Книга Квантовая ночь, страница 11. Автор книги Роберт Дж. Сойер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Квантовая ночь»

Cтраница 11

– Прокурор озадачила меня статьёй из «Виннипег Фри пресс» о моём деде. Я утром сходил в университетскую библиотеку и взял микрофильм с этим номером. Я стал просматривать другие заголовки, но в памяти на них ничего не отзывалось, как и на заголовки первой полосы «Фри пресс» за соседние дни. Так что я полез в Интернет и нашёл обложки «Тайм» и «Маклинс» [13] за 2001 год. Я не смог узнать ни одной из публикаций до лета этого года. Двухтысячный – без проблем. Вторая половина 2001-го – да, всплывает в памяти. Но первые шесть месяцев 2001-го – пустота. Первое, что я смог вспомнить из того года, – день после Дня Канады. Первое июля в том году выпало на воскресенье, так что второе было выходным днём. Я помню, как обозлился за то, что пошёл в понедельник за посылкой на почту и обнаружил её закрытой на выходной. – Я развёл руками. – Я потерял полгода жизни.

– Ты уверен?

– Насколько я могу судить, да. Помню, как был разочарован, когда Верховный суд США вынес решение по делу «Буш против Гора» – но то был декабрь 2000-го. Я не помню, собственно, инаугурации Буша, хотя в тот день должны были быть протесты, ведь так?

– Полагаю, да.

– А в июне того года умер Кэрролл О’Коннор – сам Арчи Банкер! Ты же знаешь, как мне нравился «Всё в семье» [14]. Я просто не мог пропустить эту новость, но каким-то образом пропустил. До сего дня я считал, что он всё ещё жив, на пенсии и обосновался где-нибудь.

– И ты только что осознал существование этого разрыва?

– Ну, это ведь было девятнадцать лет назад, верно? Как часто ты думаешь о событиях такого далёкого прошлого? Я помню 11 сентября. Я помню, что был здесь, в кампусе, когда самолёты врезались во Всемирный торговый центр; у меня тогда только начался третий курс. Но другие события такого далёкого прошлого? Насколько часто они всплывают в памяти?

Грузное тело Менно пошевелилось в кресле.

– И у тебя есть какие-то идеи насчёт этих шести месяцев?

– Да, – ответил я, но потом замолчал. Мы с Менно тогда уже были знакомы, но я ему не рассказывал об этом.

– И-и? – протянул он вопросительно, наклоняясь, чтобы погладить Пакс.

Я сделал глубокий вдох.

– Когда мне было девятнадцать, я умер. Вполне официально. Остановка сердца, остановка дыхания. Полный комплект.

Рука Менно застыла над головой собаки.

– Правда?

– Ага.

– Что случилось? – спросил он, снова откидываясь на спинку кресла.

Я подтащил свой стул поближе к столу.

– Я ездил домой в Калгари на рождественские каникулы. Моя сестра была в Европе, а родители отправились в круиз, но я хотел увидеться с друзьями. Я, разумеется, помню канун Нового года. Да, весь мир отпраздновал смену тысячелетий годом раньше, 31 декабря 1999-го, но ты же меня знаешь: я всегда стоял за настоящее начало двадцать первого века, который наступил первого января 2001 года. Не 2000-го.

– Потому что нулевого года не было, – подсказал Менно.

– Именно! Так вот, я был на вечеринке в доме одного из школьных друзей, и ночью – где-то около двух часов ночи первого января 2001-го, – когда я возвращался домой, на меня напал какой-то тип с ножом. Ночь была морозная и ясная. Я помню звёзды – Орион высоко над горизонтом, Бетельгейзе, словно капля крови, Юпитер и Сатурн возле Плеяд.

– Ты и звёзды, – сказал он, улыбаясь; я состою секретарём в Виннипегском центре Канадского Королевского астрономического общества.

– Конечно, но это ведь важно, понимаешь? Я делал то, что всегда делаю. Ночь морозная, я забыл варежки, так что руки засунул глубоко в карманы куртки, шапку натянул на уши и шёл себе, глядя на небо – не перед собой, а вверх, отыскивая эклиптику, планеты вдоль неё, надеясь заметить, как по небу проскакивает метеор. Понятное дело, я смотрел, нет ли машин, перед тем как перейти улицу, но это и всё. Я не смотрел, что делается на другой стороне. О, я, вероятно, заметил, что там вроде была пара человек, но не обратил на них ни малейшего внимания. Значит, я перешёл улицу по диагонали, потому что мне было нужно в том направлении. И когда я добрался до другой стороны, этот парень резко обернулся, и у него было такое сдавленное, узкое лицо и зубы, заострённые и кривые, и глаза, глаза у него были дикие. Выпученные так, что белки были видны со всех сторон. И он толкнул меня ладонью в грудь, зарычал – это было натуральное животное рычание, и изо рта у него вырвались клубы пара – и сказал: «Какого хрена тебе надо?»

Я посмотрел на того, второго, и, господи, он был весь в крови. В жёлтом свете фонарей кровь казалась чёрной, но это точно была кровь, по всей его нейлоновой куртке. Того парня пырнули ножом; я вляпался в покупку наркотиков, которая плохо закончилась.

И я выдавил из себя: «Я просто иду на электричку».

Но без толку. Парень был психованный, или обдолбанный, или то и другое вместе, и у него был нож. Второй воспользовался ситуацией, чтобы сделать ноги: он, шатаясь, побежал на проезжую часть. Но он был тяжело ранен, и я теперь видел, что он стоял в луже собственной крови, и лужа эта начала замерзать.

Однако парень с ножом смотрел на меня, а не на него, а потом кинулся. А я – это ж я. Уличный боец из меня ровным счётом никакой. Я не знаю, как отклонить удар или что-то такое. Я почувствовал, как нож наискось входит в меня, и знал, просто знал, что он прошёл между рёбрами чуть в стороне от центральной линии грудной клетки. Мне не было больно – пока, но нож вошёл глубоко.

А потом он проткнул мне сердце; я знал, что произошло именно это. Он вытянул нож из меня, и я отступил на полшага назад, прочь от дороги, схватился за грудь, почувствовал, как льётся кровь; она – горячая, просто обжигающая по сравнению с холодным воздухом, но вытекает не толчками, не пульсирует. Она просто льётся на тротуар. Я падаю назад и смотрю в небо, но здесь слишком ярко, всё тонет в свете фонарей, и я думаю: «Чёрт возьми, я просто хотел увидеть звёзды».

А потом – ничего. Никакой ерунды с туннелем и ярким светом, кроме света уличных фонарей; ничего такого. Меня просто не стало.

Менно решил сменить позу и наклониться вперёд; на полпути он закрыл лицо руками со сцепленными пальцами. И не стал их опускать.

– И что потом? – спросил он.

– А потом я был мёртв.

– Как долго?

Я пожал плечами:

– Никто не знает. Но вряд ли слишком долго. Если слово «повезло» можно применить к подобной ситуации, то мне повезло. Я упал прямо под фонарём, меня было прекрасно видно, и было очень холодно. Студент-медик, возвращавшийся домой со своей вечеринки, наткнулся на меня, вызвал «Скорую», заткнул дырку в моём теле и делал мне непрямой массаж сердца, пока «Скорая» не приехала.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация