Приложив указательный палец к губам, Киран взял меня за руку, и мы медленно направились в сторону поля. Мне все казалось, что сейчас раздастся пробирающий низкий рык и топот тяжелых лап, но позади не было слышно ни звука. От нехватки кислорода голова начала кружиться, в глазах постепенно темнело. Я хотела спросить, позволено ли уже дышать, и исподлобья посмотрела на Кирана. Он едва заметно отрицательно покачал головой и крепче сжал мои пальцы. Отпустил их лишь в тот момент, когда мы ступили на примятую от дождей, мокрую траву раскинувшегося перед лесом поля.
— Теперь можно, — разрешил Киран.
Я глубоко вдохнула и тут же закашлялась, буквально подавившись остротой свежего воздуха. Дав мне немного времени, чтобы прийти в себя, мой спутник уверенно двинулся к лесу, и я пошла следом.
Попутно не смогла удержаться от рвущегося с языка вопроса:
— Как вы это сделали?
— Я ведь не спрашиваю, каким образом вы общаетесь с призраками, — не оборачиваясь, ответил Киран, чем заставил меня в изумлении остановиться.
Выходит, он об этом знал?
— Леди Кендол, вы ведь не думали, что во время нашей встречи в лесу мною остался незамеченным этот факт, — все так же не оборачиваясь, продолжил садовник. — До настоящего момента вы производили впечатление рассудительной и разумной особы, каковые встречаются довольно редко. Не заставляйте меня в вас разочаровываться.
Меня мало волновало, разочарую я его или нет, но куда больше встревожила суть сказанного. Прежде я не задумывалась над тем, что Киран мог находиться рядом задолго до того, как призрак Рэда исчез. Сейчас это казалось не только наиболее вероятным, но и очевидным. Единственное, что мне не было известно наверняка, это видел ли сам Киран явившегося духа или же просто догадался о его присутствии по характерным приметам. Этот момент являлся крайне важным и мог послужить ключом к разгадке того, кем в действительности являлся новый садовник.
Как бы то ни было, сейчас было не лучшее время об этом думать, а о своем решении довериться Кирану я нисколько не жалела. И очень надеялась, что пожалеть не придется.
Когда мы входили в лес, я мысленно воспроизвела указания Джины. Чтобы выйти к жилью старухи, требовалось идти прямо, а на первой же развилке свернуть влево.
— Нам сюда, — указала в нужную сторону, когда мы оказались на перепутье.
Я уже пошла вперед, когда мне в спину внезапно донеслось возражение:
— Нет. Сюда.
Обернувшись, увидела, как Киран ступил на дорогу, ведущую вправо. Мне было неизвестно, куда она в итоге приведет и почему он собирался по ней идти. Вчера я даже не рассчитывала, что он отправится меня сопровождать, и сейчас могла бы спокойно пойти одна налево, где предполагала найти хижину ведьмы, но что-то заставило меня последовать за Кираном. Должно быть, та самая разумность, похвалу которой он недавно вознес. Заблудиться я не боялась, но вот вернуться в особняк незамеченной без помощи Кирана не могла. Хотя выбранный маршрут казался несколько странным, а действия садовника подозрительными, я считала, что поступаю верно. Ведь не заведет же он меня в непроходимую чащу, чтобы убить?
В лесу было сыро, пахло древесной смолой и хвоей. Тропу развезло, и под ногами хлюпала вязкая грязь. С мокрых веток падали капли, которые тут же подхватывал и швырял в лицо ветер, создавая иллюзию начавшегося дождя. Невзирая на мои старания придерживать подол платья, он все равно испачкался, равно как и туфли. Оставалось надеяться, что по возвращении в особняк мне никто не встретится.
«Если вернусь», — мысленно поправила я себя.
Вскоре мы снова оказались на небольшой развилке, и на сей раз Киран уверенно повел меня по тропке, убегающей влево. Я заметила, что лес здесь стал несколько реже, а землю под ногами сменил булыжник, каким обычно выкладывают дороги в городе. Вдоль тропинки раскинулись усохшие кусты, некогда бывшие ухоженными розами. Дикая природа брала свое, и здесь, в лесу, являлась полноправной хозяйкой, безжалостно уничтожающей любые следы вмешательства человека.
Возникшие догадки превратились в стойкое убеждение, когда мы вышли из леса, и все та же узкая дорожка устремилась к небольшой возвышенности, на которой виднелись кресты и невысокая черная ограда.
Мы приближались к кладбищу.
Судя по тому, что лорд Баррингтон выкупил поместье относительно недавно и его предки здесь не жили, я не ожидала, что на этом месте будет похоронена его жена. Сперва подумалось, что кладбище является городским и здесь хоронят всех жителей Риджии, но вблизи стало очевидно, что для этого оно слишком мало.
Здесь было не более ста могил, а в самом центре возвышался фамильный склеп. Надпись на табличке гласила, что в нем покоятся члены рода Палмеров. Чуть ниже имелась приписка, в которой сообщалось о трагической кончине семьи виконта, владевшего этими землями около века назад.
— Это они погибли на том пожаре? — спросила я, чувствуя, как по спине пробежал озноб.
— Да, — коротко ответил Киран.
Кладбище казалось пустым и заброшенным. Ветер не летал здесь, он словно полз по земле холодным сквозняком, напоминающим дыхание смерти. Редкая, по-майски зеленая трава, пробившаяся небольшими островками, казалась неуместным отголоском жизни в этом мире тлена. Здесь не росли деревца, на которых могла бы появиться молодая листва — лишь старые высокие сосны тоскливо поскрипывали, будто оплакивали кого-то или что-то давно ушедшее.
— Должно быть где-то здесь, — негромко проговорил Киран, идя между рядами могил.
Тихо ступая следом, я отметила, что доля истины в моих первых предположениях все же была. Здесь почили не только владельцы поместья, но и некоторые горожане, имеющие достаточно высокое положение. Видимо, быть похороненным на здешней земле являлось своего рода честью, хотя вряд ли умерших это хоть сколько-нибудь волновало.
Киран остановился у могилы с относительно новым надгробием, на которое явно не поскупились близкие покойного. Вернее сказать, покойной. Женщину на высеченном на камне портрете я узнала сразу. Графиня Баррингтон смотрела на нас лучистыми глазами, теплый блеск которых не смог заглушить даже холод мрамора. У могилы росли кусты алых роз, которые, как я успела понять, графиня очень любила.
— «Моей неумирающей любви, драгоценной Кэтлин, подарившей мне самые счастливые мгновения и прекрасную дочь. До скорой встречи, твой Нил», — на грани слышимости прочитала я выгравированную надгробную надпись.
До скорой встречи? Кто в здравом уме такое напишет? Либо решивший от горя покончить жизнь самоубийством, либо… черный маг, намеревающийся воскресить «неумирающую любовь».
— У них была дочь? — ахнула я, когда в полной мере осознала самое главное, и вслед за этим заметила рядом еще одну небольшую могилку.
В отличие от первой, ее венчал скромный, почерневший от дождей деревянный крест. Судя по надписи на накренившейся табличке, девочка по имени Аврора прожила чуть дольше двух лет.
