— И ты еще собираешься ее лечить!
— Конечно, — повторил он, — или ты забыла, кто я?
— Нет, — я покачала головой, — я помню. Ты мой любимый.
— Странная ты, Веста… Ты же всё слышала. В том, что я тебе нравлюсь, нет ни моей заслуги, ни твоей слабости. В этом только тонкий расчет моих создателей. Хлодвиг правильно сказал, к нам нельзя слишком по-человечески относиться, мы от этого портимся.
— Зачем он только появился, этот твой Хлодвиг!
Я стояла на ступеньку выше, поэтому мне было очень удобно взять его лицо в ладони и целовать торопливо и отчаянно, не обращая внимания на пробегавшую мимо прислугу. Я подошла уже к тому краю безумия, когда не остановит уже ничто.
— Ты ненормальная, Веста! Что ты делаешь?
— Хочешь, мы пойдем в твой мертвый город, и там ты вылечишь Корнелию? За это Конрад тебе всё простит!
— Я бы сделал это и без его прощения. Но туда нет дороги, одни болота.
— Но ты-то прошел!
— Я плутал две недели и совершенно не представляю, откуда я вышел. Мы увязнем в болотах раньше, чем пройдем половину пути.
— Я найду дорогу! Завтра же! Хочешь?
— Ты?! Как ты сможешь?
— Скажи, хочешь?
— Я хочу, чтобы в этом замке воцарился мир и покой. Чтобы женщины были прекрасны, а мужчины счастливы.
— Я найду дорогу, Веторио. И как только баронесса сможет ходить, мы пойдем к тебе, в твой белый город.
Наверное, он мне не поверил, но всё равно улыбнулся.
— Спасибо тебе, Веста.
— Ты… помнишь, о чем мы договорились?
— О чем?
— Ты обещал прийти ко мне сегодня вечером.
— Это жестоко с твоей стороны напоминать мне об этом.
— Разве ты не видишь, что я люблю тебя по-прежнему? И даже больше? Разве ты не видишь, что я для тебя луну достану с неба и все звезды по одной?
— Вижу. Но твоя любовь сильно смахивает на жалость.
— Веторио!
— Пойми, в первый раз в жизни я узнал другое. Ты смотрела на меня как на бога. На меня никто и никогда так не смотрел, и я не знаю, что может сравниться с этим! Теперь с твоих глаз спала последняя пелена… Я, конечно, приду к тебе, но только если ты мне прикажешь. Ты же знаешь, я не могу противиться.
— Ну, уж нет, любимый, до этого я не опущусь.
Я уступила ему дорогу, он опустил глаза и быстро пошел вверх по лестнице.
24
Вечером я зашла к Корнелии. Она лежала в постели, лицо было чистым и розовым, как у младенца, такими же нежными стали кисти ее рук. Всё остальное она старательно прикрывала ночной рубашкой и шарфиком.
— Мне незачем жить, — сказала она уныло, когда я вошла, — лучше б я умерла!
Я не была настроена на жалость.
— Зачем ты солгала? — спросила я строго.
— Я? — она посмотрела удивленно и испуганно, — когда?
— Веторио не давал тебе этот крем. Мало того, он даже предупредил тебя, что он опасен. Зачем же ты его взяла? Не отпирайся, я всё знаю. Ты прошла ночью через спальню Конрада, попала к Веторио и сама взяла флакон. Я знаю, что так и было. Я только хочу понять, зачем?
Корнелия не стала отпираться, глаза ее наполнились слезами.
— Чтобы убить Леонарда…
— Ах, ты… — у меня не нашлось для нее слов, — да как тебе такое в голову пришло!
— Оставь, Веста! Разве ты не видишь, что я и так наказана! Я мерзкое чудовище, покрытое язвами! Что может быть хуже!
Она разразилась такими рыданиями, что мне пришлось долго и настойчиво ее утешать. Я пообещала ей, что когда мы придем в мертвый город, Веторио всё исправит, и тело ее будет таким же прекрасным и чистым, как ее лицо. С этой надеждой, похожей на сказку, она и уснула.
Была уже ночь. Я стояла над тазом с водой и смывала грим. Лаиса разобрала мне постель и ушла к себе. Мне всё еще казалось, что Веторио одумается и придет ко мне. Сам придет, без принуждения. Я была так красива тогда, что, наверно, сама бы к себе пришла! Во мне не было ни роскошной соблазнительности Арчибеллы, ни утонченной нежности Корнелии. Во мне было что-то другое. Какая-то бесконечная глубина что ли, которая появляется только после ста…
Дверь была не закрыта, потому что я ждала. Но дождалась я не Веторио, а Конрада. Он зашел так неожиданно, что я вздрогнула и уронила полотенце в таз.
— Ты еще не спишь? — спросил он устало.
Я боялась к нему обернуться и не знала, что делать.
— Может, завтра поговорим?
— Я хотел только спросить. Ты действительно знаешь дорогу в мертвый город? Или это опять выдумки этого мастера?
— Я проведу вас в мертвый город, как только Корнелия сможет ходить. И не говори о нем в таком тоне, мне это неприятно. Ясно?
— Послушай, Веста… — Конрад смущенно кашлянул, — я терпеть не могу сплетен, но когда ты так его защищаешь…
— То что?
— Он… твой любовник, Веста?
— Да, — сказала я.
По-моему, Конрад был потрясен, он долго молчал, пытаясь что-то понять, но так и не смог.
— Ну, это уж слишком! — заключил он.
— Почему? — спросила я насмешливо.
— Как это почему?.. — растерялся он.
Я повернулась к нему, откидывая за плечи волосы.
— Что в этом удивительного?
Он молча сглотнул и попятился. На лице его было перемешано всё: изумление, ужас, восхищение и глубокое недоверие.
— Это ты, Веста?!
— Это я, мой мальчик.
— Ты ведьма?!
— Понимай как хочешь, я уже сама не знаю, кто я.
— Я всегда… я с самого детства знал, что ты какая-то особенная… но такого я не ожидал!
— Я тебе не нравлюсь?
— Это не ты.
Я понимала, что теперь он будет относиться ко мне по-другому, что я исчезла для него, а появилась какая-то другая, незнакомая женщина. И с этим ему предстоит еще смириться. Но к чему было цепляться за прошлое, когда я так изменилась, что и сама себя не узнавала? Притворяться прежней у меня уже не было ни сил, ни желания.
— Ты прекрасна, но я начинаю тебя бояться, Веста. Откуда ты знаешь дорогу в мертвый город?
— Не спрашивай, а то я не поведу вас.
— Ясно… — Конрад подошел к двери и открыл ее, — как я устал от вас всех! — выдохнул он, стоя на пороге, — ни одного нормального человека вокруг! Всё как в страшной и глупой сказке, в которой всё перепутано. Женщина, которую я люблю, умирает! Мой сумасшедший брат обвиняет меня в прелюбодеянии! Врач оказывается надменным снобом из будущего! Лаиса, само совершенство — просто куклой для сцены! Моя няня, которую я знаю много лет — ведьма! И наконец человек, которому я верил как самому себе, чуть не погубил всё своей глупостью, да и вообще оказался не человеком, а непонятно кем! И всё это в один день, Веста! С меня довольно на сегодня…
