Меня попросили предпринять дипломатические усилия. Разузнать, в каком состоянии находится Алла, что с ней происходит. "Понимаешь, Алекс, удар был такой силы. Я завалила ее. Она жива или нет?".
Я знал всех участников вышеописанных событий, был в хороших отношениях с Кальяновым. Именно я познакомил в свое время с Джуной Игоря Николаева, бывшего тогда композитором Пугачёвой.
Началась дипломатия. Выяснилось, что Пугачёву отвезли в больницу и накладывали там швы. Что швы серьезные, но она жива. Ее чистят, приводят в порядок. Поступают первые противоречивые сведения по поводу того, будут или нет подключать милицию.
В три часа ночи неожиданно появились пацан и девушка. Молодые люди лет 18. Они вошли во двор и направились к подъезду, где жила Джуна. Тут же перезвонили снизу "дозорные": идут какие-то двое. Джуна говорит: это разведка. Пропустите их, не надо боев, отойдите, плавно растворитесь во дворе, дайте им войти. Мы их встретим на третьем этаже.
Когда эта парочка поднялась, ее уже встречали на лестничной площадке. Окружили: "Куда идете?!". Они: "Нам нужна Джуна". "А кто будете?". "Мы, — отвечают, — из клуба фанатов Аллы Пугачёвой". Люди Джуны, уже более агрессивно, спрашивают: "Ребята, что вам надо?". Те отвечают вопросом на вопрос: "Зачем Джуна ударила Аллу?". Обстановка накаляется. Вот-вот начнутся боевые действия. Сторонники Джуны переходят на крик: "Сколько вас? Где ваши основные силы?". Раздаются призывы: надо дать им по голове прямо сейчас, сбросить с лестницы! Не бейте их, вступают другие, мы же "языка" взяли, надо допросить.
Из "допроса языков" выяснилось, что никто не собирался на этот дом нападать. От фанатов двое пошли выяснять, зачем это было сделано. Вот и все.
Начался военный совет: что делать с "языками". Некоторые настаивали, что их следует задержать. Но большинством голосов решили отправить их к черту. Идите, говорят, и передайте Алле, что нас тут 150 человек, мы готовы на все, никакой милиции не должно быть, никакой милиции здесь не будет. Разведчики ушли передавать.
Однако наутро обстановка неожиданно разрядилась. Выяснилось, что и Алла куда-то уезжала, и у Джуны была командировка (она уже ездила тогда за границу). В общем, разъехались, и все как-то само собой рассосалось».
Видимо, чтобы рассосалось окончательно, спустя годы Джуна сделала Пугачёвой подарок. Она основала Российское дворянское общество «Новая элита России», от лица которого легко и небрежно раздавались титулы. Аллу Джуна сделала княгиней. Благородный поступок со всех точек зрения.
Пугачёва в ответ могла бы наградить Джуну орденом Хрустальной Пепельницы. Но не стала.
Экстрасенсы не дают покоя Пугачёвой до сих пор. Больше десяти лет назад она ездила в Набережные Челны, где в пансионате «Жемчужина» проходила сеанс лечения у Рамиля Гарифуллина. Он лечит гипнозом, причем не индивидуально, а в группе. Но Пугачёву усыплял отдельно. Ничего интересного доктор не сообщил, свою методику не раскрыл. Однако азартные журналисты «Комсомольской правды» стали выяснять подробности у обслуживающего персонала, вечного источника знаний. Так открылось, что у певицы были проблемы с почками и с голосом. Но Гарифуллин будто бы все наладил.
Журналисты на этом не успокоились и продолжили расследование. Они поставили чудесному доктору «диагноз»: «Следы научной деятельности Гарифуллина мы нашли на кафедре психотерапии казанского ГИДУВа (Государственный институт дальнейшего усовершенствования врачей).
Оказывается, полгода назад целитель Гарифуллин проходил там курс повышения квалификации. Из записи явствует, что он — вовсе не доктор медицинских наук, как заявлено на его личном сайте, а врач общей практики, окончивший педиатрический факультет Казанского медуниверситета.».
Челны и сапожки Пугачёва выбирает, конечно, по своему вкусу.
В Краснодарском крае живет одна вещая дама, которая занимается вопросами реинкарнации. Она уверяет, что в результате кропотливых исследований выяснила: Пугачёва — реинкарнация Екатерины Великой.
И готова выписать соответствующую справку.
Правда, Алла за справкой к ней так и не приехала.
* * *
Возвращаясь к «Рождественским встречам», надо все же отметить, что никаких решительных протестов со стороны Русской православной церкви не было. Государство у нас светское, почему не приносить себя в жертву на алтарь эстрадного искусства даже в пост?
Но уже в 1990 году «Встречи» оказались под угрозой.
Алла в тот год забеременела.
«Она ждала ребенка, — пишет в своей книге ее старый знакомый Глеб Скороходов. — Подчинилась настоятельному требованию мужа, Евгения Болдина, и матерью не стала. В больнице ей сказали, что у нее был бы сын. Грех страшный. После этого ей никто и ничто стали не нужны: ни муж, ни песни. Депрессия. Она пила — не нашла другого способа заглушить боль.
И только за месяц до Рождества, когда звонки не умолкали ("Будут ли "Рождественские встречи"?"), сумела найти в себе силы и сказать: "Все. С прошлым покончено. Я должна себе доказать, что справлюсь с собой и выйду на эстраду во что бы то ни стало".
Спасибо за то, что уйду,
Не дождавшись, пока ты уйдешь.
Спасибо за сына, которого не было
Да и не будет.
Так спела она в первой же песне новых «Рождественских встреч». И потрясла всех особой, обнаженной откровенностью».
Музыку написала она сама. Слова — ее друг времен «Юности» Борис Вахнюк. Песня «Спасибо» не стала популярной. И слава Богу. Шлягеры на страдании — это от лукавого.
Близким Пугачёва будет рассказывать свой мучительный сон. Маленький мальчик, забавный, кажется, рыжий, тянет к ней руки, она тянется к нему. Совсем уже близко.
И вдруг исчезает.
Глава 35
Внук Никита
Подруга Алина
Одесса и Жванецкий
«Меня запретили!»
А 21 мая 1991 года у Володи и Кристины родился сын. Они, кстати, так и не расписались.
Кристина рожала в Англии. Перед этим туда специально приезжал Болдин, выбирал клинику, выяснял все условия.
Тогда распространился слух, что Пугачёва покупает себе в Лондоне дом, где собирается в дальнейшем поселиться. Когда ее спрашивали об этом, она, смеясь, отмахивалась:
— Да вы что, какой дом? Что я там буду делать?
Действительно, дом в Лондоне тогда казался затеей нелепой. Слово «Челси» знали только преподаватели английского языка в университете.
Пугачёва во время родов дочери — а она была рядом — нервничала сильней Кристины. Но при этом не выпускала из рук видеокамеры, снимала каждое движение, каждую схватку.
Мальчика назвали Никитой. Правда, были мимолетные рассуждения о другом имени: припомнили пугачёвскую песню на стихи Цветаевой «Когда я стану бабушкой», где она поет о «внуке Егорушке».
