не столько ситуацию, сколько меня. Вернее, обнял за плечи, привлек к себе и сказал:
– Думаю, вам надо развестись.
– Это еще почему? – улыбнулся Игорь, и улыбался все радостнее и радостнее. Я недоуменно моргнула, сомневаясь, не тронулся ли он часом. – Меня вот, например, совершенно устраивает моя супруга. Молодая, красивая, отличница, между прочим. И не пьет… почти. Где я еще такую найду?
В моей голове забрезжила смутная догадка, я прищурилась, внимательно вглядываясь в фиктивного мужа. В его глазах плясали веселые черти. Ясно! Он обо всем догадался и теперь хочет над нами посмеяться, ну или над кем-то из нас.
– Вот-вот, – проворчал Бояринцев-старший, – такая невеста нужна самому.
– Ну наконец-таки, граждане-конспираторы, вы решили сознаться. Я уже думал, что не дождусь.
– Так ты все знал? – выпалила я с возмущением, смешанным с изрядной долей облегчения.
Теперь уже никакой неловкости не осталось, наоборот, хотелось стукнуть «братика» по голове. Хотя нет, какой он мне теперь братик, будущий пасынок, сынуля. О, господи…Только этого мне еще не хватало.
– Если злая мачеха не будет посылать меня зимой за подснежниками, я в принципе не против. – Кажется, его мысли текли в том же направлении, что и мои.
Ну вот. Поговорили. И что теперь нужно делать? Никаких тайн, никаких секретов, у меня на пальце кольцо, а Бояринцев, вот он рядом, обнимает за талию совершенно открыто.
– Раз мы здесь все решили, – как ни в чем не бывало сказал тот, – то, думаю, нам пора.
Я посмотрела ему в глаза, и уже по взгляду поняла, что до своей комнаты, ну пока еще своей, я сегодня наверняка не доберусь. Мы уже выходили из гостиной, когда Бояринцев бросил:
– Кстати, насчет акций…
Вот тут уже Игорь застыл как статуя.
– …В принципе, у тебя неплохая стратегия, но пара твоих приобретений – это просто курам на смех. Подойди с этим к Семену Давидовичу, я попрошу, чтобы он тебя проконсультировал.
– Спасибо, – выдавил из себя Игорь.
– Платно, разумеется, – добавил Бояринцев-старший.
Я усмехнулась про себя: кажется, сохранить что-то в тайне в этом семействе практически невозможно.
Глава 28
Когда Тимур пообещал, что все будет хорошо, я ему не поверила. Когда он сказал это еще раз, моего доверия не прибавилось. Хотя, казалось бы, он никогда не давал повода сомневаться в своих словах. Наверное, тут сама ситуация такова, что я готова была поверить во что угодно, но только не в то, что она как-то сама собой разрешится.
Но теперь, по прошествии нескольких недель, я уже начинала верить. Все действительно было хорошо. Мы с Игорем тихо развелись, и этот развод не стал скандалом. Несколько раз мы появлялись на людях вместе, общаясь мило, по-родственному (причем совершенно искренне), хорошие знакомые и друзья приняли наш развод удивительно спокойно, а злопыхатели… Ну, им и причина обычно не нужна, чтоб поплеваться ядом во все стороны. Так что если желтая пресса и надеялась на какие-то разоблачения, но ничего кроме «не сошлись характерами» им не перепало. Покружив разочарованно несколько дней вокруг нас, они, в конце концов, убрались восвояси. К тому времени уже нашлась куда более благодатная тема: какая-то моделька пыталась выгрызть изрядный кусок из состояния бывшего мужа, кусок не помещался в зубах, но моделька была упорная и не стеснялась в средствах, так что грязного белья там хватило не на одну прачечную.
Я, как и было обещано, получила при разводе трехкомнатную квартиру, чертовски уютную, куда практически моментально переселился Бояринцев. Почти переселился, потому что адовы командировки выдирали его из милого гнездышка довольно часто.
А что касается моих родителей… Мама, конечно, расстроилась и украдкой вздыхала, бормоча что-то про прекрасную пару, отец… Разумеется, отец меня спросил, что произошло, в чем причина скоропостижного развода. Но я лишь пожала плечами. Кто, мол, их знает, что у них там произошло. Может, планы изменились. Свою часть сделки Бояринцев выполнил, а что фиктивному браку пришел конец быстрее, чем планировалось – так и бог с ним. Мне же лучше. Не знаю, поверил ли папа, но эту тему больше не поднимал.
Мы с Тимуром были совершенно счастливы, во всяком случае, когда он был здесь. А два дня назад он уехал в свою Европу, на целую неделю. Я слонялась по ставшим внезапно пустыми и неуютными комнатам, пыталась заняться делами, но все валилось из рук. Часами я лежала на нашей кровати, обняв его подушку, вдыхая родной знакомый запах и сходила с ума от тоски. Ложилась спать пораньше, в надежде, что он мне приснится, но увы. Не приснился. Ни разу! На третий день, совершенно одурев от такого растительного существования, я позвонила вечером родителям и напросилась с ними завтра на дачу. Если они и удивились такому моему желанию – нас обычно с братцем было туда не загнать – то не подали вида.
– Смотри, не проспи, засоня, – довольно проворчал отец. – Выезжаем рано, чтоб по пробкам не толкаться. За тобой заедем к семи, будь готова!
– Всегда готова! – отрапортовала я.
В трубке раздался далекий мамин голос, и отец тут же добавил:
– Мать говорит полседьмого. И купальник, говорит, не забудь. Жарища. В общем, до завтра!
Из трубки понеслись гудки, я вздохнула и посмотрела на часы. Восемь. Вполне можно ложиться спать. Еще один чертов длинный день долой.
Я приняла душ, нанесла маску и улеглась в кровать с книгой. И только собиралась немного почитать, как раздался телефонный звонок. Я лениво потянулась к трубке. Надеюсь, не папа с переносом выезда на еще более несусветную рань?
Низкий тяжелый голос, хриплый, родной до боли.
– Я в аэропорту, прилетел раньше. Дождешься?
– Еще бы!
Я мигом подскочила с кровати, полетела в ванную срочно смывать зеленое безобразие со своего лица. Уютная пижама отправилась в ящик шкафа, а на смену ей пришло кружевное белье. Расчесать волосы, немного духов на запястье и ждать.
Я носилась по комнатам, бестолково переставляла вещи, поправляя то тут, то там, ушибла палец об угол кровати, сварила кофе, пролила его, разбила пару чашек и наконец затихла в прихожей, в нетерпении глядя на дверь. Я практически уже дошла до предела, когда по лестнице прозвучали шаги, щелкнул замок и дверь отворилась. На пороге стоял он. С кейсом, набитым бумагами, в рубашке, слегка измятой и влажной от долгого сидения в машине, с щетиной – ужасно эротичной щетиной – проступившей на скулах и подбородке. Усталый, сильный, большой мужчина. И, главное, мой! Мой!
