— Неужели ты его уговорила?
— Нет, — я покачала головой.
Улыбка его сползла с лица прежде, чем я успела что-то объяснить.
— Тогда о чем речь?
— Про Леонарда можешь забыть, — сказала я, — тебя берет Конрад.
— Конрад?!
— Ну да. Чем-то ты ему приглянулся. Поднимись сейчас к нему в библиотеку, он тебя ждет.
Веторио смотрел на меня изумленно, как будто не мог чего-то понять, или поверить в то, что я ему сказала. Я взяла его левую руку, на ней слабо проступали следы вчерашнего ожога. Мне захотелось погладить ее, как больного котенка, прижать к лицу, смочить слезами, но я ведь прекрасно знала, что жалость смешна!
— Иди, мой мальчик, — вздохнула я, — дай бог, чтобы всё самое плохое для тебя кончилось.
— Ты меня спасаешь второй раз, — сказал он.
«Я тебя и погублю», — подумала я тогда, но в ответ только еще раз вздохнула.
Он торопился и обернулся уже в дверях.
— Только не считай меня неблагодарным.
— Постараюсь, — кивнула я.
— Я тебе всё объясню, Веста. Только потом.
— Я подожду.
Вечером пошел сильный дождь и лил не переставая всю ночь.
14
Мои ожидания не оправдались. Он не пришел и ничего не объяснил. Он вообще исчез. Третий день поливал дождь, и третий день его нигде не было. И это было так же странно, как и невыносимо.
Я в который раз ломала голову над тем, что могло случиться, но меня отвлекла Лаиса. Она принесла обед.
— Что это такое? — я посмотрела на нее с удивлением, на возмущение, как и на другие эмоции, просто не было сил.
Каша была вся комками, суп пересолен и нарезан неумело, словно ребенком лет пяти.
— Вы говорили, что готовить должна кухарка.
— Да. Но когда мне не нравится ее меню, это делает моя служанка.
— Я старалась, — Лаиса виновато пожала плечами, — но если честно, я совсем не умею готовить.
— Заметно, — сказала я недовольно.
— Это ужасно, да?
— Это странно. Ты, вроде, не графиня.
Не графиня она была, это точно. Простая скромная женщина. Она мыла, подметала, вытирала пыль, никогда не жаловалась, охотно донашивала мои старые платья и радовалась самым простым подаркам. Ленивой ее тоже назвать было нельзя. Но иногда, как и в этот раз, мне казалось, что она свалилась с луны.
О себе Лаиса через силу выдавила всего несколько слов. Она сказала, что в городе, в котором она жила, не осталось в живых ни одного человека. Даже название сказала, но я его впервые слышала и тут же забыла. Я плохо знаю географию.
— Вы меня не прогоните за это? — спросила она испуганно.
— Нет, конечно, — вздохнула я, — для старухи еда значит мало.
Я начала есть эту бурду, а она стояла у меня за спиной.
— Вы не старуха. Зачем вы на себя наговариваете?
— Да не выгоню я тебя, не льсти мне.
— Что вы… я никогда не вру!
— Оно и видно. Мне сто лет, девочка. Ты знаешь об этом?
Лаиса вышла из-за моей спины, как будто ей позволили меня рассматривать.
— Разве это много? — сказала она вполне искренне, — главное — это вообще не думать о возрасте. Тем более вам. Вы могли бы быть красавицей, если бы захотели.
— Да что ты! — усмехнулась я.
— Конечно. У вас всё в порядке, и даже спина прямая.
— Как будто можно распрямить спину…
— Всё можно, — заявила она уверенно, — хотите, я из вас сделаю красавицу?
Все-таки странная она была. И глупая.
— Не хочу, — сказала я уверенно, — с какой стати? Чтобы насмешить весь замок? Что может быть нелепей разодетой и размалеванной старухи!
Лаиса хотела что-то возразить, но я кивнула на поднос с неудачным обедом.
— Уноси. У меня всё равно нет аппетита.
У меня не было не то, что аппетита, у меня не было сил вздохнуть полной грудью. Меня, как лютый зверь, съедало волнение, и мне было абсолютно всё равно, умеет ли моя служанка готовить, и можно ли сделать из меня престарелую красотку.
Веторио исчез. Никто о нем ничего не знал. И никого это не волновало, кроме меня и Конрада. Конрад сильно расстроился, он склонялся к мысли, что Веторио оказался неблагодарным и попросту сбежал от него. Но я-то знала, что ему нельзя уходить из замка!
Леонард говорил, что ничего не знает и знать не хочет об этом негодяе, и как-то нехорошо ухмылялся.
— Что вы так волнуетесь? Он, наверно, давно у Арчибеллы в постели! Тоже мне, потеря!
Я уговорила Конрада поехать к Арчибелле и всё выяснить. Он хмуро согласился, но сказал, что если Веторио действительно там, он размажет его по стене. Я хотела сказать, что это не так просто сделать, как кажется, но промолчала, чтобы лишний раз его не злить.
Он вернулся на закате. Я увидела его в окно и поспешила к нему, не в силах ждать, пока он сам зайдет ко мне.
— Ты уже здесь? — Конрад скинул мокрый плащ и устало рухнул в кресло, вытянув ноги в грязных сапогах, — дороги развезло, сплошная каша…
— Ну? — спросила я.
— Его там нет, — сказал он, — и не было.
— Она не врет? Ты же знаешь, что она к нему неравнодушна!
— Она сама перепугалась, и теперь вся ее прислуга прочесывает окрестности.
В дверь осторожно постучалась Лаиса, она зачем-то принесла мне грушевый сок, хотя, по-моему, просто хотела узнать новости. Я попросила ее оставить нас наедине.
— Неужели он все-таки сбежал, Веста? — сказал Конрад с досадой.
— Ты и сам в это не веришь, — проговорила я, — он вытерпел Леонарда, зачем ему понадобилось убегать от тебя?
— Вот это меня и бесит!
— С ним что-то случилось, разве не понятно?
— Что? Упал с моста и утонул? Или, может, провалился в яму? Или это черная птица его унесла в своих когтях?
— Это не птица! — сказала я с отчаянием, но Конрад мне не поверил.
— Он ее видел. Теперь она ему отомстила.
Я поняла, что если Конрад поверит в эту версию, то искать Веторио уже не будет. Поиски тогда теряли всякий смысл.
— Это не птица! — сказала я почти с мольбой, — ты можешь мне поверить хоть раз в жизни без всяких доказательств?
— Тогда он ушел сам.
— Да нет же!
Я в отчаянии заходила по комнате, по широкому желтому ковру, мокрому и перепачканному следами грязных сапог. В это время двери тихо приоткрылись. В дверях появилась Корнелия. Она была изумительна в узком черном платье, отороченном белым мехом горностая, с изящно уложенными волосами и взволнованным румянцем на щеках. Она была до того хороша, что не хотелось отрывать от нее взгляда!
