«Виликусом?» — набираю ответ и отправляю генералу.
Об учениях знаю только из выпусков новостей. Они бывают от простой проверки боеготовности до масштабных разгромов условного противника с участием всех родов войск. И я не понимаю, как там может пригодиться безликая тень в рабочем комбинезоне с тряпкой в руках? — Тиберий, иди, в умывальнике свободно, — с порога говорит Трур.
— Да, спасибо, — забираю блокнот с анкетой и выскакиваю в коридор, столкнувшись с соседом в дверях.
Вовремя, потому что в кармане снова вибрирует бипер.
Несуществующие боги, планшет мне нельзя, а как я буду объяснять Труру, где взяла другой девайс? Не заметить его невозможно. Тарахтит громче сельскохозяйственной техники.
«Санитаром у Публия», — читаю с экрана ответ Наилия.
Еще лучше. Если убираться я хотя бы умею, то медицинского образования у меня нет. Что я буду там делать? Путаться у капитана Назо под ногами? Рэм, конечно, молодец. Статус засекреченного свидетеля преступления позволяет перевести меня из особняка в медицинскую службу. Но зачем так быстро? И как я вернусь обратно? Прислоняюсь спиной к стене в коридоре и щелкаю кнопками, набирая глифы:
«А смысл?»
Не очень вежливо, но тоже по сути. Догадываюсь, что генерал не хочет оставлять меня одну. В прошлый раз, когда мы повздорили из-за Сновидца с Телепатом, я на следующий день уехала в четвертый сектор. Наилий переживает, что я недостаточно доверяю ему, и не может отпустить ни на шаг. Правитель. Одержим контролем.
«В полях нас никто не услышит и не увидит».
Экран бипера вспыхивает, показывая ответ, а я кусаю губы. Сама поставила между нами всю пятую армию. Рядовых, офицеров, инструкции, правила, видеокамеры. Тройку ищу, анкету пишу, как ни в чем не бывало. На мгновение не задумалась, чего стоило Наилию взять с собой женщину на учения. Женщину в армию. Нарушить один из главных запретов, чтобы не уезжать. Остаться рядом.
Вспотевшие пальцы соскальзывают с кнопок. Набираю: «Я поеду» и отправляю сообщение. Так кто из нас двоих сошел с ума?
Глава 12. Стать рядовым Тиберием
Флавий ждет в комнате отдыха, сидя на диване возле выключенной телевизионной панели. Команда отбой уже прозвучала, все спят, поэтому разговаривать нужно особенно тихо. Даже шепот будет очень громко слышно. Сажусь рядом, а капитан берет за руку и касается ладони поцелуем вежливости. Камер в комнате нет, а если бы кто-то зашел? Не успеваю испугаться и возмутиться, как вижу улыбку капитана.
Иначе приветствовать женщин не привык, извините, дарисса.
Мы снова на вы, хотя до этого Флавий обращался к рядовому Тиберию без лишних церемоний. Бывший либрарий подчеркнуто вежлив и неисправимо галантен.
— Капитан Прим, — стараюсь говорить, едва шевеля губами, — вы уничтожаете мою маскировку. Расскажите лучше про дариссу.
— Она тоже мудрец-единичка, — продолжает доклад Флавий, не прячась за иносказаниями и недомолвками, — без имени и со стертыми личными данными.
— Читает мысли? — спрашиваю и забираю у капитана планшет.
На фотографии цзы’дарийка, бритая налысо. Под глазами темные до черноты круги, на худом лице острые скулы, ввалившиеся щеки и чуть вздернутый нос. Взгляд пустой и расфокусированный.
— Не совсем, — тихо отвечает Флавий. — Мне кажется, она буквально видит прошлое. Называет такие мелкие детали, что я уже их не помню. Прочитала надписи на стенах клетки в училище. Я проверил по старым фотографиям — слово в слово.
Еще один мудрец, с которым мне нельзя видеться лично. Заденет нечаянно рукавом и разглядит женщину в военной форме. Скандал на весь сектор обеспечен. А может, и на всю планету. Когда узнают, чью любовницу переодели, только ленивый не пройдется по репутации Наилия. И психическое заболевание ему припишут, и пагубную страсть к мужчинам. Последнее по степени осуждения тянет на преступление. Я не имею права так подставлять Его Превосходство.
— Значит, у нас еще один практик, — улыбаюсь под маской и возвращаю капитану планшет, — а как там наш теоретик?
— Избиратель тезисы пишет. Потом разворачивает их, давая пояснения художественным текстом, а затем снова разбивает на тезисы. Промежуточные варианты я успеваю копировать, но окончательный ждать еще долго.
Помню, как мучился Создатель, укладывая неясные образы и догадки в первые схемы и графики. Упрощение помогает выделять главное, но нещадно режет все нюансы и полутона, превращая объемную картину в линии и крючки глифов.
— Жаль, нет времени, я бы почитала.
Вздыхаю, а Флавий задумывается. Убирает планшет в карман и смотрит на блокнот в моих руках.
— Я могу распечатать и принести.
— Буду благодарна. Надеюсь, тезисы Избирателя еще не засекретили?
— Я их прячу, — серьезно отвечает капитан, — даже то, что есть сейчас, уже тянет на новое учение.
Меня колет подозрение, что Избиратель и есть тройка. Не важно, что его нашли до исполнения пророчества, разница в день несущественна. Создатель говорил, что Великой Идее должно предшествовать новое учение, и делал ставку на свою теорию. Ошибался и менял мнение он уже не один раз. Успеть бы взглянуть на тезисы до отъезда с Публием в поля.
— Да, все верно, — киваю Флавию и протягиваю исписанный блокнот, — а здесь анкета. Тестирование открытое. Чем подробнее будут ответы, тем лучше. Пока анализировать смогу только я, позже упростим и автоматизируем.
Капитан вчитывается в мои глифы, а я стыжусь неровного почерка. Писала лежа и на весу. Надеюсь, настолько разборчиво, что при наборе текста смысл вопросов не исказится.
— Но прежде, чем запускать массово, анкету нужно опробовать, — говорю и внимательно слежу за реакцией либрария. — Я могу попросить вас ответить на вопросы?
Флавий округляет глаза и приоткрывает рот, но потом выдыхает и справляется с собой, оставив только хмурую складку на переносице. Знаю, что вопросы о семье и любви получились слишком личными, но иначе в душу не забраться.
— Хорошо, — запинаясь, выговаривает капитан, — сколько нужно первых респондентов, кроме меня?
Принял, обдумал, уточнил — и все за мгновения, почти не меняясь в лице. Такая концентрация тянет на дар из-за потенциального барьера. Я считала Флавия правителем-единичкой, но теперь подозреваю в нем мудреца. Забавно, если будущая тройка сама себя ищет. Эксперимента ради наглею и называю завышенную цифру:
— Сто.
Второй удар капитан выдерживает еще спокойнее. Берет мою ручку, рисует в верхнем углу первого листа цифру и несколько раз обводит ее. — Есть. То есть хорошо, я сделаю.
— Спасибо, капитан Прим, — благодарю и снова вздрагиваю от вибрации бипера в кармане. — Мне пора, и так задержала вас.
— Рад был встрече, дарисса, — улыбается Флавий и снова дарит поцелуй вежливости.
