Напомним еще раз, что родители Рудольфа находились между собою в родстве: двоюродный брат и двоюродная сестра, в результате чего вероятность наследования отклонений многократно возрастает. Есть и еще одно доказательство: сын Рудольфа II и Катерины Страда, дочери распорядителя рудольфовских коллекций (с которой, кстати, у него было еще два сына и три дочери), дон Цезарь де Аустрия, был сексуальным маньяком-убийцей. О нем Рудольф якобы говорил, что он — это «зеница его ока». Этот внебрачный сын монарха, натворив немало зла, умер, наконец, в крумловском замке, куда был выслан из Праги, где его выходки стали совершенно невыносимыми. По одним данным, он покончил жизнь самоубийством, по другим умер от алкоголизма. По всей вероятности, и он был шизофреником.
Следовательно, есть основания полагать, что Рудольф II действительно страдал наследственным психическим расстройством типа циклической маниакальной депрессии. Ну а что же мания преследования и мания величия? Они никак не вписываются в картину маниакальной депрессии. Уже было сказано, что когда Рудольф тяжело заболел, возникло подозрение, что это был сифилис, но тогда доказательства этого отсутствовали. А сейчас они уже есть. Новое обследование хорошо сохранившегося скелета Рудольфа II подтвердило несомненные признаки сифилитического воспаления костей, в особенности нижних конечностей, что вызывало у Рудольфа в пожилом возрасте трудности при ходьбе. Впрочем, при его распущенной жизни было бы скорее удивительным, если бы он не заразился сифилисом.
В конце XVI века сифилис встречался еще очень часто, ведь в начале этого столетия была пандемия сифилиса в Европе, его завезли из Америки. А при нехватке защитных мер и лечебных средств инфекции были частым явлением. Зная характер Рудольфа, можно не сомневаться, что его болезнь скрывалась, поэтому не сохранилось сведений и об обычном в то время лечении ртутными втираниями. Но достаточно ли этого для объяснения его мании преследования и мании величия? Сифилис в то время быстрее, чем в последующие века, переходил в прогрессивный паралич четвертой стадии, который поражает, в основном, кору передней части мозга. Поэтому странные проявления характера Рудольфа II можно рассматривать в двух аспектах: воспитание в Испании сформировало его манеры в взгляды, совершенно неприемлемые для той среды, в которой ему было суждено прожить жизнь. К этому прибавляется комбинация двух тяжелых, постоянно осложняющихся психических заболеваний: 1) циклической маниакальной депрессии, возникшей из-за наследственности и вызванной тяжелой инфекцией, и далее, постоянными стрессами; 2) прогрессивного паралича после сифилиса (возможно, еще из Испании), проявляющегося параноидальными состояниями (мания преследования), ведущими к агрессивной мании величия.
Следует сказать, что чешский король и римский император Рудольф II был, по существу, глубоко несчастным человеком. Самое ценное и неизменное, что осталось после него — редкостные художественные коллекции были разворованы и разграблены. Сохранившиеся и с большими усилиями найденные картины находятся ныне в Национальной галерее. В наиболее полном виде до нас дошли только его нумизматические коллекции. Габсбурги вывезли большинство из них в Вену, где они стали основой знаменитой экспозиции монет в музее.
Рудольф хорошо разбирался в изобразительном искусстве, и его коллекции отличались не только большим количеством экспонатов, но и качеством. Королевский дворец украшали 3000 картин и 2500 скульптур, стоимость которых исчислялась головокружительной суммой в 17 миллионов гульденов. Страсть императора не ограничивалась только изобразительным искусством: он собирал часы, драгоценные камни, научные приборы и весьма сомнительные реликвии, например, гвозди из Ноева ковчега или флакончики с прахом, из которого Бог якобы сотворил Адама. Коллекция Рудольфа была «любимым ребенком» императора, для нее он находил все самое редкостное и удивительное.
Основу всемирно известной «кунсткамеры» Рудольфа составили две замечательные коллекции Максимилиана II, перенесенные в Градчаны из Вены и объединенные в одну, и коллекция итальянского покровителя искусств Жакобо ди Страда из Мантуи. Этот ученый антиквар и нумизмат, автор нескольких трактатов по монетам и медалям, был первым, кто попытался применить знания об этих вещах для обоснования исторических открытий и много сделал для возникновения археологии. Находясь в Италии, он свел короткое знакомство со множеством выдающихся художников и изучил их произведения. Сам Тициан написал его портрет.
При Максимилиане II он стал куратором Венских галерей и через год после восшествия Рудольфа на престол был приглашен в Прагу и назначен хранителем императорских коллекций. Страда и его сын Октавиус вскоре начали оказывать огромное влияние на двор императора, а Рудольф был столь уверен в их верности и лояльности, что даровал Жакобо титул рыцаря «фон Россберга». Их дружба укреплялась также горячей любовью Рудольфа к дочери Страда, которая, по свидетельствам историков, была удивительно красива и родила императору трех сыновей и трех дочерей.
Агенты, разосланные во все страны мира, искали для императорского музея всевозможные диковинки, древности, редкие произведения искусства… Источниками экспонатов стали не только Германия и Италия, но и Греция, Левант, Египет и даже Америка внесли свою лепту. Из Нового Света были доставлены, к примеру, многочисленные образцы индейского быта и искусства. Страсть Рудольфа к искусствам, по-видимому, частично передалась ему от его царственных предшественников. Величественный собор Карла IV, великолепный Бельведер Фердинанда, замок Карлштайн — все они тоже были заполнены шедеврами итальянских и немецких мастеров, собранными прежними правителями, и не могли не способствовать развитию аналогичной страсти у того, кто все это видел. Император, несомненно, находился под влиянием успехов великого герцога Фердинанда Тирольского, который пятнадцать лет правил Богемией и создал потрясающую воображение коллекцию замка Амбрас, чье богатство можно, если напрячь воображение, вообразить, глядя на экспонаты, все еще хранящиеся в королевском музее в Вене. Кунсткамера и галереи искусств быстро пополнялись, и вскоре в огромных Испанском и Германском залах им стало тесно, и они до отказа заполнили одно из крыльев замка. Коллекции также пополнялись дорогими подарками от благородных богемских граждан, иностранных посланников и городских богачей, которые жаждали заручиться благосклонностью императора для осуществления своих личных или политических стремлений. Так, один из министров преподнес Рудольфу в дар алтарь из слоновой кости, украшенный искусной резьбой; граф Фуггер прислал императору мраморный саркофаг, обнаруженный под Афинами, на котором были изображены сцены битвы с амазонками; граф Кевенхиллер, испанский гранд, подарил для галереи несколько картин Тициана, Петро Розы и Пармижианино, а бургомистр Нюрнберга — картину Хольбейна «Исаак благословляет Иакова» и «Троицу» Дюрера.
Возможно, самым известным из сокровищ была статуя Илионея, сына Ниобы, приобретенная Иоганном фон Аахеном у еврейского купца в Риме за тридцать четыре тысячи дукатов. Ее приписывают Скопасу, во времена Рудольфа она была в отличном состоянии, но из-за небрежного отношения к ней потомков от статуи остался лишь торс, который в 1782 году извлекли из темных подвалов замка, где он хранился все это время, и продали на аукционе за пятьдесят один крейцер — это примерно тринадцать центов в пересчете на современные деньги.
