– Доброго вам утра. Я детектив Томас Колд, – я по привычке вытянул вперед свою правую руку, выхватив краем глаза чернеющую татуировку. – А это мой напарник. Мы бы не хотели вас тревожить, но придется задать кое-какие вопросы.
– Вопросы? О чем?
Женщина выглядела немного растерянной. Я не знал, что ее удивило больше – нежданно нагрянувшие на остров незнакомцы или то, что нас заинтересовала ее персона. Она напряженно ждала ответа, переводя непонимающий взгляд черных глаз с моего лица на добродушно улыбающегося моряка и обратно. Я незаметно ткнул его локтем в бок, призывая прекратить вести себя подобным образом. Уважающий себя детектив не станет растягиваться в приторной ухмылке, да и тема для разговора у нас не самая радужная.
– О вашем муже. Нас беспокоит кое-что, и мы хотели бы получить от вас ответы. Безусловно, если это не отвлекает вас от каких-то неотложных дел.
Молодая хозяйка коротко кивнула. Завтрак на кухне уже всерьез грозился перевариться – крышка кастрюли гневно стукала о металлические бортики. Женщина бросилась к плите, на ходу представившись и предложив нам устроиться в столовой.
– Очень приятно, Карла. Меня можете называть Мегрисс, – бросил ей вдогонку капитан.
– Прекрати себя так вести, – одернул я его. – Если ты забыл, мы пришли сюда не для того, чтобы строить глазки супруге безумного пациента. Мы все еще не знаем, где находится твой юнга, и жив ли он вообще. Как и другие исчезнувшие дети.
Улыбка с лица моряка тут же пропала, и он принялся с силой теребить свои темно-серые космы. Я знал, что он ни в чем не виноват, и что ему было тяжело справляться с потерей мальчика, которого он наверняка любил как собственного сына. Но сейчас я был раздражен, и мне казалось, что нам следовало собраться и наконец начать вести себя, как настоящие профессионалы. Мне совсем не хотелось, чтобы старик размяк в теплом кресле и начал разводить светские беседы за чашечкой утреннего кофе.
– Может быть, вы согласитесь позавтракать со мной? Еда как раз готова…
Девушка неуверенно переминалась с ноги на ногу, стоя посреди столовой. Я энергично кивнул головой, выражая свое безапелляционное согласие и предвкушая домашнюю сытную трапезу. За несколько минут хозяйка накрыла на стол, и я с удовлетворением отметил, что угощение выглядит восхитительно и более чем съедобно.
– Не хотелось бы нарушать эту атмосферу уюта, – начал я, быстро прикончив рулет и пудинг, – но я бы хотел спросить, как давно у вашего мужа началось это психическое расстройство?
Хозяйка потупила темные глаза и стала теребить краешек нарядной скатерти. Этот разговор ей явно был неприятен, но я не мог уйти ни с чем. Чем больше я разузнаю обо всем сумасшествии, что витает в воздухе над островом, тем ближе, возможно, стану к разгадке. В любом случае, работа детектива на две трети состоит из безостановочного ковыряния в чужом грязном белье, а на одну треть приходится его вытаскивание на свет. Чья-то душевная боль или муки совести меня волновали в последнюю очередь.
– Рэй со своим напарником, Виктором, стал выходить в море и рыбачить неподалеку у рифа. Поставки с Континента с каждым месяцем уменьшались, и пришлось искать дополнительный способ заработка… Они вместе купили подержанную лодку и почти каждый день отплывали на ней из бухты на другом конце острова. Когда они вышли за уловом в последний раз, Рэй вернулся домой поздно ночью… Я заметила, что он был как будто не в себе. Все шептал себе что-то под нос, тихо пел…
Она умолкла, перевела дух и отважилась поднять глаза. Ее лицо приобрело то самое выражение, которое бывает у людей, переживших тяжелую личную трагедию и успевших смириться с этим. Я неуклюже вытянул руку и похлопал ее по плечу, пытаясь подбодрить, и одновременно поторапливая. Девушка слабо улыбнулась, повернув ко мне голову.
– Какое-то время я пыталась справиться с этим сама, – продолжила она. – Хотела поговорить с ним, выяснить, что произошло. Но он не обращал никакого внимания на меня. А потом… потом он стал рыть яму неподалеку от крыльца. В одну из ночей меня разбудил шум внизу, и я спустилась посмотреть, что там происходит… Мой муж стоял под дождем и едва слышно пел что-то, раскапывая землю. Я спросила, зачем он это делает, а он вдруг повернулся и пропел мне, что это для нас двоих… Что мы спрячемся в могиле, засыплем ее землей сверху. Я… я тогда так сильно испугалась, понимаете? Я схватила его за руку и потащила со всех ног в больницу. Мне пришлось оставить его там, потому что с каждым днем Рэю становилось все хуже… Несколько раз он пытался сбежать оттуда, а когда это не удалось, он попробовал вскрыть себе вены. Тогда ему начали давать сильные таблетки и снотворное, чтобы он перестал вредить себе и не мог скрыться из лечебницы…
– Вам так и не удалось поговорить с ним после всего произошедшего? Выяснить, что такого с ним приключилось в ту ночь? – спросил я.
Женщина покачала головой. Она поднялась из-за стола и принялась убирать грязные тарелки в стопку, а затем отнесла их к мойке и обернулась:
– Из-за лекарств он совсем не узнает меня и не понимает, что происходит вокруг. Я пыталась разыскать его друга Виктора, но он бесследно пропал, как будто испарился.
Все это время моряк молча сидел в кресле, слушая наш разговор и поглядывая в большое окно столовой, занавешенное накрахмаленными белоснежными шторами. Он делал вид, будто не замечает меня, старательно разглядывая унылый пейзаж за стеклами.
– Я бы хотел попросить вас об одолжении, – проговорил я, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости. – Было бы отлично, если бы вы на один день отменили прием препаратов. Просто попросите сестер в лечебнице прервать терапию. Я очень надеюсь, что сознание вашего супруга немного прояснится, и я смогу узнать, что произошло с ним тогда на рифе.
– Но зачем? Какое значение это имеет сейчас?
Женщина перестала возиться с посудой, выключила воду и подошла к столу, за которым мы с Хересом продолжали сидеть. Я заметил, что под тканью ее домашнего платья выпирает небольшой живот. Он казался странным и неестественным на фоне ее тощих и костлявых рук, тонкой шеи и впалых щек. Несчастная была беременна.
– Пока что я не знаю, каким именно образом, но мне кажется, что это все как-то связано с тем делом, которое мы стараемся распутать. Наверное, вы слышали о том, что на Континенте пропали дети. Не сомневаюсь, что это проделки Единого правительства, но как детектив, я обязан проверить все возможные версии и подергать за все ниточки. Одна из них привела меня к вашему мужу.
– Да… – выдохнула хозяйка. – Конечно, я знаю об этом. Но я не думала, что это происходит и на материке…
– О чем вы говорите, Карла? – внезапно подал голос капитан.
– Маленькие мальчики, кажется, четверо… Они бесследно исчезли с острова. Никто так и не смог понять, что произошло. Дети просто пропали. С тех пор остров и начал пустеть… Знаете, здесь стало мрачно и даже жутко. Многие покинули берега Сорха, бросив свои дома.
– И как давно это было?
