Завершал интерьер вместительный шкаф, который скромно пристроился в углу опочивальни, прямо за дверью. Неподалеку от него я заметил еще одну дверь, ведущую в уборную. Мне очень хотелось надеяться, что в кране есть вода.
Пока я бродил по номеру и рассматривал древние тусклые обои, капитан продолжал беседовать с ветхим хозяином кабака. Наконец они распрощались, и он притворил дверь.
– Надеюсь, он не забыл про завтрак и кофе? – на всякий случай уточнил я.
– Попытайся хотя бы изредка относиться к людям не как к мусору, детектив.
– Я никому не желаю зла, но и вести добрые разговоры с кем попало – не вполне моя черта характера, – парировал я. – Да и после твоей стряпни у меня в желудке, кажется, уже зияет огромная дыра.
– Пустых разговоров я с ним и не вел. Я расспросил старика о том, где сейчас находятся рабочие, которые обычно принимают грузы в верфях.
– Это отлично, – одобрил я.
Пока капитан сидел на своей кровати, приглаживая растрепанные сырым ветром свинцовые космы, я решил принять душ. Достал из чемодана чистое белье и отправился в уборную. За дверью меня поджидало крошечное помещение, отделанное мелкой синей плиткой. В углу под окном стояла некогда белая ванна с ржавой лейкой, а перед ней – старинный умывальник с помутневшим зеркалом. Горячей воды, конечно же, не оказалось, а потому я вымылся прохладной, заодно согнав с себя сонное оцепенение и следы усталости. Когда я оделся и вернулся в номер, капитан уже находился в дверях.
– Завтрак и кофе уже ждут тебя внизу.
Мы спустились на первый этаж паба. Здесь по-прежнему никого не было, кроме старца-хозяина, который увлеченно листал какие-то бумаги за своей стойкой. На столе у окна дымились две огромные тарелки, источая аппетитные ароматы. Я с нескрываемым ликованием отметил, что меня поджидала яичница с беконом, несколько подрумяненных тостов и горячий черный кофе. Даже этот дряхлец готовил лучше, чем капитан «Тихой Марии».
Мы уселись на лавки и стали уплетать угощение за обе щеки. Седой моряк почти сразу проглотил свою порцию, и я на всякий случай передвинул тарелку от него подальше. Когда мой желудок довольно заурчал, я стал наслаждаться вкуснейшим дымящимся напитком. Хозяин кабака явно не экономил на продуктах и отбирал для своих редких постояльцев только самое лучшее.
За окном принялся моросить противный дождь, и я с грустью подумал о том, что уже спустя полчаса мне придется подставлять свое лицо непогоде, разыскивая по всему острову портовых грузчиков. Судя по всему, капитан размышлял в этот момент примерно о том же: он с мрачным видом глядел за стеклянную ширму, которая стойко охраняла уютное тепло паба от внешнего мира.
По улице давно разлился хмурый ноябрьский день, а вокруг нас приветливо мерцали изящные настенные светильники. Покидать сейчас паб – участь незавидная, но совершенно необходимая. Мы приплыли сюда совсем не за тем, чтобы распивать бодрящий кофе и ютиться под крышей местного постоялого двора.
– Давай попытаемся разыскать кого-нибудь, кто сможет вывести нас к тем злополучным ящикам, – произнес я, поднимаясь на ноги и закутываясь в светлый плащ.
Капитан кивнул и тут же вскочил из-за стола:
– Старик говорит, что двое грузчиков на верфях неизменно работают каждый день с утра и до позднего вечера, не пропуская ни один корабль. Так что они наверняка должны были что-то слышать или видеть. Ящики не могли проскользнуть мимо их рук. Я не помню лиц тех, кто разгружал в то утро «Тихую Марию» – после кошмарной ночи мне просто было не до этого. Я мечтал как можно скорее свалить ящики и вернуться домой.
– Ну, это уже хоть что-то, – заметил я.
Мы вышли навстречу влажным порывам ветра и зашагали вниз по аллее. Удивительно, но старый моряк как будто не ощущал холода – он спокойно лавировал узкими проулками, а мелкие дождевые капли ничуть не беспокоили его. Я же сразу продрог насквозь и с тоской вспоминал недавний горячий кофе.
В порту никого не оказалось. Пришвартованные там ранее суда Континента уже отплыли, а новых пока что на горизонте не было видно. Верфи блистали сквозными дырами, и лишь «Тихая Мария» одиноко покачивалась на волнах, укоризненно глядя на нас своими темнеющими иллюминаторами.
– Здесь нам делать нечего, – произнес капитан. – Суда приходят рано утром или до полудня, а затем разгружаются и сразу же набиваются доверху островным товаром. Если кораблей сейчас нет, то они уже сегодня и не появятся. Герольд сказал мне, где живут грузчики, так что отправимся прямо туда.
– Ну, тогда последуем совету твоего нового друга-дряхлеца, – согласился я.
Я давно научился интуитивно угадывать, о ком идет речь в разговоре. Мы прибыли на остров Сорха только сегодня, и пока ни с кем, кроме хозяина кабака, капитан «Тихой Марии» бесед не вел. Значит, это имя больше никому принадлежать и не могло.
– Первый обосновался совсем неподалеку, в самом начале вон той улицы, – моряк махнул рукой куда-то наверх.
– Тогда не будем тратить время впустую. Погода здесь просто отвратительная.
В тот же миг я поскользнулся на горстке мокрых листьев и едва не свалился в большую лужу, в которой радостно булькала грязная вода. Мне с огромным трудом удалось сохранить равновесие, однако все же одна нога успела погрузиться в вязкий омут, и теперь в левом ботинке стремительно намокал белоснежный хлопковый носок. Я тихо выругался себе под нос, а капитан уже умчал куда-то вперед, бодро шлепая по серому асфальту своими безразмерными подошвами.
Дом грузчика оказался совершенно непрезентабельным – убогий и приземистый, он глядел на улицу разинутыми темными окнами, словно не понимая, кто и зачем вообще его создал. Участок вокруг здания был завален пожухлым сеном и опавшей листвой, а откуда-то из-за задворок доносилось жалобное мычание теленка и сердитое кудахтанье кур.
Мой седовласый проводник первым взобрался на крыльцо по скрипучим деревянным ступеням. Навес над ними давно рассохся от старости, и капли мерзкого осеннего дождя нагло орошали веранду сквозь многочисленные дыры. Капитан громко постучал носком ботинка в нижний угол входной двери. Я опасливо отступил в сторону, чтобы в случае чего она не задела меня при падении. Все в этом месте держалось из последних сил и грозилось развалиться на части от любого прикосновения.
– Кто там?
Усталый женский голос вырвался из недр дома и тут же затих. Должно быть, хозяйка пристально разглядывала нас сквозь одну из дверных щелей.
– Нам нужен ваш муж. Виктор здесь? – старик первым подал голос.
– Боюсь, что я сама не могу дать ответ на вопрос, где находится мой муж.
Дверь отворилась с таким звуком, словно кто-то наступил на раненое животное, и на пороге показалась взъерошенная полноватая женщина неопределенного возраста. Она куталась в длинный застиранный халат, который некогда был кристально белым, а теперь красовался самыми неожиданными оттенками. У нее был утомленный, но смиренный вид – так выглядят люди, которые просто терпеливо доживают отмеренное им время, тихо ожидая прихода смерти. Позади нее маячили чумазые детские физиономии.
