Херджа уставился на залитые кровью ладони.
– Четыре деревни Рики. Фела – пятая.
Тала перевела взгляд на Видра, ее лицо стало мрачным. Если Херджа успели опустошить так много деревень всего за пару недель, никто не знает, сколько еще набегов они совершили. Вероятно, слишком много. Ужасная паника, переполнявшая меня изнутри, заглушила звук его хриплого голоса, произносящего названия деревень, в которых они побывали, и тех, на которые еще собирались напасть.
– Пошлите гонцов. Надо предупредить остальных. – Видр громко раздавал приказы, и на дороге послышался топот множества ног. Он шагнул вперед, приблизившись ко мне. – Где ваш лагерь? – Видр уставился на Херджа.
Я встала, изо всех сил стараясь собраться с мыслями. Но в голове образовалась пустота. Осталась лишь одна мысль – об отце. Перед моими глазами возник его образ. Истекающее кровью тело покачивалось в серо-голубой воде фьорда. Обернувшись, я увидела собравшихся у меня за спиной Рики. Мои руки задрожали, когда я поняла, что по-прежнему сжимаю в ладони глаз Херджа. Он был теплым и скользким. Я швырнула его в снег, и кинжал тоже выскользнул из моей руки. Ири подхватил его и снова бросился к Херджа.
Я шагнула назад, оступившись, но в это мгновение кто-то поддержал меня под локоть. Подняв голову, я увидела Фиске. Он осторожно потянул меня за руку в дом. Холодный воздух обжигал горячую кожу. Я моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд, и потерла глаза онемевшими ладонями. Снаружи раздавались вопли Рики. Разъяренная толпа требовала крови. И я подумала, что Ири наверняка потащил пленника Херджа в ритуальный дом. Они выяснят, где находится вражеский лагерь, а затем вздернут его. Но прежде заставят помучиться.
Фиске стянул с меня доспехи, и я уставилась на огонь. Он внимательно наблюдал за мной, и я чувствовала себя так, словно вот-вот рассыплюсь на множество частей. Казалось, он ждал этого.
– Мне надо вернуться к Аска, – прошептала я. – Сейчас. Я не могу ждать до весны.
Крики толпы постепенно затихали вдали.
– Мне надо уходить, – снова повторила я.
– Знаю. – Он не отвел взгляда. И бровью не повел. – И я пойду с тобой.
Я уставилась на него.
– До весны тебе не найти обратную дорогу без посторонней помощи. Я пойду с тобой. И отведу тебя в Хайлли.
Он был прав. Но мне хотелось отказаться. Спросить, зачем ему это. Хотелось бежать, как можно дальше от Фелы. Как можно дальше от тихого шепота, раздававшегося в моем сердце всякий раз, когда Фиске смотрел на меня так, как сейчас. Как тогда у реки. Так, словно знал то, чего не знала я.
Глава 29
– Фиске. – В голосе Инге прозвучало предостережение.
Они стояли друг против друга, скрестив руки на груди. Разглядывая их, я заметила, как он похож на мать. Те же густые темные ресницы. Тот же овал лица.
Ири склонился над столом, глядя на Руну, спавшую у стены, повернувшись спиной к огню.
– Мы отведем ее в Хайлли, – повторил Фиске. – А затем вернемся домой.
– Вы нужны здесь. – Она переводила взгляд с одного на другого.
– Мы вернемся, чтобы сражаться.
Ровно дыша, Инге некоторое время смотрела на огонь. На ней по-прежнему было запятнанное кровью платье, под ее глазами темными тенями залегли следы усталости, волосы спутались.
Фиске ждал, не двигаясь с места.
Она машинально коснулась губ кончиками пальцев, погрузившись в раздумья. Она не смотрела на меня, но все ее мысли были обо мне. Она безмолвно задавала вопросы. Искала разгадки.
Протиснувшись мимо них, я стала взбираться по лестнице на чердак. Халвард, завернутый в медвежью шкуру, все еще спал на своем тюфяке. Я замерла, вцепившись в верхнюю перекладину лестницы. Гайда лежала на боку, обняв маленький шевелящийся комочек, а Керлинг устроился рядом, заглядывая ей через плечо. Прижимая к себе малыша, она целовала его крохотную головку.
Лицо Керлинга изменилось. От пустоты и тяжелой тоски не осталось и следа. Гайда взглянула на меня, и я замерла, опустив ногу на ступеньку ниже, собираясь спускаться вниз. Но вместо горечи и злости, которые я видела в ее глазах еще недавно, по ее лицу разливался покой. Когда она снова посмотрела на младенца, погладив его по мягким темным волосам, Керлинг прижался лицом к ее спине и закрыл глаза.
Я ухватила свою косу и намотала на костяшки пальцев, наблюдая за ними. Казалось, не было всех этих ужасов. Набега Херджа. Сражения в Аурвангере, где он потерял ногу. Кровной вражды, сжигавшей их сердца ненавистью ко мне и моему клану. Сейчас в их душах не осталось места для плохого. Все словно началось с самого начала. Вернулось к истоку. И волшебный свет этого истока скрыл все лишнее, ненужное. Он был так прекрасен, что причинял боль моей израненной душе.
Я тихо спустилась вниз, оставив их в полумраке чердака, и вышла из дома, чтобы смыть кровь с лица и рук. До меня доносились голоса Инге и остальных, все еще споривших в доме, приглушенный шепот, просачивающийся сквозь щели в стенах.
Я погрузила ладони в бочку с талой водой, поморщившись от ее обжигающего прикосновения к покрытой ссадинами коже, и оттирала руки до тех пор, пока вода не окрасилась в розовый цвет. Мое лицо отразилось на поверхности. Темные круги под глазами и свежий синяк на скуле.
Сквозь приоткрытую дверь я видела, как Инге собирает на столе подседельные сумки. На ее лице застыло напряжение, она страдальчески прикусила губу. Она все-таки уступила напору Фиске, и хотя это было именно то, чего я хотела, в глубине души чувствовала странную дрожь.
– Я пришла поблагодарить тебя.
Ухватившись за края бочки, я обернулась, вода все еще капала с моих волос.
На тропинке перед домом стояла Тала, скрестив руки на груди. На ней было чистое платье, ее волосы ниспадали на плечи, а зеленые глаза казались гораздо ярче на фоне покрасневшего лица. На ее шее пламенели те же следы от веревки, что и у Халварда.
– Почему ты помогла мне? – Она склонила голову набок, разглядывая меня. Я ничего не ответила, и она подошла ближе. – Я знаю, что ты видела меня в ту ночь. Когда Торп бросил тебя в лесу.
Я не знала, что сказать, потому что просто не знала ответа. У меня не было причин помогать ей. Я просто это сделала. И сейчас почти жалела об этом. Никто бы и не узнал, если бы я бросила ее там.
На ее губах промелькнула улыбка.
– Тора благосклонна к тебе, Аска. Я поняла это сразу, как увидела тебя.
– Я не служу Торе, – напомнила я ей. – Мне нет дела до ее воли и не нужна ее благосклонность.
Ее улыбка стала шире.
– Как и Ири.
Я взглянула на дом и насторожилась.
– Инге все рассказала мне сегодня утром.
У меня отвисла челюсть, и сердце противно сжалось. Инге обещала, что никому не расскажет.
