Она коротко взглянула на меня:
– Господи, в самом деле?
– Да. К счастью, повреждены были лишь два очень узких участка. Ты знаешь о Финеасе Гейдже?
– О парне, которому пробило голову ломом?
– Именно. Осталась дыра девяти сантиметров в диаметре, но он прожил ещё двенадцать лет. Однако это изменило его – в его случае, перманентно, – сделало из него практически психопата. В общем, то, что Менно сделал со мной, было похоже на то, что случилось с Финеасом Гейджем, но с более узкой колеёй, так сказать, – размер повреждений измерялся микронами, а не сантиметрами. Мой мозг перестроился так, чтобы исключить повреждённые участки.
Она кивнула.
– Да, – сказала она. – Поначалу я не была уверена, но за эти два дня убедилась, что ты снова стал прежним. Да иначе я бы и не поехала с тобой вдвоём к чёрту на кулички.
– Спасибо.
– И знаешь, я читала твой блог, и книги твои тоже. Их никак не мог написать психопат.
– Гитлер любил животных и детей.
– Ты сам под себя копаешь, – сказала она, но я уловил веселье в её голосе.
– Прости.
– Но я не поняла. Почему Менно ставил на тебе эти эксперименты?
– Ну, видишь ли, за пару месяцев до нашего знакомства он сделал кое-что, в результате чего я утратил внутренний голос…
* * *
На сто километров дальше…
* * *
– И Менно считает, что большинство представителей человеческого рода не имеют внутреннего монолога? – спросила Кайла.
– Именно так. Он думает, таких где-то шестьдесят процентов.
– Гмм. Примерно столько же, сколько, по нашим с Викторией расчетам, пребывает в состоянии Q1.
– Интересно, не те же ли самые это шестьдесят процентов, – сказал я. – Если все люди в состоянии Q1, с одним электроном в суперпозиции, поддерживают лишь минимальный уровень мыслительной активности, то действительно можно сказать, что свет у них горит, но никого нет дома.
– Философские зомби, – произнесла Кайла, всё ещё привыкая к этому понятию.
– Да. Кто знает, что на самом деле измеряют тесты на IQ, но Q1 должны их проходить без проблем: распознавание образов и пространственные преобразования могут выполняться совершенно автономно.
– Запросто.
– И ты уже доказала, что Q2 – это психопаты, у которых определённо есть внутренний голос, внутренний мир, но которые в буквальном смысле слова думают только о себе – у них отсутствует эмпатия.
– Значит, ты был Q2, когда… когда делал все те вещи?
– Я… нет, нет, этого не может быть. Как я сказал, у психопатов точно есть внутренний голос; они всё время строят планы и плетут интриги. Однако я консультировался с экспертом по проблемам памяти в Университете Виннипега. Он считает, причина того, что я не могу вспомнить ничего из того периода – не только ту часть, когда я вёл себя нормально, но и ту, когда я слетел с катушек, – в том, что я был эф-зэ в течение всего этого времени: нет внутреннего голоса – нет вербального индексирования воспоминаний.
– Получается, есть два вида психопатов?
– Может быть. Одна группа – квантовые психопаты, Q2, с двумя из трёх микротубулярных электронов в суперпозиции. Другая группа – люди с паралимбическими повреждениями. Да, они, разумеется, могут пересекаться: у некоторых Q2 могут быть паралимбические повреждения, но они могут быть также у Q1 и Q3. Возможно, психологи смешивают два разных явления: Q2, психопатов на квантовом уровне, и несчастных сукиных детей с повреждениями мозга, которые заставляют их творить ужасные вещи.
– Наверняка так и есть, – сказала Кайла. – Знаешь, ты, я и Боб Хейр – мы все столкнулись с одной и той же проблемой. Помнишь хейровских «Змей в костюмах», о психопатах на рабочем месте? Попробуй сказать среднестатистическому Джо, что психопаты повсюду, и он испугается, потому что для него этот термин означает исключительно безумных убийц типа Ганнибала Лектера или Нормана Бейтса
[49].
– Именно, – сказал я. – Средний человек видит не количественную, а качественную разницу между Полом Бернардо
[50] и хирургом, бесстрастно вскрывающим пациенту грудную клетку. И не видит связи между Джеффри Дамером
[51] и алчным банкиром. И всё-таки мы продолжаем утверждать, что это одно и то же. Так вот, возможно, в данном случае неспециалисты ближе к истине. Может быть, мы и правда говорим о двух разных явлениях. – Я пожал плечами. – Не помогает и то, что психопатия – полагаю, обоих типов – может проявляться огромным количеством способов, благодаря различиям в генетике, воспитании, социоэкономических условиях, жестокому обращению в детстве или его отсутствию и так далее. В опроснике Хейра двадцать признаков, верно? Каждый из них может отсутствовать, присутствовать незначительно и присутствовать значительно, и в сумме нужно набрать тридцать и больше, чтобы пациенту был поставлен диагноз «психопатия». Это значит, что существуют тысячи различных оттенков психопатии.
– Четырнадцать миллионов двести семьдесят девять тысяч четыреста пятнадцать.
Я уставился на неё.
– В математике я дока, – сказала она, сверкнув мегаваттной улыбкой.
* * *
Двести километров…
* * *
– Ладно, значит, Q1 – это эф-зэ, а Q2 – психопаты, – сказал я. – А чему тогда соответствует третье квантовое состояние?
– Людям вроде нас? – предположила Кайла.
– Что значит «вроде нас»?
– Человек, который едет на всех цилиндрах: нормальный, полностью осознающий себя индивидуум, способный к рефлексии и самооценке, способный думать о том, правильно ли он поступает. Другими словами, человек с…
– С совестью, – сказал я.
– Точно. С совестью.
Правда ли это настолько просто? Аддитивный эффект?
Первая стадия, с одним электроном из трёх в суперпозиции: базовое функционирование, но осознанность отсутствует.
Вторая стадия, с двумя электронами из трёх в суперпозиции: то же базовое функционирование, что и раньше, но добавлено самосознание.
И третья стадия, когда все три электрона в суперпозиции: всё, что есть на стадиях один и два, плюс дополнительный слой – уровень мыслительной интроспекции, совесть.
– Сознание с совестью… – сказал я.
Я видел, как профиль Кайлы, освещённый теперь лишь светом приборной панели, кивнул.
– Логично, правда?
– О! И это можно сократить как «Си – Дабл-ю – Си»
[52].
