Простояв в нерешительности несколько секунд, Саша с огромным трудом переборол собственную неуверенность. Ведь чушь же. Он прекрасно понимал, что ничего подобного быть не может, Александр сам держал Кристину на руках, когда она умирала. Нужно только сделать первый шаг, и наваждение развеется. Собрав волю в кулак, он наступил на первую ступеньку. Ничего. Затем на вторую. Перехватить перила рукой.
Его накрыло на третьей. Сверху раздался женский визг, сопровождаемый тяжелым ударом кувалды о стену. Как он оказался на третьем этаже, Саша не помнил. Очнулся посередине коридора, с вытянутой рукой, в которой был зажат пистолет. Кричала какая-то незнакомая женщина, а прямо перед ним, упершись в ствол грудью, стоял Агросов.
– Спокойно, молодой человек. Пожалуйста, успокойтесь. – Он поднял руки, открыв ладони. Было заметно, как по щеке с виска стекает капелька пота. – Все хорошо, битва уже закончилась, вы всех убили.
– Ничего не хорошо, – пробормотал Александр, тряся головой и пряча пистолет в кобуру на бедре. – Она мертва, и даже миллион смертей это не исправит.
– Не исправит, – согласно кивнул доктор. – Пройдемте в мой кабинет.
– Да, конечно. Извините, – виновато произнес Саша, повинуясь жесту профессора.
– Она была моей лучшей помощницей за долгие годы, – сказал Агросов, как только дверь за ними закрылась. – Ценнейшим ассистентом. Когда она решила уйти с вами, я сказал, что так она и умрет. Но никогда не думал, что она погибнет в больнице, сражаясь за пациента.
– Здесь был кто-то из пациентов? – удивился Саша.
– Да, как ни странно, во время боя люди забыли, что госпиталь перенесен, и по привычке пришли в это здание, – профессор устало откинулся в кресле. – В результате она спасла порядка десяти жизней. А вы доделали остальное, устранив угрозу.
– Я бы эти десять жизней за одну ее отдал легко, – покачал головой капитан. – Сто, если надо. Да хоть тысячу.
– Но она бы этого не хотела, – резко сказал доктор. – Или вы забыли о ее собственном желании?
– Такое забудешь, – поерзал на стуле Саша. Из-за недавнего инцидента он чувствовал себя не в своей тарелке. Понятно, что глюки и с ними надо как-то бороться. – У вас есть врач? По голове?
– По голове могу только молотком ударить, – слабо улыбнулся Агросов. – Нет у нас психотерапевта сейчас. Понимаю, что он вам нужен, он всем нужен. По крайней мере, большинству. Надеюсь, что у вас такая реакция исключительно на это место.
– Пока нигде больше такого не было, – согласно кивнул капитан.
– Ну и отлично, – подбодрил его доктор. – Значит, просто не поднимайтесь сюда больше. Если хотите, я вас могу внизу встречать. Могу даже не в этом здании.
– Да уж, было бы неплохо.
– Прекрасно. А теперь будьте добры вашу руку.
Саша беспрекословно подчинился, и доктор тут же ловким движением проткнул его кожу прямо на кулаке длинной иглой. Кровь медленно полилась в пробирку, а профессор что-то быстро записывал в толстый журнал мелким почерком. Когда субстанции коричнево-болотного цвета набралось чуть больше половины емкости, он заткнул ее резиновой пробкой и подставил другую, точно такую же по размеру.
– Вы даже не представляете, как интересно наблюдать за результатами эксперимента господина Чо, – улыбаясь, сказал Агросов. – Все же насколько у нас были разные подходы к молекулярному программированию – это что-то невероятное. Какой тонус поднятия, какой симбиотический контроль, потрясающе!
– А можно как-то попроще? – спросил Саша, понимая слова профессора хорошо если через одно.
– Ну что вы. Я знаю только самый базис. Технологии разработаны на моих трудах десятилетней давности. Так что я в общих чертах понимаю, с чего он начинал, но это… Нет, боюсь, даже самому до конца разобраться сложно, а уж вам объяснить.
– Вы хотя бы знаете, что со мной происходит?
– С вами, как я вижу, все в полном порядке, – сказал профессор. – Сейчас у вас в организме живут симбионты, которые постепенно восстанавливают тело на основе вашей же ДНК. Такой самопрограммируемый компьютер. Вернее, робот. Черт. Биологический робот. Вот, так будет точнее всего.
– И как же они определяют, где и что у меня должно быть?
– В том-то и дело, – всплеснул руками Агросов. – Не представляю! Но они работают, и уже это само по себе потрясающе.
– Когда вы так говорите, звучит действительно не так плохо, – кивнул, соглашаясь, Саша. – Но на самом-то деле это ведь совсем не так. Вы только что сказали, что внутри меня живут какие-то симбионты, как глисты, что ли?
– Ну зачем сразу такое негативное сравнение, – покачал головой профессор. – В вас, как и во мне, как и в абсолютно любом живом и здоровом человеке, живут миллиарды симбионтов. В кишках, в крови. Это абсолютно нормальный процесс.
– Только я зеленею, как Халк из комиксов, а остальные – нет.
– Не бойтесь, полностью вы точно не позеленеете, максимум, станете чуть более салатного оттенка, – улыбнулся доктор. – А по поводу остальных, сейчас я ввел аналогичных симбионтов двум десяткам раненых, безнадежных. Не в таком количестве, как сразу ввели вам, но тоже вполне достаточном для размножения.
– И что, они тоже позеленеют?
– Да что вы так к цвету прицепились? Есть же люди с красной кожей, желтой, коричневой, черной, в конце концов. Чем вам зеленый не угодил? Тем более что вы не будете цвета травы, это я вам могу гарантировать! – раздражённо ответил профессор. – Подумайте лучше о перспективах! Замедленное старение, излечение травм…
– Нам такое уже обещали с появлением наномашин, – оборвал его Саша.
– Ну и что? Не исполнили?
– Насколько я понимаю, это стало привилегией мультимиллиардеров.
– А это для каждого. Да еще и натуральное.
– Вот только не опробованное. Иначе китайцы бы все давно такие ходили.
– Слушайте, я устал с вами спорить. – Профессор расслабился в кресле. – Привыкайте: сделать ни вы, ни я с ними все равно ничего не можем.
– А если они начнут работать неправильно?
– Тогда умрете молодым, – отрезал врач. – Все, хватит. У вас были ко мне какие-нибудь конкретные вопросы, может, замечания по вашему состоянию?
– Нет, – сказал Александр, вставая со стула. – Всего доброго. – Выходя, он, не сдерживаясь, захлопнул за собой дверь. Раздался громкий треск, и Саша, оглянувшись, увидел, как дверь падает внутрь вместе с косяком. За столом с ошалелыми, круглыми, как десять рублей, глазами сидел Агросов.
– Извините, – только и смог ответить капитан на этот полный возмущения и удивления взгляд.
– Пошел вон! – заорал профессор не своим голосом.
Парень бегом спустился с лестницы и, только вылетев на улицу, остановился, чтобы отдышаться. Упершись ладонями в колени, он оценил всю дикость ситуации. И дело было даже не в выломанной одним движением двери. Его, капитана, снайпера, чудовище, психа, Истребителя, только что выгнали из здания, как нашкодившего ученика, разбившего окно.
